Суд акт во вложении.
господя, а скока шуму-то...
Там оскорбление было
не факт. для 130й УК РФ емнип нужна была неприличная форма, а кроме того, оскорбление - само по себе есть высказывание, адресованное "оскорбляемому"
http://mygorod48.ru/...er/20/blog/219/
Скрытый текст
Сегодня в Липецком районном суде должна была слушаться апелляционная жалоба жителя села Капитанщино Василия Урываева на приговор мирового судьи Добровского судебного участка Екатерины Геворкян, посчитавшей жителя того же села Саймона Шекилса не виновным в совершении преступления, предусмотренного п.1 ст. 130 УК РФ («окорбление, выраженное в неприличной форме»). Суд не состоялся, как говорится, по техническим причинам, но факт остается фактом: гражданин России продолжает настаивать на том, что гражданин Великобритании умышленно, с целью «подрыва его престижа в глазах окружающих» – так написано в жалобе Урываева – нанес ему обиду путем демонстрации своих гениталий и «пятой точки».
Прежде чем рассказать об этом уголовном деле, несколько слов о самом Саймоне Шекилсе. Это англичанин, женившийся на липчанке Анжеле. Вот уже несколько лет живет в России. В селе Капитанщино Добровского района Липецкой области супруги построили на улице Третьей Заречной особняк. Сам подданный Ее Величества Елизаветы II зарабатывает на жизнь журналистикой, продажей оргтехники, торговлей недвижимостью в Болгарии. Однако его жизнь в России не заладилась с самого начала. Так, первыми его врагами стали сотрудники ДПС. 31 мая 2007 года его раскрашенный «юнион джеками» «Мицубиси» тормознул автоинспектор Андрей Андреев и слегка, как счел бы среднестатистический россиянин, над ним поглумился.
– После того как я отдал документы, милиционер вдруг спросил, помню ли я его, – рассказал тогда мне Саймон Шекилс. – Я ответил, что нет. В ответ лейтенант начал громко кричать. Я попросил его говорить медленнее, так как плохо понимаю быструю русскую речь. Но он открыл дверь моего автомобиля и выхватил ключ из замка зажигания, вытащил меня из машины, толкнул в спину. Я тут же заложил руки за голову, демонстрируя подчинение, но автоинспектор свалил меня на землю и попытался закрутить мне руки за спину. Потом потащил меня за ногу к служебному автомобилю, в котором находился его напарник, пнул ногой в живот. Достал наручники и приказал мне выставить руки вперед. Я услышал, как напарник сказал ему, что не надо этого делать. Милиционер спрятал наручники. Потом вдруг спросил, христианин ли я? Даже перекрестился, чтобы я, наверное, понял, в чем дело. Я сказал, что да. Тогда он жестами показал, как ненавидит Березовского, вытащил пистолет из кобуры и приставил его дуло к моему виску. Напарник опять повторил, что этого не надо делать. Спустя секунд десять милиционер убрал пистолет.
На следующий день Саймон уже был в прокуратуре области с заявлением о нападении на него сотрудника автоинспекции. Состоявшийся осенью того же года суд признал инспектора Андреева виновным в превышении должностных полномочий (с применением оружия и насилия), приговорил к условному сроку наказания и вычистил из милиции.
Английская правда
Новые проблемы британцу принес звон бокалов и бой курантов – прошедшие новогодние праздники Саймон и Анжела встретили в Капитанщино. Уже через три дня Анжелу привлекли в качестве понятой при осмотре дома их односельчан Урываевых (в новогоднюю ночь оттуда украли строительные материалы), а еще через несколько дней Анжела стала… подозреваемой. Вместе с ней в список воров попал липецкий стоматолог Сергей Обвинцев и еще – не поверите! – заместитель председателя Липецкого областного суда Александр Беседин. Впоследствии подозрения с этих уважаемых людей были сняты, и единственной «подследственной» осталась жена англичанина.
– За это время делом Урываева занимались три следователя Добровского РОВД, – рассказывает Анжела Шекилс. – Причем все они прекрасно понимали, что подозрения в моей причастности к краже шито белыми нитками. Никто из них, кстати, не удосужился опросить строителей, строивших дом Урываева, а ведь их, насколько мне известно, обманули с расчетами за работу. Возможно, они-то и взяли, как посчитали, свое? Кстати, в Капитанщино было еще несколько краж, и все они не раскрыты. Так что, и их на меня, может, повесить?
Правоохранительные органы настолько увлеклись Анжелой Шекилс, что дошло до анекдота. Однажды следователи изъяли муляж телекамеры, которую Саймон установил на крыльце для отпугивания потенциальных грабителей. Мол, в видеокамере могла сохраниться запись событий новогодней ночи! Потом, конечно, ее Шекилсам вернули: в милиции пришли к выводу, что это – игрушка. Однако больше всего переживаний Анжеле причинило то, что инсинуации Василия Урываева нарушили ее конституционное право на личную жизнь. Милиционеры, получив распечатку ее телефонных звонков в новогоднюю ночь, стали последовательно вызывать на допросы тех, с кем она разговаривала в это время. В качестве свидетеля, например, может быть допрошен и родной брат Анжелы, являющийся помощником главы Федерального дорожного агентства «Росавтодор» Анатолия Чабунина.
– Естественно, такие действия мы с мужем считаем противоправными, – говорит Анжела. – Дошло до того, что жена Василия Урываева Тамара Михайловна через нанятого их семьей частного детектива нашла телефон моей матери и, позвонив ей, угрожала, что ей будет плохо, если мы не вернем им краденое. А летом этого года мы с изумлением узнали, что Саймон стал обвиняемым по уголовному делу, затеянному Василием Урываевым. Оказывается, мой муж снял перед ним штаны, потряс гениталиями, а потом нагнулся, показав обнаженный зад.
Оскорбление действием случилось, если верить частному обвинителю Урываеву, 3 мая. В суд он обратился, однако, полтора месяца спустя. Причем с группой поддержки в лице своей жены и своих соседей. Однако в суде случился затык: все они настолько путались в показаниях, что судья Екатерина Геворкян решила, что да, Саймон Шекилс на своем огороженном забором земельном участке обнажал в присутствии жены некоторые части тела, но это само по себе не порождает ровным счетом никаких правовых последствий. И если Василий Урываев и наблюдал эту сцену с расстояния в сто метров, то причем тут Саймон, живущий по старому британскому принципу: «Мой дом – моя крепость»?
Кстати, а кто такой, собственно, этот самый частный обвинитель? По данным ИЦ УВД Липецкой области, 59-летний Василий Урываев был судим в 1983 году по 206-й и 117-й статьям УК РСФСР (хулиганство и попытка изнасилования). Сейчас он, судя по его заявлениям, безработный, что не мешает ему ездить на «Мицубиси аутлендере», построить в Капитанщино три особняка – себе, дочери и сыну, иметь в Липецке элитную квартиру, владеть помещениями в 27 микрорайоне города, в которых разместились кафе, магазин и аптека. К сожалению, мне не удалось пообщаться с Василием Михайловичем – он не взял трубку. И мне не удалось узнать, какими рычагами воздействия на добровскую милицию он располагает, что вот уже почти год с упорством Сизифа она роет под Шекилсов.
– Не понимаю, почему наша семья стала мишенью? – возмущается Саймон Шекилс. – Кто позволил семейству Урываевых установить за нашим домом наблюдение в бинокль? По какому праву записываются номера машин наших друзей и знакомых, а потом этих людей третируют, как это было в случае с участковым уполномоченным Вячеславом Хворых? Почему нам создали такие условия, что это вынуждает нас думать о переезде в другую страну? Нам нравится жить в России. Я люблю эту страну, люблю село Капитанщино, люблю свой дом.
Несмотря ни на что, Саймон Шекилс достаточно высокого мнения о нашей Конституции и законах. На жестах, сближая ладони, он показывает, как одна континентальная плита постепенно наползает на другую. И поясняет: «Закон в России очень медленно, но все же наступает на беззаконие. Я уверен, что когда-то Россия станет демократической европейской страной».
Саймон Шекилс не знаком с творчеством Некрасова. У русского поэта есть строки, которыми я бы подытожил его соображения на счет торжества закона: «Жаль только жить в это время прекрасное уж не придется ни мне, ни тебе».
Русская правда
Утром 24 декабря со своей правдой ко мне пришел Василий Урываев.
– В том, что вам рассказали Шекилсы, правды едва ли половина, – заявил Василий Михайлович.
Из рассказа Урываева следует, что свой дом в Капитанщино он построил лет 20 назад. Дом для дочери и дом для сына он не строил, а лишь контролировал ход работ. Накануне новогодних праздников, в конце декабря прошлого года, его родственники приостановили стройку, отпустив рабочих на каникулы.
– В восьмом часу вечера 31 декабря нам вдруг позвонила Анжела Шекилс и спросила, почему мы не появляемся на домах, – вспоминает Василий Урываев. – Мы сказали, что там сейчас нечего делать – работы свернуты. Тогда Шекилсы попросились встретить Новый год с нами. Мы пригласили их к столу. К нам они пришли около 23 часов – в валенках и в рабочей, а не праздничной, одежде. Пришли почему-то не по наезженной дороге, а через огороды, где снегу было по колено. С нами они провели всего минут 40-45. При этом сидели как на иголках, не «врубались» в шутки, а за 15 минут до боя курантов ушли.
А утром Урываевы обнаружили, что один из домов их родственников обворован. Очевидно, воры действовали группой. Они перетаскали в две машины две тонны облицовочной плитки, сняли со стен радиаторы. Автомобили воров уехали не по главной дороге – иначе им пришлось бы проехать мимо дома Урываевых – а по наезженной джипом Саймона Шекилса колее по бездорожью. Этот факт, а также странное поведение супругов Шекилс, вызвало у Урываевых подозрение в их причастности к краже.
– Очевидно, Добровский районный суд признал мои доводы убедительными, раз дал санкцию на выдачу милиции распечатки телефонных разговоров Анжелы Шекилс в новогоднюю ночь, – говорит Василий Урываев. – Интересная, скажу я вам, получилась распечатка! Анжела в эту ночь несколько раз говорила по телефону, порой до получаса, со старшим лейтенантом Мелеховым и капитаном Хворых из Добровского РОВД. Спрашивается, зачем?
Урываев утверждает, что все свои капиталы он нажил честно и на пенсию вышел в этом году с должности начальника автобазы Липецкого облпотребсоюза. А вот кто такой Шекилс – для него загадка. Чем он живет? Говорит, что преподает в институтах Липецка английский? Может ли так быть, если его язык - это сленг жителей бандитского района Хекни в Лондоне, откуда он родом. Мол, то, что Саймон абсолютно безграмотен, рассказал ему другой иностранец, Элвис Пеппер, занимающийся в Липецке репетиторством.
– Один из его друзей – заместитель главы администрации Добровского района Коняев, – утверждает Урываев. А вот еще одна история. Когда я установил наблюдение за домом Шекилсов, как–то увидел, что к ним подъехали «Жигули» без номерных знаков. Я тут же сообщил старшему участковому Вячеславу Хворых о непонятном автомобиле. Тот сказал, что разберется. Через полчаса я позвонил в отдел ГИБДД Добровского района. Там тоже сказали, что разберутся. Но прошло два часа – никакой реакции. Тогда я позвонил в УГИБДД УВД области. И только после этого, спустя пять часов, к дому Шекилсов подъехали два патрульных автомобиля. А потом появился и водитель безномерных «Жигулей». Им оказался… сам Вячеслав Хворый, капитан милиции. Милиционеры пожали друг другу руки и разъехались каждый в свою сторону.
– Шекилс на своем джипе не дает мне проезда, – говорит Василий Урываев. – Он сознательно, встречаясь со мной на дороге, идет на таран. А когда я сворачиваю на обочину, кричит, что жить мне осталось недолго. А несколько месяцев назад он добился возбуждения против меня уголовного дела по клевете и оскорблению. Откуда он узнал, если не из своих источников в правоохранительных органах, что я назвал его «английской свиньей» в обращении на имя прокурора Липецкой области Пантюшина? Получается, у меня, русского человека, нет никаких шансов наказать по закону его, иностранца?
Игорь Луговой
Прежде чем рассказать об этом уголовном деле, несколько слов о самом Саймоне Шекилсе. Это англичанин, женившийся на липчанке Анжеле. Вот уже несколько лет живет в России. В селе Капитанщино Добровского района Липецкой области супруги построили на улице Третьей Заречной особняк. Сам подданный Ее Величества Елизаветы II зарабатывает на жизнь журналистикой, продажей оргтехники, торговлей недвижимостью в Болгарии. Однако его жизнь в России не заладилась с самого начала. Так, первыми его врагами стали сотрудники ДПС. 31 мая 2007 года его раскрашенный «юнион джеками» «Мицубиси» тормознул автоинспектор Андрей Андреев и слегка, как счел бы среднестатистический россиянин, над ним поглумился.
– После того как я отдал документы, милиционер вдруг спросил, помню ли я его, – рассказал тогда мне Саймон Шекилс. – Я ответил, что нет. В ответ лейтенант начал громко кричать. Я попросил его говорить медленнее, так как плохо понимаю быструю русскую речь. Но он открыл дверь моего автомобиля и выхватил ключ из замка зажигания, вытащил меня из машины, толкнул в спину. Я тут же заложил руки за голову, демонстрируя подчинение, но автоинспектор свалил меня на землю и попытался закрутить мне руки за спину. Потом потащил меня за ногу к служебному автомобилю, в котором находился его напарник, пнул ногой в живот. Достал наручники и приказал мне выставить руки вперед. Я услышал, как напарник сказал ему, что не надо этого делать. Милиционер спрятал наручники. Потом вдруг спросил, христианин ли я? Даже перекрестился, чтобы я, наверное, понял, в чем дело. Я сказал, что да. Тогда он жестами показал, как ненавидит Березовского, вытащил пистолет из кобуры и приставил его дуло к моему виску. Напарник опять повторил, что этого не надо делать. Спустя секунд десять милиционер убрал пистолет.
На следующий день Саймон уже был в прокуратуре области с заявлением о нападении на него сотрудника автоинспекции. Состоявшийся осенью того же года суд признал инспектора Андреева виновным в превышении должностных полномочий (с применением оружия и насилия), приговорил к условному сроку наказания и вычистил из милиции.
Английская правда
Новые проблемы британцу принес звон бокалов и бой курантов – прошедшие новогодние праздники Саймон и Анжела встретили в Капитанщино. Уже через три дня Анжелу привлекли в качестве понятой при осмотре дома их односельчан Урываевых (в новогоднюю ночь оттуда украли строительные материалы), а еще через несколько дней Анжела стала… подозреваемой. Вместе с ней в список воров попал липецкий стоматолог Сергей Обвинцев и еще – не поверите! – заместитель председателя Липецкого областного суда Александр Беседин. Впоследствии подозрения с этих уважаемых людей были сняты, и единственной «подследственной» осталась жена англичанина.
– За это время делом Урываева занимались три следователя Добровского РОВД, – рассказывает Анжела Шекилс. – Причем все они прекрасно понимали, что подозрения в моей причастности к краже шито белыми нитками. Никто из них, кстати, не удосужился опросить строителей, строивших дом Урываева, а ведь их, насколько мне известно, обманули с расчетами за работу. Возможно, они-то и взяли, как посчитали, свое? Кстати, в Капитанщино было еще несколько краж, и все они не раскрыты. Так что, и их на меня, может, повесить?
Правоохранительные органы настолько увлеклись Анжелой Шекилс, что дошло до анекдота. Однажды следователи изъяли муляж телекамеры, которую Саймон установил на крыльце для отпугивания потенциальных грабителей. Мол, в видеокамере могла сохраниться запись событий новогодней ночи! Потом, конечно, ее Шекилсам вернули: в милиции пришли к выводу, что это – игрушка. Однако больше всего переживаний Анжеле причинило то, что инсинуации Василия Урываева нарушили ее конституционное право на личную жизнь. Милиционеры, получив распечатку ее телефонных звонков в новогоднюю ночь, стали последовательно вызывать на допросы тех, с кем она разговаривала в это время. В качестве свидетеля, например, может быть допрошен и родной брат Анжелы, являющийся помощником главы Федерального дорожного агентства «Росавтодор» Анатолия Чабунина.
– Естественно, такие действия мы с мужем считаем противоправными, – говорит Анжела. – Дошло до того, что жена Василия Урываева Тамара Михайловна через нанятого их семьей частного детектива нашла телефон моей матери и, позвонив ей, угрожала, что ей будет плохо, если мы не вернем им краденое. А летом этого года мы с изумлением узнали, что Саймон стал обвиняемым по уголовному делу, затеянному Василием Урываевым. Оказывается, мой муж снял перед ним штаны, потряс гениталиями, а потом нагнулся, показав обнаженный зад.
Оскорбление действием случилось, если верить частному обвинителю Урываеву, 3 мая. В суд он обратился, однако, полтора месяца спустя. Причем с группой поддержки в лице своей жены и своих соседей. Однако в суде случился затык: все они настолько путались в показаниях, что судья Екатерина Геворкян решила, что да, Саймон Шекилс на своем огороженном забором земельном участке обнажал в присутствии жены некоторые части тела, но это само по себе не порождает ровным счетом никаких правовых последствий. И если Василий Урываев и наблюдал эту сцену с расстояния в сто метров, то причем тут Саймон, живущий по старому британскому принципу: «Мой дом – моя крепость»?
Кстати, а кто такой, собственно, этот самый частный обвинитель? По данным ИЦ УВД Липецкой области, 59-летний Василий Урываев был судим в 1983 году по 206-й и 117-й статьям УК РСФСР (хулиганство и попытка изнасилования). Сейчас он, судя по его заявлениям, безработный, что не мешает ему ездить на «Мицубиси аутлендере», построить в Капитанщино три особняка – себе, дочери и сыну, иметь в Липецке элитную квартиру, владеть помещениями в 27 микрорайоне города, в которых разместились кафе, магазин и аптека. К сожалению, мне не удалось пообщаться с Василием Михайловичем – он не взял трубку. И мне не удалось узнать, какими рычагами воздействия на добровскую милицию он располагает, что вот уже почти год с упорством Сизифа она роет под Шекилсов.
– Не понимаю, почему наша семья стала мишенью? – возмущается Саймон Шекилс. – Кто позволил семейству Урываевых установить за нашим домом наблюдение в бинокль? По какому праву записываются номера машин наших друзей и знакомых, а потом этих людей третируют, как это было в случае с участковым уполномоченным Вячеславом Хворых? Почему нам создали такие условия, что это вынуждает нас думать о переезде в другую страну? Нам нравится жить в России. Я люблю эту страну, люблю село Капитанщино, люблю свой дом.
Несмотря ни на что, Саймон Шекилс достаточно высокого мнения о нашей Конституции и законах. На жестах, сближая ладони, он показывает, как одна континентальная плита постепенно наползает на другую. И поясняет: «Закон в России очень медленно, но все же наступает на беззаконие. Я уверен, что когда-то Россия станет демократической европейской страной».
Саймон Шекилс не знаком с творчеством Некрасова. У русского поэта есть строки, которыми я бы подытожил его соображения на счет торжества закона: «Жаль только жить в это время прекрасное уж не придется ни мне, ни тебе».
Русская правда
Утром 24 декабря со своей правдой ко мне пришел Василий Урываев.
– В том, что вам рассказали Шекилсы, правды едва ли половина, – заявил Василий Михайлович.
Из рассказа Урываева следует, что свой дом в Капитанщино он построил лет 20 назад. Дом для дочери и дом для сына он не строил, а лишь контролировал ход работ. Накануне новогодних праздников, в конце декабря прошлого года, его родственники приостановили стройку, отпустив рабочих на каникулы.
– В восьмом часу вечера 31 декабря нам вдруг позвонила Анжела Шекилс и спросила, почему мы не появляемся на домах, – вспоминает Василий Урываев. – Мы сказали, что там сейчас нечего делать – работы свернуты. Тогда Шекилсы попросились встретить Новый год с нами. Мы пригласили их к столу. К нам они пришли около 23 часов – в валенках и в рабочей, а не праздничной, одежде. Пришли почему-то не по наезженной дороге, а через огороды, где снегу было по колено. С нами они провели всего минут 40-45. При этом сидели как на иголках, не «врубались» в шутки, а за 15 минут до боя курантов ушли.
А утром Урываевы обнаружили, что один из домов их родственников обворован. Очевидно, воры действовали группой. Они перетаскали в две машины две тонны облицовочной плитки, сняли со стен радиаторы. Автомобили воров уехали не по главной дороге – иначе им пришлось бы проехать мимо дома Урываевых – а по наезженной джипом Саймона Шекилса колее по бездорожью. Этот факт, а также странное поведение супругов Шекилс, вызвало у Урываевых подозрение в их причастности к краже.
– Очевидно, Добровский районный суд признал мои доводы убедительными, раз дал санкцию на выдачу милиции распечатки телефонных разговоров Анжелы Шекилс в новогоднюю ночь, – говорит Василий Урываев. – Интересная, скажу я вам, получилась распечатка! Анжела в эту ночь несколько раз говорила по телефону, порой до получаса, со старшим лейтенантом Мелеховым и капитаном Хворых из Добровского РОВД. Спрашивается, зачем?
Урываев утверждает, что все свои капиталы он нажил честно и на пенсию вышел в этом году с должности начальника автобазы Липецкого облпотребсоюза. А вот кто такой Шекилс – для него загадка. Чем он живет? Говорит, что преподает в институтах Липецка английский? Может ли так быть, если его язык - это сленг жителей бандитского района Хекни в Лондоне, откуда он родом. Мол, то, что Саймон абсолютно безграмотен, рассказал ему другой иностранец, Элвис Пеппер, занимающийся в Липецке репетиторством.
– Один из его друзей – заместитель главы администрации Добровского района Коняев, – утверждает Урываев. А вот еще одна история. Когда я установил наблюдение за домом Шекилсов, как–то увидел, что к ним подъехали «Жигули» без номерных знаков. Я тут же сообщил старшему участковому Вячеславу Хворых о непонятном автомобиле. Тот сказал, что разберется. Через полчаса я позвонил в отдел ГИБДД Добровского района. Там тоже сказали, что разберутся. Но прошло два часа – никакой реакции. Тогда я позвонил в УГИБДД УВД области. И только после этого, спустя пять часов, к дому Шекилсов подъехали два патрульных автомобиля. А потом появился и водитель безномерных «Жигулей». Им оказался… сам Вячеслав Хворый, капитан милиции. Милиционеры пожали друг другу руки и разъехались каждый в свою сторону.
– Шекилс на своем джипе не дает мне проезда, – говорит Василий Урываев. – Он сознательно, встречаясь со мной на дороге, идет на таран. А когда я сворачиваю на обочину, кричит, что жить мне осталось недолго. А несколько месяцев назад он добился возбуждения против меня уголовного дела по клевете и оскорблению. Откуда он узнал, если не из своих источников в правоохранительных органах, что я назвал его «английской свиньей» в обращении на имя прокурора Липецкой области Пантюшина? Получается, у меня, русского человека, нет никаких шансов наказать по закону его, иностранца?
Игорь Луговой
