«Наделение простых письменных документов полной доказательственной силой зависит от добровольного признания стороной своей подписи на документах. Отсутствие такого признания влечет за собой проведение судом процедуры верификации документа с учетом презумпции его недостоверности…» Зверева Н.С. Взаимодействие альтернативных методов урегулирования споров и гражданского судопроизводства в праве России и Франции / под ред. В.В. Яркова. М.: Статут, 2017.
Эта позиция замечательная, справедливая, правильная. Но - она НИКОГДА не будет воспринята ни законодателем, ни хотя бы на уровне стандартов практики. Просто потому, что иначе суды будут завалены экспертизами подписей. Строго говоря, на следующий день после введения такого правила в судах стороны начнут по каждому делу, по каждому договору говорить, что "подпись не моя", "докажите - что моя".
Точно так же, как с момент признания презумпции невиновности в современных обществах стало выгодно в любом случае отказываться от вины. "Не виноват я", "докажите, что это был я", говорят все, и те, кто невиновен, и те, кто виновен, но хочет избежать ответственности. Ответственности по договору тоже всем захочется избежать, никто платить не любит, во всяком случае я таких идеальных людей не встречал.
Поэтому презумпция виновности в гражданских спорах (писаная презумпция) благополучно сосуществует с другой презумпцией - о соответствии подписи той фамилии, имени, отчеству, которые написаны рядом с ней. Эта презумпция пока не писаная, что позволяет нам, юристам, спорить по этому вопросу.
Но я Вас уверяю, что если данный вопрос и найдёт отражение в законодательстве, то появится там не прекрасная гуманистическая позиция, которая процитирована выше, а тупая и прямая насильственная презумпция принадлежности подписи лицу, которое поименовано в договоре. "Порядок бьёт класс", армия всегда сильнее гражданского общества, авторитарная диктатура всегда эффективнее демократического государства, и так далее. В области гражданской ответственности обществу требуется порядок, а не справедливость. Точка.
Скоро пойдёт тенденция к отказу от презумпции невиновности и в уголовных (или сходных по типу) делах, потому что с гуманизации следствия порядка стало меньше, ведь преступник теперь ничем не рискует, отрицая совершение преступления. Поэтому по уголовным делам массово проводятся различные экспертизы, фактически это рутина следствия, чтобы доказать "вне всякого разумного сомнения" преступление и то, что оно совершено именно этим человеком.
Раньше-то было проще, во времена инквизиционного процесса. Собственно, сложность и затратность правосудия уже привели к созданию института сделки о признании вины. Это уже откат государств от презумпции невиновности. Дальше будет лишь хуже. Так что чего удивляться тому, что гражданское судопроизводство не хочет иметь такие же или аналогичные проблемы. Тем более, так же, как и уголовный инквизиционный процесс, презумпция принадлежности подписи в гражданских делах исторически была обоснована и необходима.
Инквизиционный процесс был неизбежно исторической вехой, чтобы в принципе можно было навести порядок, карать за преступления от лица государств, а не путём кровной мести. А презумпция принадлежности подписи возникла из делового оборота. Вспомните, что буквально недавно по историческим меркам никаких почерковедческих эксперт не существовало. А подписи на договорах, документах практиковались столетиями. Да, и фальсифицировались столетиями. "Константинов дар", ага. И многие-многие другие, как в делах государственных, так и в делах частных лиц.
Но никакого бы делового оборота вообще бы не возникло, если бы никак нельзя было удостоверить письменный договор. Ведь римским наложением рук можно заключать только самые простейшие сделки. На том бы уровне и остались, если бы не придумали записывать сделку. Когда-то при этом требовалось присутствие свидетелей - правильное решение, но не самое удобное. Тем более, свидетели тоже могут соврать, и всегда врали.
И до сих пор проблема фальсификации показаний свидетелей (то бишь враньё) не решена. Потому что она не решаема в принципе в условиях отсутствия доступа к мозговой деятельности свидетеля (миелофон бы судам пригодился, конечно). Но свидетели в активном деловом обороте вообще крайне неудобная опция. Многие договоры заключаются тет-та-тет или представителями участников.
Здесь помогла личная подпись, которая удостоверяет, что договор заключил именно тот, кто в нём указан. И тот, кто указан, может лишь опровергать свою подпись. Исторически так сложилось - для истца достаточно надписи, а ответчик должен доказать, что подпись не похожа на его подпись. Экспертов не было, а договоры с подписями столетиями считали за достаточное доказательство совершения сделки. Редко-редко кому удавалось признать, что подпись не его, потому что она "не похожа". Тех же свидетелей, например, звали. Те говорили, врали, что угодно их благодетелю, одной из сторон процесса.
И только в конце 19 века, наконец, произошла техническая революция, стало возможным более тщательно проверять довод о НЕПРИНАДЛЕЖНОСТИ подписи стороне. Ну, отлично. У ответчиков появились шансы на справедливость. Но в целом сам общий подход остался прежним. Презюмируется, что подпись принадлежит подписанту, но он может доказывать иное. Когда получится доказать - тогда он победил, когда не получится - он проиграл.
Какая-то сторона процесса обязательно окажется в этой ситуации слабой - либо истец, либо ответчик, третьего не дано, баланс невозможен. Порядка будет больше, если это будет истец. Справедливость ... а она нужна государству? Нужна обществу? Нет, она нужна личности, и только. Даже ей она не нужна, если эта личность - истец, он не уверен в том, что подпись контрагента настоящая, но он не врёт, он договор этот заключал, просто его могли обмануть представители контрагента. Ему выгоднее, чтобы проблема подписи не перевалилась на его плечи - пусть это будет проблема контрагента.
Презумпция невиновности тоже ведь создала не баланс, а перевалила тяжесть следствия на другую сторону. Раньше слабой стороной был обвиняемый, а теперь - следователь (не в России, мы в Средневековье живём, а в цивилизованных странах). А вместе со следователем и потерпевший. Отсюда такие перекосы по преступлениям против женщин и детей - обществу страшно, что потерпевшие становятся слабой стороной, обязанной всё доказать и сохранить все доказательства. А ведь не пойман - не вор, говорит насильник или педофил.
Поэтому по отдельным преступлениям с согласия общества презумпции невиновности давно не существует. По большинству же - существует, потому что потерпевший обычно это государство в целом. Плюс оно большое, сильное, вот пусть и доказывает все нюансы преступления. А перекладывать это бремя на истца, который точно такой же член общества как ответчик (и кто из них больший враль и мошенник, ещё неизвестно!) как-то не лучшая идея.
Да, при таком подходе страдали, страдают и будут страдать невиновные ответчики, от несправедливости этой подход никак не уберегает. Жизнь вообще несправедлива. Зато экономика такой подход одобряет, а, значит, одобрит и общество, и государство. И практически любые истцы. Никуда не деться нам от презумпции принадлежности подписи тому лицу, которое указано в качества подписанта. Надеюсь, что в будущем технические достижения позволят более тщательно проверять её подлинность.
UPD. По просьбе общественности разбил текст на абзацы. Стало лучше читать?
Сообщение отредактировал Carolus: 11 February 2020 - 17:22