Сообщений в теме: 146

[BABLAW]

А07-24078/2009

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
о передаче дела в Президиум
Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
№ ВАС-12787/11
Москва 10 ноября 2011 г.

Объединение (ответчик) 13.12.2010 обратилось в Арбитражный суд Республики
Башкортостан с заявлением о распределении судебных расходов,
связанных с оплатой услуг представителя, в сумме 2 000 000 руб., в том
числе с бюро - судебных расходов на оплату услуг представителя при
рассмотрении дела в суде первой инстанции в сумме 30 000 руб.,
в апелляционном суде - 735 000 руб., в суде кассационной инстанции - 500
000 руб., с управления - судебных расходов на оплату услуг представителя
при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции в сумме 735 000
руб.

В заявлении о пересмотре названных определения суда первой
инстанции и постановлений судов апелляционной и кассационной
инстанций в порядке надзора в части отказа в удовлетворении заявления
о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя
с управления объединение ссылается на нарушение судами прав и свобод
человека и гражданина, в частности принципа равенства всех перед
законом и судом, а также на нарушение судами при принятии судебных
актов по делу единообразия в толковании и применении арбитражными
судами норм права.

При этом объединение указывает, что судами неправильно
применены статьи 4, 7, 8, 110 Кодекса, лицо, не участвовавшее в деле,
с момента обжалования судебного акта в порядке, предусмотренном
статьей 42 Кодекса, начинает пользоваться правами и нести обязанности
лиц, участвующих в деле. В связи с этим, по мнению заявителя,
управление не может быть освобождено от несения обязанности
по возмещению судебных расходов, понесенных лицом, в пользу которого
принят судебный акт. Заявитель полагает, что обжалование управлением
решения суда от 17.02.2010 увеличило объем и сложность услуг, оказываемых представителем объединению, а следовательно, и размер
судебных расходов.
Рассмотрев доводы заявителя и изучив материалы дела, судебная
коллегия пришла к выводу о том, что заявление объединения о передаче
дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно системному толкованию статей 101, 106 и 110
Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные
расходы, состоящие из государственной пошлины и судебных издержек,
связанных с рассмотрением дела арбитражным судом, понесенные лицами,
участвующими в деле, в пользу которых вынесен судебный акт,
взыскиваются арбитражным судом с другого лица, участвующего в деле
в разумных пределах.

Получив возможность пользоваться процессуальными правами,
управление приняло на себя и процессуальные обязанности.
Процессуальные права участвующего в деле лица неразрывно
связаны с его обязанностями (части 2, 3 статьи 41 Кодекса). Обладание
правами без выполнения обязанностей противоречит конституционному
принципу равенства всех перед законом и судом (статья 19 Конституции
Российской Федерации, статья 7 Кодекса). Иное понимание может
привести к необоснованному обжалованию судебных актов посторонними
лицами без риска несения неблагоприятных последствий.

Учитывая изложенное, правовых оснований для освобождения
управления как лица, не участвовавшего в деле, но обжаловавшего
судебный акт и фактически реализовавшего права лица, участвующего
в деле, от оплаты судебных расходов не имеется. В аналогичной ситуации
истец, которому отказано в удовлетворении исковых требований
по мотиву отсутствия заинтересованности (статья 4 АПК РФ),
не освобождается от обязанности по возмещению судебных расходов.
Материалы дела свидетельствуют о том, что объединение несло
расходы по оплате услуг представителя в связи с апелляционной жалобой
управления.

При таких обстоятельствах, отказ во взыскании подтвержденных
и оцененных с точки зрения критерия разумности расходов, возмещение
которых гарантированно процессуальным законом в случае вынесения
судебного акта в пользу заявителя, приведет к ущемлению права
собственности заявителя, гарантированного статьей 1 Протокола № 1
к Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года.

Необходимость определения единообразия судебной практики
по проблеме взыскания судебных расходов с лица, не привлеченного
к участию в деле, однако обжаловавшего судебные акты, участвовавшего
в судебных заседаниях, совершившего иные процессуальные действия,
которые могли привести к возникновению судебных расходов у иного
участника процесса, то есть реализовавшего права лица, участвующего
в деле, обусловлена наличием противоположных подходов в судебной
практике.

Позиция, аналогичная подходу, изложенному в судебных актах
судов первой, апелляционной и кассационной инстанций, нашла
отражение также в определении Арбитражного суда Московской области
от 10.09.2009, оставленным без изменения постановлением Десятого
арбитражного апелляционного суда от 13.11.2009 и постановлением
Федерального арбитражного суда Московского округа от 25.01.2010
по делу А 41-22878/2008, а также в определении Высшего Арбитражного 10
Суда Российской Федерации от 25.11.2009 № ВАС-15606/09 по делу А28-
7263/2008-300/15.

Напротив, подходу, изложенному коллегией судей в настоящем
определении, соответствует определение Арбитражного суда Республики
Коми от 10.09.2010, постановление Второго арбитражного апелляционного
суда от 8.11.2010, постановление Федерального арбитражного суда Волго-
Вятского округа от 31.01.2011 и определение об отказе в передаче дела в
Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № ВАС –
2930/11 от 21.03.2011 по делу № А29-4520/2009.

При таких обстоятельствах коллегия судей полагает, что дело
подлежит передаче в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации с целью определения единообразия судебной практики
по вопросу о взыскании судебных расходов с лица, не наделенного
статусом лица участвующего в деле, однако фактически реализовавшего
права лица, участвовавшего в деле, посредством совершения
процессуальных действий.

[Евгений Дедков]

Для размышления по теме...

Постановление Пленума ВАС РФ от 22.12.2011 N 81
"О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации"

9. Рассматривая вопросы о распределении между сторонами расходов по уплате государственной пошлины в случаях уменьшения размера подлежащей взысканию неустойки, арбитражным судам необходимо учитывать, что согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 333.22 Налогового кодекса Российской Федерации в цену иска включаются указанные в исковом заявлении суммы неустойки (штрафов, пеней) и проценты.
Если истец уменьшил размер требования о взыскании неустойки, излишне уплаченная государственная пошлина возвращается истцу органом Федерального казначейства как уплаченная в размере большем, чем предусмотрено законом (подпункт 3 пункта 1 статьи 333.22 Налогового кодекса Российской Федерации).
Если размер заявленной неустойки снижен арбитражным судом по правилам статьи 333 ГК РФ на основании заявления ответчика, расходы истца по государственной пошлине не возвращаются в части сниженной суммы из бюджета и подлежат возмещению ответчиком исходя из суммы неустойки, которая подлежала бы взысканию без учета ее снижения.
В случаях, когда истец освобожден от уплаты государственной пошлины, соответствующая сумма государственной пошлины взыскивается с ответчика пропорционально размеру сниженной судом неустойки (часть 3 статьи 110 АПК РФ).

[BABLAW]

по теме...

Я не готов признать аналогию допустимой - 333 ГК подразумевает уменьшение судом компенсации, в отношении которой есть выраженная предварительная ОСВЕДОМЛЕННОСТЬ и СОГЛАСИЕ сторон по ДОГОВОРУ.

Т.е. 333 ГК применяется не в споре о пределах осуществления конкурирующих абсолютных прав (интеллектуального, и права собственности, к примеру), а в споре о праве требования и обязанности (относительное обязательство).

При деликте всегда подразумевается защита прав обеих сторон. И, как следует из приведенного мною Определения ВАСи - даже третьих лиц (включая и их ответственность за реализацию права на защиту своего права).

В доказательство оного следует обратить внимание на предлагаемую в поправках в ГК новую редакцию статьи 10 ГК, прямо подразумевающую право взыскать убытки от злоупотребления правом (включая выход за пределы его осуществления).

[Евгений Дедков]

BABLAW,
Я не имел ввиду здесь полную аналогию с неустойкой... В свое время ФАС Уральского округа, совершенно четко высказался, что взыскание компенсации является самостоятельной мерой ответственности и правила о неустойке к ней не применимы. Это было сказано в связи с практикой, которую начали де формировать ребята из Интеллекта Эс, когда требовали взыскать 5 млн., добивались отсрочки госпошлины, суд присуждал 100 тыс. (тогда минимальный размер), и с ответчика в нагрузку суд взыскивал ГП, исчисленную с 5 млн. (что-то около 36 тыс). Обломались они, когда суды разобрались, что это как-то не совсем справедливо, и стали распределять ГП пропорционально размеру удовлетворенных требований. Причем, если не ошибаюсь, по одному делу, когда был предъявлен иск к 5 ответчикам на 25 млн., а суды присудили по мнимому, клиент оказался вряд ли в восторге, так как сумма госпошлины взыскиваемой с него оказалась выше суммы компенсации... Так что сейчас "семь раз отмерь, один раз отрежь" путем указания требуемой суммы компенсации в иске.

Но думаю, здесь все же есть некое сходство в том, что размер присужденного определяется с применением дискреционных полномочий суда. Причем применительно к компенсации эти полномочия гораздо более сильно выражены, чем применительно к неустойке, особенно с учетом духа вышеприведенного Постановление Пленума ВАС по ст. 333 ГК РФ. В отличие от неустоки здесь размер присужденного определяется судом, причем указание на "характер нарушения" как мерило этого размера является достаточно абстрактным для того, чтобы истец мог безошибочно оценить обстоятельства нарушения в денежном выражении. По моему мнению, здесь есть большая доля сходства с назначением уголовного наказания: и гос. обвинитель и потерпевший вправе выразить суду свое мнение относительно наказания, но наказание назначается судом, исходя из того же "характера нарушения" и личности нарушителя.

Поэтому я считаю крайне несправедливым "наказание" правообладателя тем, что его оценка в денежном выражении допущенного правонарушения не сошлась с мнением суда. Ведь приведенное в этой ветке дело является примером "извращенного правосудия", когда путем схоластического толкования закона, все переворачивается сверх на голову, и компенсация по сути взыскивается с правообладателя, нарушение права которого было доказано в суде! Неужели это нормально? Злоупотребление право да, как и признание приобретения права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции, но где здесь выводы о злоупотреблении правом? Если бы злоупотребление правом было установлено, истцу просто было бы отказано в иске. По моему глубокому убеждению злоупотребление правом не может заключаться лишь в том, что правообладатель просит взыскать "большую" компенсацию в пределах дозволенного, злоупотребление правом на товарный знак всегда заключается в ином - нечестных обстоятельствах приобретения права, предъявления претензий, к лицам начавшим добросовестное использование средства индивидуализации ранее приоритета товарного знака и т.д.

[BABLAW]

Это было сказано в связи с практикой, которую начали де формировать ребята из Интеллекта Эс, когда требовали взыскать 5 млн., добивались отсрочки госпошлины, суд присуждал 100 тыс. (тогда минимальный размер), и с ответчика в нагрузку суд взыскивал ГП, исчисленную с 5 млн. (что-то около 36 тыс). Обломались они, когда суды разобрались, что это как-то не совсем справедливо, и стали распределять ГП пропорционально размеру удовлетворенных требований.

Ты будешь смеяться, но один известный питерский адвокат, причастившись "Интеллект-сного" достоинства, только-только ввел во вкус самого товарища Чадова из МАСа в эту благодать...

Схемка один в один, как ты описал...

Но исходя из твоей логики (которую я полностью разделяю) - почему она не применима к вопросам иных судебных расходов, связанным с иском?

Ведь так можно запросто разорить мелкого противника судами - просто тупо подавай в суд и выигрывай копейку, которая заведомо не покрывает издержки правообладателя, но ему это и не важно - главное, что противник оплатит полностью "юридический налог" на доступ к правосудию. И так 16 раз

здесь размер присужденного определяется судом, причем указание на "характер нарушения" как мерило этого размера является достаточно абстрактным для того, чтобы истец мог безошибочно оценить обстоятельства нарушения в денежном выражении. По моему мнению, здесь есть большая доля сходства с назначением уголовного наказания

Ну вот не готов я согласится с тезисом, что гражданское право у нас предусматривает "наказание", т.е. уголовную превенцию вместо восстановления и защиты нарушенного права и пресечения (а не компенсации!) угрозы его нарушения.

Если кому-то не хватает уголовно-административных составов - бегом к законодателю, править 14.10, 7.12 и всякие прочие 146, 147 и 180.

Но это не повод решать вопросы ПУБЛИЧНОГО права при помощи деформации институтов права гражданского.

А иначе - давайте нахрен отменим все кодексы, кроме гражданского - и наступит щастье. То-то Маковский возрадуется... После интеллектуалки ему впихнуть в ГК часть 5-ю под названием "Гражданско-правовые наказания и превенции" как два пальца об асфальт.

путем схоластического толкования закона, все переворачивается сверх на голову, и компенсация по сути взыскивается с правообладателя, нарушение права которого было доказано в суде!

Ну в приведенном мною выше определении о передаче в Президиум ВАСи компенсация по сути взыскивается вообще с третьего лица, которое осмелилось в процессе что-то там вякнуть!

И ничего, ВАСя это одобряе... Ибо нефиг.

[BABLAW]

Риски двойных стандартов при компенсации судебных расходов

[Джермук]

Риски двойных стандартов при компенсации судебных расходов

Решение ППС по аннулированному российскому патенту 2375191 ( не только в Англии спор шел)пока не опубликовано на сайте. Опубликуют - почитаем.

1. Устройство для тиснения упаковочной фольги, содержащее, по крайней мере, два валика для тиснения, причем один валик подсоединен к приводу, валики могут приводиться в движение вместе и приспособлены к тому, чтобы упруго давить друг на друга, а пирамидальные или конические зубцы валиков имеют срезанные верхушки, отличающееся тем, что другие зубцы (Т2), по крайней мере, одного валика имеют другую геометрическую форму и/или поверхность, чем остальные зубцы (Т1), при этом другие зубцы (Т2) производят в соответствующих местах проходящей упаковочной фольги тисненные знаки (L), поверхность которых обеспечивает изменение внешнего вида этих знаков в зависимости от угла наблюдения (О), и/или от вида, и/или от положения источника света (LS).

Признак устройства - "при этом другие зубцы (Т2) производят в соответствующих местах проходящей упаковочной фольги тисненные знаки (L), поверхность которых обеспечивает изменение внешнего вида этих знаков в зависимости от угла наблюдения (О), и/или от вида, и/или от положения источника света (LS)." - ????

Ага, а в темноте этого признака устройства выходит - нет, и если его кто то не созерцает, то в реалии его то же нет

Сообщение отредактировал Джермук: 31 March 2012 - 12:47

[chaus]

Джермук,

а в темноте этого признака устройства выходит - нет, и если его кто то не созерцает, то в реалии его то же нет

Да нет, признак есть либо его нет независимо от освещения. Смотрите внимательно:

другие зубцы (Т2) производят в соответствующих местах проходящей упаковочной фольги тисненные знаки (L), поверхность которых

То есть устройство включает зубцы, которые охарактеризованы функционально (они производят тиснёные знаки, которые характеризуются особой поверхностью). А написанное дальше характеризует, опять же функционально, эту самую поверхность, которая не какая-нибудь, а такая, которая

обеспечивает изменение внешнего вида этих знаков в зависимости от угла наблюдения (О), и/или от вида, и/или от положения источника света (LS)

То есть все рассуждения про внешний вид, который зависит от угла наблюдения, от вида и расположения источника света, относятся не к наличным элементам устройства, а к характеристике функции ентих зубцов. Грубо говоря, вместо того, чтобы описать, какие-такие зубцы, автор и патентовед пустились в пространные рассуждения по поводу того, как описать свойства производимой этими зубцами функции -- тиснёной поверхности. И описали так, что под это описание подходит всё, от плоскости, до барельефа, изображающего Мону Лизу. Потому что нет и не может быть объекта, внешний вид которого не зависит от угла наблюдения, и/или вида, и/или положения источника света!

ИМХО, имеет место неопределённость формулы, не дающая возможности истолковать объём права из патента.

[Джермук]

Да нет, признак есть либо его нет независимо от освещения. Смотрите внимательно:

То есть устройство включает зубцы, которые охарактеризованы функционально (они производят тиснёные знаки, которые характеризуются особой поверхностью). А написанное дальше характеризует, опять же функционально, эту самую поверхность, которая не какая-нибудь, а такая, которая

Согласен.

Грубо говоря, вместо того, чтобы описать, какие-такие зубцы, автор и патентовед пустились в пространные рассуждения по поводу того, как описать свойства производимой этими зубцами функции -- тиснёной поверхности. И описали так, что под это описание подходит всё, от плоскости, до барельефа, изображающего Мону Лизу. Потому что нет и не может быть объекта, внешний вид которого не зависит от угла наблюдения, и/или вида, и/или положения источника света!

То то и оно! И, видимо, дали ссылку на рельефное тиснение барабанами, имеющими зубцы разного профиля, то бишь обычное исполнение таких барабанов для глубокого тиснения. Очень широко прописано в формуле. Хотя, не будем гадать. Надо решение ППС почитать.

[Мусорок]

да всё правильно суд решил
с нас как-то один истец пытался содрать 5 000 000
и содрал после долгих баталий 50 000
а мы ему - хренаксь 200 000 за услуги адвоката
ну суд снизил до 150 000 и взыскал
так и получилось, что тот истец еще и должен нам остался
сначала мы ему по исполнительному листу перечислили 50 000, а через три месяца - он нам 150 000

а если бы сразу заявил на 50 000 (или уточнился бы), то выиграл бы, и нам в адвокатских расходах отказали бы
но фраера сгубила жадность

[korn]

Еще одно решение на чашу весов тех, кто полагает, что в случае признания нарушения копменсация расходов на предстовителя возлагается на ответчика.
В этом деле суд по сумме удовлетворил в части, впрочем, как, и по требованиям вообще - установил, что имело место выражения мнения, а не утверждение о фактах. Расходы на представителя взысканы с ответчика, что особо подчеркнул горсуд:
"Принимая во внимание, что исковые требования К.Г. в части компенсации морального вреда удовлетворены, суд первой инстанции, правильно применив положения статей 98, 100 ГПК РФ взыскал с И.Т. в пользу истца расходы по оплате госпошлины в размере <...> рублей, а также расходы по оплате услуг представителя в размере <...> рублей".

Скрытый текст

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 марта 2012 г. N 33-4376/2012


Судья: Лыкова С.А.


Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего Осининой Н.А.

судей Савина В.В., Володкиной А.И.

при секретаре И.Н.

рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы К.Г., И.Т. на решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 02 сентября 2011 года по гражданскому делу по иску К.Г. к И.Т. о защите чести, достоинства и деловой репутации, взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов.

В соответствии со статьей 2 Федерального закона от 09 декабря 2010 года N 353-ФЗ "О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации" частная жалоба подлежит рассмотрению по правилам главы 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей до 01 января 2012 года.

Заслушав доклад судьи Осининой Н.А., объяснения представителей К.Г. К.В., А., И.Т., представителя И.Т. М., поддержавших доводы кассационных жалоб,

- судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда


установила:


К.Г. обратилась в суд с иском к И.Т. о защите чести, достоинства, деловой репутации, взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов. В обоснование заявления истица указывала, что с 2008 года является председателем ЖСК N <...>, в процессе осуществления ею деятельности председателя ЖСК N <...> И.Т. неоднократно распространяла сведения, порочащие К.Г., а именно <дата> в приемной правления обвинила правление и К.Г., как председателя правления, в том, что И.Т. поставили неисправные и бывшие в употреблении счетчики, <дата> во время приема правления обвинила в вымогательстве у сына ответчика платы за консьержную службу, <дата> в часы приема правления в присутствии членов правления ЖСК обвинила в присвоении денег кооператива, <дата> в холле жилого дома, при попытке остановить ответчика в противоправных действиях, в присутствии консьержа, членов правления ЖСК, И.Т. заявила, что все правление - воры, а председателем правления займутся ОБЭП и прокуратура. Кроме того, среди членов ЖСК распространяет сведения о том, что семья истца живет за счет средств кооператива, присваивает денежные средства кооператива, что К.Г. выкупила придомовую территорию в собственность с целью дальнейшей продажи и выезда за границу РФ. С учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) просила обязать И.Т. опровергнуть сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию на очередном общем собрании членов ЖСК, взыскать компенсацию морального вреда в размере <...> рублей, расходы по оплате услуг представителя, расходы по оплате государственной пошлины.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 02 сентября 2011 года исковые требования К.Г. к И.Т. о защите чести, достоинства, деловой репутации, взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов удовлетворены частично: с И.Т. в пользу К.Г. взыскана компенсация морального вреда в размере <...> рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере <...> рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере <...> рублей.

К.Г., И.Т. в кассационных жалобах просят отменить решение суда от 02 сентября 2011 года, как незаконное и необоснованное.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, обсудив доводы кассационных жалоб, изучив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что К.Г. является руководителем ЖСК N <...>, была избрана председателем правления ЖСК-N <...> в ходе заседания правления от <дата>, в результате избрания правления ЖСК N <...> от <дата>.

В подтверждение факта распространения истцом в материалы дела представлены акты от <дата>, от <дата>, от <дата>, от <дата>, из которых следует, что И.Т. оскорбительно высказывалась о работе правления, заявила, что все правление - воры, а председателем Правления К.Г. и ее мужем займутся ОБЭП и прокуратура, также обвинила председателя правления в вымогательстве у ее сына оплаты за консьержную службу, установке неисправных и бывших в употреблении счетчиков (л.д. 9 - 12), а также заявления жильцов дома <адрес> в Санкт-Петербурге, адресованные в правление ЖСК N <...> (л.д. 13, 14 - 15, 16, 17 - 18, 19).

Согласно п. 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) личные неимущественные права и другие нематериальные блага защищаются в соответствии с ГК РФ и другими законами в случаях и порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии со ст. 152 ГК РФ, а также разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года N 3 "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства гражданина, а также деловой репутации юридических лиц" граждане и юридические лица имеют право на защиту чести, достоинства и деловой репутации путем опровержения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию сведений, а также требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

При этом согласно указанной норме закона право требовать по суду опровержения порочащих честь, достоинство или деловую репутацию сведений, возникает, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 7 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан, следует понимать изложение этих сведений, в частности в заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые события. При этом не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок.

Порочащими, в частности, могут являться сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином действующего законодательства и моральных принципов, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют его честь, достоинство или деловую репутацию гражданина.

Таким образом, исходя из анализа указанных положений действующего законодательства под признаки "сведений, не соответствующих действительности", подпадают те словесные конструкции и смысловые единицы текстов, которые суд обязан проанализировать для определения содержательно-смысловой направленности спорных текстов.

В п. 9 Постановления Пленума ВС РФ со ссылкой на ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека также разъяснено, что при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности. Если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (ст. 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, ст. ст. 150, 151 ГК РФ).

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь указанными нормами права, на основании объяснений лиц, участвующих в деле, показаний свидетелей, тщательного анализа представленных документов, пришел к обоснованному выводу, что сведения, высказанные И.Т. в адрес К.Г., с точки зрения существования фактов и событий не могут быть проверены на предмет их соответствия действительности, поскольку представляют собой оценочные суждения ответчика относительно действий истца.

Соглашаясь с указанным выводом суда первой инстанции, судебная коллегия также учитывает, что сведения, высказанные И.Т. о личности истца и о возможно совершенных истцом действиях имеют обобщенный характер и являются субъективно-оценочными по своей природе, поскольку в приведенных высказываниях отсутствует объективно выявляемый отрицательный смысловой компонент, а передаваемая в них негативная информация имеет субъективно-оценочный характер и выражена не в форме утверждения о каких-либо фактах, а в форме мнения ответчика о характере и поведении истца, в связи с чем оспариваемые истцом высказывания не могут быть расценены как порочащие и проверены на их соответствие действительности.

При этом пределы свободы выражения мнения закреплены в положениях ч. 1 ст. 21 Конституции Российской Федерации, согласно которой достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления.

Учитывая, что любое выражение мнения имеет определенную форму и содержание, которым является умозаключение лица, и его выражение не должно быть ограничено каким-либо пределами, кроме закрепленных ч. 2 ст. 29 Конституции РФ, то форма выражения мнения не должна унижать честь и достоинство личности, должна исключать возможность заблуждения третьих лиц относительно изложенного факта.

При таком положении в случае если указанные выше требования не выполняются, то лицо, высказывающее какое-либо суждение относительно действий или личности иного лица, должно нести связанные с их невыполнением отрицательные последствия.

Оценивая характер высказываний ответчика в адрес истца, судебная коллегия полагает, что субъективное мнение ответчицы было выражено в оскорбительной форме, выходящей за допустимые пределы осуществления И.Т. права на свободу выражения своих мнений и убеждений, и избранная для этого форма явно несоразмерна целям и пределам осуществления ответчиком указанных прав, в связи с чем вывод суда первой инстанции о праве К.Г. на компенсацию причиненного при изложенных обстоятельствах морального вреда является законным и обоснованным.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию в пользу истца, суд исходил из положений статьи 1101 ГК РФ и правильно принял во внимание фактические обстоятельства причинения вреда, характер и содержание высказываний, а также степень вины ответчика, в связи с чем обоснованно взыскал с И.Т. компенсацию морального вреда в размере <...> рублей.

При этом, учитывая степень нравственных страданий истца и его индивидуальные особенности, а также иные значимые для дела обстоятельства, судебная коллегия считает обоснованным вывод суда об определении размера компенсации морального вреда в сумме 5 000 рублей, поскольку данная сумма с учетом установленных по делу обстоятельств в наибольшей степени отвечает требованиям разумности и справедливости, а также способствует восстановлению баланса между нарушенными правами истца и мерой ответственности, применяемой к ответчику.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что при определении размера компенсации морального вреда, судом был правильно применен закон, подлежащий применению, учтены все обстоятельства, влияющие на размер компенсации морального вреда, в связи с чем у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для изменения взысканной районным судом суммы в счет компенсации морального вреда, решение суда в данной части является законным и обоснованным.

Принимая во внимание, что исковые требования К.Г. в части компенсации морального вреда удовлетворены, суд первой инстанции, правильно применив положения статей 98, 100 ГПК РФ взыскал с И.Т. в пользу истца расходы по оплате госпошлины в размере <...> рублей, а также расходы по оплате услуг представителя в размере <...> рублей.

При этом судебная коллегия учитывает, что размер расходов по оплате услуг представителя установлен судом в строгом соответствии с положениями ст. 100 ГПК РФ, соответствует принципам разумности и справедливости, определен судом с учетом соотношения расходов с объемом защищенного права истца.

Доводы кассационных жалоб сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, и к несогласию с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, не могут быть приняты судебной коллегией во внимание, поскольку не опровергают вышеизложенных выводов, основаны на неправильном толковании норм материального права, направлены на переоценку выводов суда первой инстанции и правового значения не имеют.

Таким образом, правоотношения сторон и закон, подлежащий применению определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела установлены на основании представленных доказательств, оценка которым дана с соблюдением требований ст. 67 ГПК РФ, подробно изложена в мотивировочной части решения, в связи с чем доводы кассационной жалобы по существу рассмотренного спора, не подрывают правильности выводов суда, не могут повлиять на правильность определения прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных ст. ст. 362 - 364 ГПК РФ, к отмене состоявшегося судебного решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 2 ФЗ N 353-ФЗ от 09 декабря 2010 года "О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации", ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 02 сентября 2011 года оставить без изменения, кассационные жалобы К.Г., И.Т. - без удовлетворения.

источник: http://www.kadis.ru/...&PrintVersion=1

Кстати, в этом решении суды интересно определили в каких случаях имеется оскорбление:

При этом пределы свободы выражения мнения закреплены в положениях ч. 1 ст. 21 Конституции Российской Федерации, согласно которой достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления.
Учитывая, что любое выражение мнения имеет определенную форму и содержание, которым является умозаключение лица, и его выражение не должно быть ограничено каким-либо пределами, кроме закрепленных ч. 2 ст. 29 Конституции РФ, то форма выражения мнения не должна унижать честь и достоинство личности, должна исключать возможность заблуждения третьих лиц относительно изложенного факта.
При таком положении в случае если указанные выше требования не выполняются, то лицо, высказывающее какое-либо суждение относительно действий или личности иного лица, должно нести связанные с их невыполнением отрицательные последствия.
Оценивая характер высказываний ответчика в адрес истца, судебная коллегия полагает, что субъективное мнение ответчицы было выражено в оскорбительной форме, выходящей за допустимые пределы осуществления И.Т. права на свободу выражения своих мнений и убеждений, и избранная для этого форма явно несоразмерна целям и пределам осуществления ответчиком указанных прав, в связи с чем вывод суда первой инстанции о праве К.Г. на компенсацию причиненного при изложенных обстоятельствах морального вреда является законным и обоснованным.

Если следовать "логике" суда, то все, что не подпадает под положения п. 2 ст. 29 Конституции:

Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

оскорблением являться не может .
Интересно, что такого было сказано ответчиком, что суд расценил, как эту самцю пропаганду и разжигание? Единственное, что приходит в голову это фраза ответчика о том, что истец "выкупила придомовую территорию в собственность с целью дальнейшей продажи и выезда за границу РФ" .

[chaus]

выкупила придомовую территорию в собственность с целью дальнейшей продажи

"Прошу факт продажи Родины занести в протокол!" (с)

[korn]

chaus,

выкупила придомовую территорию в собственность с целью дальнейшей продажи

"Прошу факт продажи Родины занести в протокол!" (с)

А ить точно, это же в чистом виде обвинение в государственной измене, ст. 275 УК! Ясен пень, оскорбление .

[BABLAW]

судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

таки не АС СПб... И не АПК.

[korn]

BABLAW,

таки не АС СПб... И не АПК.

А какая хрен разница - АС или СОЮ, АПК или ГПК?
ВОПРОС ВСЕМ:
Как говорится, найдите различия (не по формулировкам, а по сути):
 РАСХОДЫ.doc   34К   184 скачиваний
Лично я не нашел.
Что касается ответа на вопрос - правильно ли взыскивать в пользу нарушителя компенсацию расходов на представителя в сумме, превышающей сумму, взысканной судом компенсации за нарушение ИП, в пользу правообладателя.
В данном случае должен работать принцип РАЗУМНОСТИ(!!!), предусмотренный и в АПК и ГПК. Обращаю внимание, что ни в одном, из приведенных в качестве примеров судебных постановлений и пр., вопрос РАЗУМНОСТИ размера возмещения расходов на представителя ответчику не рассматривается.

[Джермук]

вопрос РАЗУМНОСТИ размера возмещения расходов на представителя ответчику не рассматривается.

РАЗУМНОСТЬ?
Как ОНА может быть РАЗУМНОЙ, если:

"Кипит наш РАЗУМ возмущенный"

[korn]

Джермук,

РАЗУМНОСТЬ?
Как ОНА может быть РАЗУМНОЙ, если:

"Кипит наш РАЗУМ возмущенный"

И в смертный бой идти ГОТОВ!!!

[Uncle_Sam]

По сабжу - вот, что на Германщине творится.

[advokatspb]

Есть ФАС МО с другой позицией, на мой взгляд правильной, что при уменьшении судом размера компенсации вся госпошлина, а значит и др. судебные расходы - на ответчике. К счастью, отказное определение ВАС РФ нельзя считать позицией ВАС РФ

[Carolus]

Я чего-то не понимаю сути спора. ИМХО, все правильно суды решили:
1) по обыкновению в случае заявления имущественных и неимущественных требований в одном иске при распределении судебных расходов арбитражные суды в России вовсе не принимают во внимание "долю" неимущественных требований в общем объёме удовлетворённых и неудовлетворённых требований = ровно так они поступили и в этот раз;
2) если бы истец предъявил только имущественное требование, то он выиграл бы его ... на 0,4%, а на 99,6% проиграл = обязан был бы оплатить судебные расходы ответчика на 99,6%, при этом мог бы потребовать взыскания со своего визави 0,4% собственных судебных расходов, что можно было бы сделать, просто наняв адвоката "за пять лимонов".

Что касается вопроса, является ли нарушитель исключительного (или любого другого принадлежащего истцу) права, если он прекратил нарушение до предъявления иска, с точки зрения суда, тот ответ однозначен - нет, не является! Суд для того и придуман, чтобы пострадавшие и нарушители могли бы перенести свои споры к арбитру, коль скоро они не договорились самостоятельно. Если спор разрешён или прекратился тем или иным образом в досудебном порядке = нет оснований для предъявления иска. В данном случае, очевидно, что спор по первым двум (неимущественным) требования не существовал на момент принятия решения судом: либо в силу того, что нарушение устранено до даты подачи иска, либо в силу того, что ответчик доказал отсутствие такого нарушения вообще (или истец не доказал его наличия, поскольку и бремя доказывания - на истце). Соответственно, во всех подобных случаях права на иск у истца. Даже в случае, когда ответчик ранее нарушал права истца, но предусмотрительно прекратил его нарушать, успев это сделать хотя бы за день до регистрации иска в суде!

Я буквально недавно столкнулся с ситуацией, когда ответчик был должен истцу денежный долг, получал претензии, платить не собирался, но вдруг внезапно прозрел и заплатил весь долг. Впоследствии оказалось, что он успел совершить оплату за считанные дни до подачи иска - поскольку кредитору надоело ждать, и он подал иск. Случайность это была или результаты получения инсайдерской информации - история умалчивает. Но факт есть факт: юридический отдел кредитора узнал о том, что должник погасил долг в полном объёме, уже после принятия дела судом к производству. Представителям истца хватило порядочности отказаться от иска в первом же судебном заседании и даже приобщить справку из бухгалтерии о погашении долга ответчиком. Просили суд лишь судебные расходы взыскать с недобросовестного нарушителя - лишь голую пошлину! А суд им взял - и отказал. Полностью. В решении судья указал, что, поскольку долг на момент предъявления иска в суд был оплачен в полном объёме, то истец права на иск не имел, предъявил неправомерное требование, поэтому бремя несения судебных расходов (включая и расходы на уплату государственной пошлины) ложатся на истца. ИМХО, суд был 100% прав.

[akcon]

вот чувствую что скоро проверю это постановление ВАС в московском арбитраже у меня как раз есть деоо где из 500 взыскали только 50 ) тем более что пошлина по таким заявлениям не платится в том числе и при обжаловнии))

Есть подвижки по данному вопросу?

[korn]

Подниму тему. 

Попалась информация по поводу:

Можно ли при частичном удовлетворении иска присудить ответчику расходы больше компенсации истцу?

ВС посчитал, что в таком случае несправедливо возлагать на правообладателя товарного знака обязанность возместить расходы ответчика на представителя, в несколько раз превышающие компенсацию, итоговый размер которой определяет суд, а не истец

https://www.advgazeta.ru/novosti/mozhno-li-pri-chastichnom-udovletvorenii-iska-prisudit-otvetchiku-raskhody-bolshe-kompensatsii-isttsu/

Скрытый текст

Как сообщил «АГ» представитель правообладателя, ВС РФ мог бы расширить перечень случаев, в которых принцип пропорциональности не применяется, однако ограничился лишь пресечением несправедливости в конкретном деле. Представитель одного из ответчиков полагает, что своим определением Суд предоставил истцам необоснованное преимущество в части минимизации процессуальных рисков, связанных с взысканием судебных издержек при необоснованно заявленных требованиях. Представитель второго ответчика считает, что ВС установил дополнительный критерий разумности для взыскания судебных расходов, а именно – необходимость определения соотношения между заявленными ко взысканию судебными расходами и суммой удовлетворенных исковых требований. Эксперты «АГ» также прокомментировали выводы Суда.
В конце февраля Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ рассмотрела вопрос о том, могут ли при частичном удовлетворении иска о взыскании компенсации за нарушение исключительного права судебные расходы ответчика, которые тот истребует у истца, превышать размер такой компенсации (Определение № 305-ЭС19-26346 по делу № А40-14914/2018).

Суды взыскали с истца почти 400 тыс. судебных расходов, хотя он получил всего 100 тыс. компенсации
ПАО «Институт Стволовых Клеток Человека» обратилось в АС г. Москвы с требованием о взыскании с ООО «Фэмилис» компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак в размере 5 млн руб. – максимальной суммы, предусмотренной подп. 1 п. 4 ст. 1515 ГК РФ. Согласно указной норме правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от 10 тыс. до 5 млн руб., точная сумма определяется судом с учетом характера нарушения.

К участию в деле в качестве соответчика был привлечен Антон Щукарёв. Суд признал нарушение исключительного права института на спорный товарный знак и удовлетворил иск частично, взыскав в пользу правообладателя 100 тыс. руб.

После этого Антон Щукарёв подал в АС г. Москвы заявление о взыскании с истца понесенных в ходе рассмотрения дела судебных расходов на оплату услуг своего представителя в размере 392 тыс. руб.

Первая инстанция удовлетворила требование в полном объеме, сославшись на ст. 101, 106, 110 АПК РФ, п. 10 и 13 Постановления Пленума ВС РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» и п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 1 июля 2014 г. № 167 «Рекомендации по применению критериев сложности споров, рассматриваемых в арбитражных судах РФ». Арбитражный суд исходил из подтверждения факта оказания услуг представителем, несения ответчиком расходов на их оплату и недоказанности институтом чрезмерности заявленной к взысканию суммы.

Апелляция и суд округа поддержали позицию нижестоящей инстанции. Суды учли, что согласно ч. 1 ст. 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом с другой стороны. Если же иск удовлетворен частично, то такие траты относятся на лиц, участвующих в деле, пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований.

ВС РФ подошел к вопросу иначе
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила о позиции Конституционного Суда о порядке распределения судебных расходов, выраженной им в ряде определений. По мнению КС, критерием присуждения расходов является вывод суда о правомерности или неправомерности заявленного истцом требования. Этот вывод непосредственно связан с выводом о том, подлежит ли иск удовлетворению, поскольку только удовлетворение требования подтверждает правомерность его принудительной реализации через суд, влечет восстановление нарушенных прав и свобод, что и приводит к необходимости возмещения судебных расходов. В случае же частичного удовлетворения и истец, и ответчик вправе требовать присуждения понесенных ими судебных расходов, но только в части, пропорциональной, соответственно, объему удовлетворенных требований истца или объему требований истца, в удовлетворении которых отказано.

Верховный Суд также обратился к Постановлению Пленума от 21 января 2016 г. № 1, где разъяснено, что при частичном удовлетворении имущественных требований, подлежащих оценке, судебные издержки присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных требований, а ответчику – пропорционально той части, в удовлетворении которой истцу отказано (ст. 110 АПК РФ). При этом расходы на оплату услуг представителя взыскиваются в разумных пределах (ч. 2 ст. 110 АПК). Эти процессуальные нормы направлены на установление условий, при которых соблюдался бы необходимый баланс процессуальных прав и обязанностей сторон, пояснил Суд.

ВС обратил внимание на то, что согласно подп. 1 п. 4 ст. 1515 ГК РФ правообладатель товарного знака вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от 10 тыс. до 5 млн руб., конкретный размер которой определяется по усмотрению суда исходя из характера нарушения. При этом в силу п. 60 Постановления Пленума ВС РФ от 23 апреля 2019 г. № 10 «О применении части четвертой ГК РФ» требование о взыскании компенсации носит имущественный характер. Вне зависимости от способа расчета суммы компенсации в исковом заявлении должна быть указана цена иска в твердой сумме.

Суд согласился с тем, что удовлетворение требований института в размере меньшем, чем изначально заявленный, является частичным удовлетворением иска по смыслу ч. 1 ст. 110 АПК РФ и влечет за собой распределение судебных расходов пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований.

Как отмечается в определении, суды апелляционной и кассационной инстанций указали, что при взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака судебные расходы относятся на истца пропорционально размеру необоснованно заявленной им компенсации со ссылкой на п. 48 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом ВС РФ 23 сентября 2015 г. Между тем данное правило о пропорциональном распределении расходов по уплате государственной пошлины, применимое и при распределении расходов на оплату услуг представителя, не препятствует их справедливому распределению в разумных пределах, что также следует из Постановления Пленума ВС РФ от 21 января 2016 г. № 1 и ч. 2 ст. 110 АПК РФ, подчеркнула Судебная коллегия.

Сославшись на Определение КС РФ от 21 декабря 2004 г. № 454-О, ВС указал, что обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя. В ч. 2 ст. 110 АПК речь идет об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле.

Экономколлегия добавила, что в Постановлении от 11 июля 2017 г. № 20-П КС РФ указал на возможность дифференциации правового регулирования распределения судебных расходов в зависимости от характера рассматриваемых судом категорий дел, в том числе с учетом особенностей заявляемых требований. При этом, отметил ВС, размер компенсации за нарушение интеллектуальных прав по смыслу п. 3 ст. 1252 ГК и п. 62 Постановления Пленума ВС от 23 апреля 2019 г. № 10 определяется судом по своему усмотрению в пределах, установленных ГК, с учетом требований разумности и справедливости, исходя из конкретных обстоятельств дела, характера нарушения, срока незаконного использования, возможных убытков и иных факторов, в том числе определенных Конституционным Судом.

Верховный Суд снова процитировал КС РФ, на этот раз – Постановление от 13 декабря 2016 г. № 28-П, согласно которому компенсация за нарушение интеллектуальных прав, будучи штрафной санкцией, преследующей в том числе публичные цели пресечения нарушений в сфере интеллектуальной собственности, является тем не менее частноправовым институтом, основанным на признании равенства участников регулируемых им отношений. При этом защита имущественных прав правообладателя должна осуществляться таким образом, чтобы обеспечивался баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота.

Судебная коллегия напомнила, что компенсация за нарушение исключительного права призвана защищать интеллектуальную собственность. При этом требование о применении мер ответственности за нарушение исключительного права предъявляется к лицу, в результате противоправных действий которого нарушено исключительное право на конкретный объект интеллектуальной собственности. «Таким образом, указанная гражданско-правовая ответственность наступает за доказанный факт нарушения исключительного права на объект интеллектуальной собственности», – подчеркнул ВС.

Коллегия заключила, что нижестоящие инстанции при рассмотрении спора по существу в полной мере признали правомерность претензий истца к ответчикам и установили, что институт обладает всеми необходимыми правами на спорный товарный знак. При рассмотрении дела был подтвержден факт совместного нарушения ответчиками исключительного права истца, о котором он заявлял. В то же время, заметил ВС, при распределении судебных расходов суды не учли суть возникших между сторонами материальных правоотношений и особенность заявленного требования о взыскании компенсации, не соотнесли размер взысканной компенсации и заявленных расходов.

Верховный Суд посчитал, что взыскание с правообладателя расходов на оплату услуг представителя ответчика в полном объеме ограничивает в подобных случаях возможность защиты интеллектуальной собственности. По его мнению, это не только не обеспечивает восстановления имущественной сферы истца, но и препятствует достижению публично-правовой цели – стимулирования участников гражданского оборота к добросовестному, законопослушному поведению, исключающему получение преимуществ в предпринимательской деятельности с помощью неправомерных методов и средств.

Как указано в определении, возложение на лицо, чье право было нарушено, обязанности выплатить в пользу одного из ответчиков сумму, превышающую в несколько раз взысканную с ответчиков в солидарном порядке компенсацию за допущенное ими нарушение, не соответствует требованиям справедливости, равенства и соблюдения баланса прав и законных интересов сторон. Подобная ситуация противоречит п. 4 ст. 1 ГК РФ, согласно которому никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения, и фактически препятствует правообладателю защищать свое нарушенное право в судебном порядке, подчеркнул ВС РФ.

Подход нижестоящих инстанций, по мнению экономколлегии, привел к тому, что нарушенное ответчиками исключительное право истца осталось незащищенным, а задачи

судопроизводства, перечисленные в ст. 2 АПК РФ, не были достигнуты. С учетом этого ВС отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение, отметив, что в материалах дела содержатся заявление «Фэмилис» о взыскании с института 490 тыс. руб. расходов на оплату услуг представителя и заявление истца о взыскании с ответчиков в солидарном порядке 753 тыс. руб. судебных расходов, которые в целях соблюдения баланса прав и законных интересов сторон подлежат рассмотрению совместно с заявлением Антона Щукарёва.

Комментарий представителя правообладателя
Интересы «Института Стволовых Клеток Человека» представлял управляющий партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай. «Дело, переданное на рассмотрение коллегии, в котором мне посчастливилось представлять интересы заявителя кассационной жалобы, действительно очень интересное, злободневное и, главное, дающее возможность на этом вопиющем и при этом хрестоматийном случае продемонстрировать наличие правовой проблемы и разрешить ее», – подчеркнул адвокат.

Однако, как полагает Юлий Тай, нельзя сказать, что ВС РФ удалось в полной мере справиться с поставленной задачей. «Несправедливость, граничащая с абсурдом, была пресечена, но, увы, генеральное общее правило так и не было сформулировано, хотя обстоятельства дела предоставляли такую возможность, – прокомментировал определение он. – Вместо того чтобы расширить количество описанных в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 21 января 2016 г. случаев, в которых принцип пропорциональности не применяется, используя телеологическое толкование норм института компенсации судебных расходов в совокупности с подробно раскрытым Конституционным Судом в Постановлении № 28-П институтом компенсации за нарушение исключительных прав, судьи Верховного Суда написали большое определение, которое не дает ответы, а создает новые вопросы».

С одной стороны, пояснил адвокат, коллегия утверждает, что при взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака судебные расходы относятся на истца пропорционально размеру необоснованно заявленной им компенсации, но это «не препятствует справедливому их распределению в разумных пределах». «После этого ВС напоминает о позиции Конституционного Суда об установлении баланса, что, конечно же, верно, но для обнаружения этого баланса должны быть очерчены хотя бы приблизительные границы», – подчеркнул Юлий Тай.

Тут же, добавил он, судьи ВС напомнили, что в соответствии с Постановлением от 11 июля 2017 г. № 20-П дифференциация правового регулирования распределения судебных

расходов зависит от характера рассматриваемых судом категорий дел. «Но страницей раньше специфика категории дел о взыскании компенсации как не относимой к пропорциональному распределению была безмотивно отринута Верховным Судом. Вместо этого он указал на весьма неопределенное – “с учетом требований разумности и справедливости, исходя из конкретных обстоятельств дела и иных факторов”. Как итог, нижестоящим судам ставится в вину, что они не учли “суть возникших материальных правоотношений и особенность заявленного требования о компенсации”, но ведь это опять про особенность применения ст. 1515 ГК, исключительность которого уже отвергнута судьями ВС!» – разъяснил представитель истца.

По мнению адвоката, все остальные приведенные в определении «мантры» о недостижении публично-правовой цели – стимулирования участников гражданского оборота к добросовестному поведению – и задачах судопроизводства не помогут нижестоящим инстанциям и участникам судебных процессов достичь понимания правовых позиций Верховного Суда, а следовательно, и единообразия в применении спорных норм. «В то время как Конституционный Суд уже устал повторять, что отсутствие единообразного правоприменения по причине нормативной неопределенности закона нарушает права граждан и само по себе является достаточным основанием для признания таких норм неконституционными», – подчеркнул Юлий Тай. В частности, отметил он, об этом снова было сказано недавно в Постановлении от 5 марта 2020 г. № 11-П.

Позиции представителей ответчиков, нарушивших право на товарный знак
Интересы Антона Щукарёва представлял старший партнер АБ «Башилов, Носков и партнеры» Борис Башилов. Адвокат считает, что ВС полностью проигнорировал положения ст. 9 Арбитражного процессуального кодекса, которая предусматривает наличие состязательных рисков у сторон, и, по сути, предоставил истцам необоснованное преимущество в части минимизации процессуальных рисков, связанных с взысканием с них судебных издержек при необоснованно заявленных требованиях.

Он согласился с тем, что в данном случае необходимо учитывать требования ст. 1515 Гражданского кодекса, которая предусматривает, что правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от 10 тыс. до 5 млн руб. Однако из этого следует, что размер исковых требований определяется волей истца, пояснил Борис Башилов.

«Однако коллегия судей устранилась от упоминания указанных норм права, поскольку иначе бы противоречила сама себе. Очевидно, что в данном случае свою функцию кассационная инстанция не выполнила. По сути, коллегия вышла за пределы своих полномочий и “залезла” в оценку доказательств под вуалью того, что нижестоящие инстанции не установили все обстоятельства в полном объеме»,– подчеркнул адвокат.

По его мнению, в этом определении ВС РФ фактически напутствовал нижестоящие суды на взыскание при повторном рассмотрении расходов в размере не больше взысканной компенсации. «Что, безусловно, противоречит ст. 110 АПК РФ и п. 20, 21 Постановления Пленума № 1 от 21 января 2016 г.», – считает Борис Башилов.

Представитель ООО «Фэмилис», управляющий партнер АБ «Башилов, Носков и партнеры» Игорь Носков полагает, что в данном деле Судебная коллегия по экономическим спорам не заняла ни позицию правообладателя, ни позицию ответчиков.

По словам адвоката, позиция института сводилась к тому, что при доказанном факте незаконного использования товарного знака ответчик вообще не имеет права на взыскание судебных расходов, вне зависимости от того, в какой части удовлетворено заявленное требование о взыскании компенсации. В свою очередь Антон Щукарёв и «Фэмилис» исходили из того, что при распределении расходов суд должен оценивать добросовестность поведения ответчика на стадии досудебных переговоров, а также разумность и добросовестность при формировании суммы исковых требований правообладателем, который должен учитывать «злостность» нарушения, его длительность, а также поведение ответчика при урегулировании возникшей конфликтной ситуации на стадии досудебных переговоров. «Именно это и было учтено судами нижестоящих инстанций при удовлетворении заявления о взыскании судебных расходов», – сообщил он «АГ».
Игорь Носков отметил, что точку зрения Судебной коллегии в этом деле можно свести к двум основным выводам. Первый – ответчики по такой категории дел имеют возможность взыскивать судебные расходы. Второй – нижестоящие суды в данном случае взыскали расходы в размере, превышающем сумму компенсации, что влечет за собой неразумность заявленных ко взысканию судебных расходов. «По моему мнению, первый вывод верен, а второй слишком прямолинейный и не учитывает нюансы нашего дела, которые могут встретиться и в иных аналогичных делах. Фактически коллегия ограничила возможность взыскания судебных расходов ответчиков по такой категории дел суммой компенсации, присужденной правообладателю», – прокомментировал определение Игорь Носков.

Тем самым, по мнению адвоката, ВС РФ установил дополнительный критерий разумности для взыскания судебных расходов, а именно – необходимость определения соотношения между заявленными ко взысканию судебными расходами и суммой удовлетворенных исковых требований. «Считаю, что такой подход не стимулирует правообладателя разумно подходить к вопросу формирования своих исковых требований в части суммы компенсации. Руководствуясь таким подходом, правообладатели теперь могут заявлять любую компенсацию, не опасаясь взыскания с них значимых судебных расходов», – полагает Игорь Носков.
Мнения экспертов «АГ»
Юрист по защите интеллектуальной собственности ИТ-компании ЗАО «КРОК инкорпорейтед» Виталий Антонов полагает, что Суд сделал верные выводы. «Взыскание с истца судебных расходов в размере, превышающем сумму удовлетворенных требований, не соответствует целям компенсации за нарушение исключительного права и обесценивает такое решение. К тому же ВС РФ обратил внимание на недостаточную обоснованность ранее принятых по делу судебных актов, что может в дальнейшем побудить нижестоящие суды серьезнее подходить к необходимости аргументирования при разрешении споров о взыскании судебных расходов, и не только по делам о нарушении исключительных прав», – указал эксперт. По его мнению, определение ВС является примером не нормативистского подхода, основанного исключительно на законе, а реализацией принципа справедливости.

Юрист практики банкротства АБ «Инфралекс» Владимир Исаенко также полагает, что в данном деле Верховный Суд отошел от формализма при применении нормы о распределении судебных расходов в пользу принципа справедливости и недопустимости извлечения прибыли из незаконного поведения участника гражданского оборота.

«Прямолинейный подход к пропорциональному распределению расходов не устроил Верховный Суд. Он установил стандарт справедливого распределения судебных издержек, который не допускает их взыскание с потерпевшей стороны в пользу правонарушителя. В ином случае истцы не будут обращаться за защитой нарушенных прав, опасаясь дальнейшего взыскания судебных расходов в большей сумме, чем полученная с ответчика компенсация», – считает Владимир Исаенко.

Юрист Enforce Law Company Владимир Черненко сообщил, что, согласно правовой позиции Пленума ВС РФ, принцип пропорционального распределения не применяется при взыскании неустойки, а также при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования (например, компенсации морального вреда).

«В науке, а также в правоприменительной практике по ст. 1515 ГК РФ имеется неопределенность в понимании правовой природы компенсации за незаконное использование товарного знака. Из логической конструкции ст. 1515 можно сделать вывод, что законодатель приравнивает такую компенсацию к возмещению убытков. В случае такой квалификации расходы подлежат удовлетворению пропорционально, поскольку истец необоснованно завысил сумму иска или не смог ее доказать», – рассказал эксперт. Однако, добавил он, если такую компенсацию ставить в один ряд с компенсацией морального вреда или штрафом, то снижение ее судом не допускается, а расходы должны быть отнесены в полном объеме на сторону нарушителя.

«К сожалению, Верховный Суд в этом решении так и не ответил на назревший вопрос, ограничившись абстрактными ссылками на принципы и цели гражданского процесса», – отметил Владимир Черненко.

Старший юрист Eversheds Sutherland Алексей Дарков обратил внимание на то, что, как следует из определения, само по себе установление факта нарушения исключительного права истца не приводит к отказу во взыскании судебных расходов ответчика в полном объеме.

«Второй круг рассмотрения дела будет очень интересным. В случаях, когда судам оставляют некое усмотрение в определении взыскиваемых сумм, будь то компенсация, моральный вред или расходы на представителя, размер таких сумм начинает формироваться самой судебной практикой. В итоге взыскания расходов на представителя свыше 100 тыс. руб. и морального вреда более 1 тыс. руб. становятся исключениями. А компенсации по подп. 1 п. 4 ст. 1515 ГК РФ стремятся к 10 тыс. руб., а не к 5 млн руб. И именно сумма и расчет, которые определят суды по этому делу, станут основой формирования дальнейшей однотипной судебной практики», – считает юрист.

По его словам, интересно, насколько это определение ВС повлияет на случаи, когда размер требований зависит от судебной экспертизы, исход которой предсказать нельзя. «Совсем близкий пример из сферы IP – это дела о взыскании компенсации, равной двукратному размеру стоимости права использования, когда такая стоимость определяется на основании судебной экспертизы, – пояснил Алексей Дарков. – Истцы также не могут с уверенностью предугадать сумму компенсации, поэтому размер собственных расходов, на возмещение которых можно претендовать, и расходы ответчика, которые возместить придется, остаются неизвестными до конца разбирательства».

Екатерина Коробка

Букв много, сам, пока, прочитал только наискосяк.

Сообщение отредактировал korn: 16 March 2020 - 17:32