Обзор судебной практики "Проблема доказывания в делах, связанных
с использованием сети Интернет"
В российском законодательстве нормы о доказывании и допустимых доказательствах содержатся в гражданском, арбитражном процессуальном, уголовном процессуальном, а также административном праве.
В соответствии со ст. 55 ГПК РФ*(1) доказательствами являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. К средствам доказывания относятся письменные и вещественные доказательства; объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов; аудио- и видеозаписи, иные документы и материалы.
Согласно ст. 64 АПК РФ*(2) доказательства по делу - это полученные в предусмотренном Кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела.
В теории процессуального права выделяют определенный набор признаков, которым должна отвечать та или иная информация для признания в качестве доказательства:
- во-первых, необходимо, чтобы доказательства представляли собой определенные сведения о фактах*(3);
- во-вторых, это должны быть сведения о таких фактах, на основании которых суд сможет установить наличие или отсутствие обстоятельств дела*(4);
- в-третьих, доказательства должны быть получены и исследованы в определенной процессуальной форме*(5).
Использование доказательств в спорах, вытекающих из интернет-отношений, является весьма актуальным как с теоретической, так и с практической точек зрения. Судебной практики по делам подобного рода относительно немного, а доктрина расходится в понимании некоторых моментов доказывания, например роли нотариуса в процессе обеспечения доказательств наличия веб-страницы в сети.
Действия, осуществляемые пользователями, в принципе подобны составлению письменных документов и их рассылке. Однако в отличие от письменных документов на бумажном носителе информация, циркулирующая в сети, не может быть так же легко предъявлена для считывания и изучения, и сам вопрос о признании доказательной силы (в качестве письменных доказательств) документов на магнитных и аналогичных носителях неоднозначно решается в разных правовых системах.
Как справедливо отмечают исследователи этого вопроса, "проблема применения правовой нормы к факту размещения в Интернете определенной информации тесно связана с вопросом фиксации юридических событий (фактов) с целью придания доказательственной силы соответствующей информации (например, компромату на политических и иных известных деятелей, случаям плагиата, воровства объектов авторского права; хакерским и спамерским атакам; условиям так называемых публичных оферт, появляющимся на сайтах электронных магазинов)"*(6).
По справедливому замечанию А. Медушевского, "до последнего времени основным фактором, затруднявшим функционирование законодательства, являлась невозможность использования электронного документа как доказательства в суде"*(7). Пункт 1 Инструктивных указаний Госарбитража СССР от 29 июня 1979 г. N И-1-4 "Об использовании в качестве доказательств по арбитражным делам документов, подготовленных с помощью электронно-вычислительной техники" (далее - Указания) гласит: "Стороны по арбитражным делам в обоснование своих требований и возражений вправе представлять арбитражам документы, подготовленные с помощью электронно-вычислительной техники. Эти документы, поскольку они содержат данные об обстоятельствах, имеющих значение для дела, должны приниматься органами арбитража на общих основаниях в качестве письменных доказательств"*(8).
Между тем в п. 8 Указаний имеется следующее положение: "Данные, содержащиеся на техническом носителе (перфоленте, перфокарте, магнитной ленте, магнитном диске и т.п.), могут быть использованы в качестве доказательств по делу только в случаях, когда они преобразованы в форму, пригодную для обычного восприятия и хранения в деле. В такую же форму должен быть преобразован документ, изготовленный в виде микрофильма. При этом необходимо иметь в виду, что микрофильм в этой форме может быть использован в качестве доказательства, если он соответствует требованиям ГОСТа 13.002.79 "Микрофильмы на правах подлинника. Основные положения""*(9). Из указанного можно сделать вывод о том, что сетевое доказательство для применения необходимо облачить в письменную форму. При этом под формой можно понимать любой носитель информации, пригодный для обычного восприятия. Стоит отметить, что на сегодняшний день обычным для судейского корпуса остается бумажный носитель информации.
Такая позиция нашла подтверждение и в письме ВАС РФ от 19 августа 1994 г. N С1-7/ОП-587 "Об отдельных рекомендациях, принятых на совещаниях по судебно-арбитражной практике", где указывается, в частности, что, изготовив и подписав договор с помощью электронно-вычислительной техники, в которой использована система цифровой (электронной) подписи, стороны могут представлять в арбитражный суд доказательства по спору, вытекающему из этого договора, также заверенные цифровой (электронной) подписью. Арбитражный суд проверяет достоверность представленных сторонами доказательств, при необходимости он вправе назначить экспертизу по спорному вопросу, используя при этом предусмотренную договором процедуру*(10).
Позиция судов остается неизменной, несмотря на то, что указанные судебные акты приняты в то время, когда Интернета еще не было (по крайней мере, в свободном доступе). Очевидно, что с развитием информационных технологий отношение высших судебных инстанций и законодателя необходимо скорректировать. Об этом говорится, в частности, в АПК РФ (ред. 2002 г.). Часть 2 ст. 64 АПК РФ оставляет открытым перечень допустимых доказательств в отличие от соответствующих положений ГПК РФ. Часть 1 ст. 71 АПК РФ относит к письменным доказательствам документы и материалы, выполненные в цифровой, графической форме, полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи либо иным способом, который позволяет установить их достоверность.
По замечанию многих исследователей, действующее российское процессуальное законодательство имеет определенные предпосылки для развития интернет-отношений. Проблема же заключается в том, что оно совершенно не способно решить возникающие на основе таких правоотношений конфликты и споры. Об этом убедительно свидетельствует проблема нотариального заверения веб-страниц.
Абзац 2 ст. 57 ГПК РСФСР предусматривал обеспечение доказательств до возникновения дела в суде государственными нотариальными конторами*(11). Статья 64 ГПК РФ 2002 г. представляет собой сокращенный вариант ст. 57 ГПК РСФСР. В частности законодателем исключен абзац, посвященный досудебному обеспечению доказательств нотариусами. Мнения по поводу этого изменения разошлись. С одной стороны, исключение норм о досудебном обеспечении доказательств является логичным шагом, так как Кодекс регулирует порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах (ст. 1 ГПК РФ), а не процедуры, применяемые на досудебных стадиях спора*(12). Целью данной редакции, видимо, послужило стремление законодателя передать вопросы, связанные с обеспечением доказательств, исключительно в ведение суда*(13).
Между тем в пользу того, что предварительная досудебная фиксация сетевого доказательства осталась, свидетельствуют содержание законодательства о нотариате (гл. 20 Основ законодательства о нотариате*(14)) и возможность применения принципа аналогии закона и права, о котором говорится в п. 4 ст. 1 ГПК РФ. Отношения, регулируемые АПК РФ, вполне можно назвать сходными относительно указанной нормы ГПК РФ*(15).
Процесс обеспечения нотариусом доказательства можно представить в следующем виде. Заинтересованное в обеспечении доказательств лицо обращается в нотариальную контору с запросом, в котором указываются полные реквизиты интернет-страницы либо электронного документа (в том числе полный адрес). Далее производится осмотр представленного материала (желательно, в присутствии свидетелей) и составляются два документа: протокол осмотра и распечатка веб-страницы (по сути, того, что было выведено на экран монитора). Оба документа должны быть подписаны нотариусом.
Важно отметить, что нотариально зафиксированное сетевое доказательство не является безусловным и определяющим при разрешении спора.
Во-первых, во всех случаях следует помнить, что нотариус не создает доказательство, а придает имеющимся доказательствам большую силу.
Во-вторых, не всегда можно прибегнуть к такому способу обеспечения доказательств. Например, в случае нарушения авторских прав спорный текст и (или) страница веб-сайта могут быть с легкостью изменены либо вообще удалены с сервера хост-провайдера.
В-третьих, не все судебные инстанции требуют нотариального заверения распечаток страниц. Прежде всего это относится к производству в Административном трибунале Центра ВОИС по арбитражу и посредничеству*(16). Так, в деле Gordon Sumner, p/k/a Sting v. Michael Urvan*(17) ответчик, доказывая факт правомерного использования доменного имени sting.com, ссылался на распечатки интернет-поиска по базе данных Патентного ведомства США в обоснование того, что слово sting не является товарным знаком истца, на распечатки электронной почты и даже на распечатки страниц онлайновых игровых служб, доказывая, что ответчик известен в сети под псевдонимом sting.
Центр ВОИС при рассмотрении дел практически всегда оперирует доказательствами в виде распечаток сообщений электронной почты. Например, в деле ZAO Kommersant Publishing House v. Stanley Tobiason Case*(18) ЗАО "Коммерсант", утратившее контроль над доменным именем kommersant.com вследствие ошибки провайдера, в обоснование факта спекуляции доменным именем со стороны лица, зарегистрировавшего указанное имя на себя, ссылается на переписку представителей истца и ответчика и в качестве доказательства приводит не заверенную нотариально распечатку файлов системы Microsoft Outlook Express.
В-четвертых, одной лишь распечатки страниц, даже заверенной нотариусом, бывает недостаточно. Наиболее полно это демонстрирует дело по иску о защите нарушенных авторских прав ООО "Сильмарилл", предъявленному ООО "СофтЛэнд", рассмотренное Арбитражным судом г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области*(19).
В качестве сетевых доказательств может использоваться и особый вид доказательств - лог-файлы сервера провайдера. Лог-файл - это файл, содержащий системную информацию о работе сервера и о действиях пользователей, в том числе дату и время визита пользователя, IP-адрес его компьютера, наименование браузера, URL запрошенной пользователем страницы. Эта информация используется для анализа и оценки сайтов и их посетителей*(20). При использовании в доказывании лог-файлов возникает проблема их быстрого устаревания, так как новая информация со временем заменяет предыдущую. Обращаться к провайдеру с просьбой о представлении заверенной его руководством электронной копии лог-файла (его части), а также его распечатки следует как можно быстрее после размещения спорного материала на сайте. Лог-файлы, как правило, содержат информацию о том, какое уполномоченное лицо, в какое время, каким способом произвело действие с файлами сайта на сервере. По способу авторизации можно установить лицо, ответственное за все совершенные им или от его имени действия*(21).
Вопрос о том, могут ли логи являться доказательствами, в России практически не стоит. Это связано с общей малочисленностью дел, связанных с использованием Интернета. В качестве наиболее показательного примера, как правило, приводят дело N А40-45003/99-51-443 ООО "ПРОМО-РУ" против ООО "Познавательная книга плюс"*(22), где истец, доказывая факт нарушения авторского права на литературное произведение, ссылается на логи статистики в обоснование того, что текст литературного произведения задолго до публикации его ответчиком находился на сайте автора.
Между тем в западных странах файлы-логи используются очень широко. В США логи статистики использовались, например, в деле The U.S. Securities and Exchange Commission (SEC) v. Bank of America Securities о незаконных биржевых операциях, что убедило судей в совершении обвиняемым неправомерных действий. В деле Martha Stewart обвинение привело компьютерные логи статистики в доказательство того, что обвиняемая, проходя свидетелем по одному из дел, сначала заменила, а потом восстановила на цифровом телефоне записи. В итоге она была признана виновной в препятствовании осуществлению правосудия*(23).
Между тем сами по себе лог-файлы являются весьма специфическим и проблематичным доказательством. Во-первых, срок их хранения, как правило, весьма мал, и только принятие незамедлительных мер по их фиксированию дает возможность использовать их в качестве доказательства. Во-вторых, сами по себе лог-файлы нельзя расшифровать без помощи специалиста. Приведем типичный пример лог-файла, взятого из конкретного дела (некоторые данные изменены):
87.224.232.XXX - - [15/May/2004:1'8:26:1'5 +0400] "GET /my/site/pages/?id=XXXX&access=9cb00fde09d62c8d24ed7522d82700bf HTTP/1.1" 200 5550 "
http://XXXXXXXX.ru/m...my/site/login/" "Mozilla/4.0 (compatible; MSIE 6.0; Windows N T 5.1; SV1; Media Center PC 3.0; .NET CLR 1.0.3705; .NET CLR 1.1.4322)"
87.224.232.XXX - - [15/May/2004:18:26:15 +0400] "GET / my / site/ templates/page/ myrows.js HTTP/1.1" 304 - "http:ZXXXXXXXp.ru/ my/site/pages/?id=17013&access=9cb00fde09d62c 8d24ed7522d82700bf" "Mozilla/4.0 (compatible; MSIE 6.0; Windows NT 5.1; SV1; Media Center PC 3.0; .NET CLR 1.0.3705; .NET CLR 1.1.4322)"
87.224.232.XXX - - [15/May/2004:18:26:24 +0400]
Из данного лог-файла можно установить, с какого IP-адреса, когда, с помощью какого браузера осуществлялся доступ на определенный сайт, запрос на какое действие был дан пользователем. Понять это, не обладая специальными знаниями, трудно. В суде лог-файлы в любом случае следует расшифровать с помощью специалиста или эксперта.
Кроме того, как отмечает В. Погуляев, функциями эксперта по делам, связанным с Интернетом, в частности, могут быть:
- определение фактического местонахождения сервера (серверов), поддерживающего сетевой ресурс;
- исследование жесткого диска компьютера пользователя, включая так называемые сооkies, корзину, папки Temp и Temporary Internet Files;
- восстановление файлов, которые могли быть удалены или перезаписаны, выяснение времени их создания;
- изучение программного обеспечения, имеющегося на техническом средстве нарушителя, в целях определения его реальных возможностей по осуществлению тех или иных действий в отношении компьютерной информации*(24).
Экспертиза должна осуществляться в соответствии со ст. 79-87 ГПК РФ и 82-87 АПК РФ. Стоит отметить важную особенность экспертизы такого рода: для ее проведения необходимо представлять документ, позволяющий установить его происхождение. В противном случае экспертиза теряет всякий смысл. Например, представленные на экспертизу распечатки веб-страниц следует заверять нотариально, а распечатки лог-файлов должны быть скреплены печатью и подписями должностных лиц представившей их компании-провайдера. Другим средством доказывания являются показания участвующих в деле лиц, а также свидетелей. Вопрос об их применимости и допустимости в отношении интернет-споров решается в общем порядке, суд учитывает как заинтересованность сторон, так и объективность показаний свидетелей. Важно отметить, что использование такого рода показаний в качестве основных доказательств по делу представляется невозможным или, по крайней мере, нежелательным. Это вытекает из особенностей интернет-споров. Между тем именно свидетельские показания и объяснения сторон часто составляют основу доказательственной базы за неимением доказательств другого рода.
Говоря о вопросах доказывания, нельзя не упомянуть и такую новеллу в российском праве, как институт цифровой подписи. Электронная цифровая подпись - это реквизит электронного документа, предназначенный для его защиты от подделки, полученный путем криптографического преобразования информации с использованием закрытого ключа электронной цифровой подписи, позволяющий идентифицировать владельца сертификата ключа подписи, а также установить отсутствие искажения информации в электронном документе (ст. 3 Федерального закона "Об электронной цифровой подписи"*(25)). Не вдаваясь в вопросы правовой природы электронной цифровой подписи*(26), отметим следующее. В соответствии со ст. 1 Закона его целью является обеспечение правовых условий использования электронной цифровой подписи в электронных документах, при соблюдении которых эта подпись признается равнозначной собственноручной подписи в документе на бумажном носителе. Действие Закона должно распространяться на отношения, возникающие при совершении гражданско-правовых сделок и в других предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях. Между тем многие авторы отмечают, что закон не находит своего применения, в частности в тех ситуациях, где электронная цифровая подпись просто необходима.
В литературе приводится любопытный пример. На сайте компании, занимающейся денежными переводами, действует интернет-биржа. На ней сво дятся продавцы, покупатели товаров и посредники, за что биржа получает комиссионные. Посредники в свою очередь получают вознаграждение до 90% от суммы сделки. Один пользователь посредством нескольких анонимных электронных адресов регистрировался в качестве покупающей, продающей стороны и посредника, например, продавал несуществующий товар себе же как покупателю за 500 долл. и как посредник получал 450 долл. Потом покупатель отказывался от товара, ссылаясь на его неудовлетворительное состояние. Вернуть деньги должен был посредник, но тот, получив комиссионные, сразу же выводил их на разные расчетные счета. По правилам биржи в таких случаях она компенсирует ущерб, нанесенный покупателю. Таким образом пользователь получал от компании первоначальную сумму. Сделки проводились по разным адресам. С января 2005 г. преступник совершил 350 операций, получив 16,5 тыс. долл*(27).
Приведенный пример однозначно свидетельствует о необходимости применения подписи - хотя бы при осуществлении расчетов в Интернете. Однако и это не дает однозначных ответов на все вопросы. Большинство пользователей относятся к электронной подписи настолько недоверчиво, что скрепленный ею документ вызывает едва ли не больше подозрений, чем обыкновенное e-mail сообщение. И все же доказательственное значение электронной подписи состоит в установлении тождества автора документа с лицом, являющимся субъектом соответствующих правовых отношений, и отнесении электронного документа к разряду письменных, т.е. отвечающих требованиям письменной формы*(28). Электронная цифровая подпись имеет огромный потенциал для регулирования интернет-отношений.
Безусловно, в сегодняшнем виде Закон об электронной цифровой подписи имеет множество недостатков. К ним, в частности, относятся "неоправданная технологичность и жесткость регулирования, недостаточная определенность и в ряде случаев смешение базовых концепций, встраивание административных механизмов (сертификации и лицензирования) в рамки юридических последствий использования электронной цифровой подписи (например, условием равно значности ЭЦП является подтверждение ее подлинности, а оно в свою очередь связано с сертификацией средств ЭЦП, которая далее в Законе требуется только для информационных систем общего пользования), а также высокая степень зависимости Закона об ЭЦП от подзаконного регулирования"*(29). Тем не менее если развитию интернет-отношений будет сопутствовать совершенствование законодательства об Интернете, в первую очередь об электронной цифровой подписи, то очень многие проблемы в этой сфере удастся снять.
Упомянутые доказательства являются наиболее специфическими, но в любом связанном с использованием Интернета деле наряду с ними всегда присутствуют и обычные доказательства. Кроме того, в интернет-споре можно использовать другие доказательства, "в том числе предметы, которые своими внешним видом, свойствами, местом нахождения или иными признаками могут служить средством установления имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельств, относятся к вещественным доказательствам. В качестве таковых могут выступать жесткие диски компьютеров, дискеты, CD-Rom, CD-RW, иные носители информации"*(30). Можно также записать на видеоноситель процесс исследования веб-страницы и даже процесс совершения сделки в Интернете, а затем использовать эту запись как доказательство. Согласно ст. 77 ГПК РФ лицо, представляющее аудио- или видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях эти записи осуществлены. Сами по себе указанные требования достаточно легко соблюсти. Представляется, что подобного рода доказательство должно получить большее распространение. В условиях, когда каждый факт доказывается с помощью ограниченного набора весьма сложных доказательств, подобный способ доказывания является одним из самых надежных, близких и доступных для понимания как судьями, так и всеми участвующими в деле лицами.
Сложность указанных сетевых доказательств диктует необходимость грамотного совместного их использования, а также придания им требуемой процессуальной формы.
Предлагаются и другие варианты решения проблемы доказательств:
- принятие требования фиксировать производимые в сети действия в какой-либо материальной форме с тем, чтобы потом предъявить зафиксированную таким образом последовательность действий для изучения;
- введение так называемой метки времени в файлы, скачиваемые с интернет-сайтов*(31).
Впрочем, сами авторы указывают на недостаток этой идеи - возможность фальсифицировать такого рода электронные доказательства, что сравнительно несложно для квалифицированного программиста.
В заключение обзора используемых доказательств приведем фрагменты дела, рассмотренного Арбитражным судом г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области по иску, предъявленному к ООО "СофтЛэнд" о защите нарушенных авторских прав ООО "Сильмарилл"*(32).
Истец - ООО "Сильмарилл" подал иск о нарушении авторских прав на следующие программы ЭВМ: "АРМ Монитор руководителя", коммуникационный менеджер Feanrel, систему установки и обновления программ ASD, программу "АРМ Статистика", которые ответчик разместил на своем веб-сайте для свободного скачивания.
Решение арбитражного суда по данному делу представляет собой интерес с точки зрения использования сторонами доказательств, но - что более важно - с точки зрения оценки их судьями.
В качестве доказательств использования ответчиком имущественных прав на программу "АРМ Монитор руководителя" истцом представлены:
- образы экранов, получаемые, по его утверждению, при запуске программ, которые предоставляются неограниченному кругу лиц при обращении к веб-сайту ответчика;
- перечень программных средств, которые содержатся на страницах веб-сайта, зафиксированный в нотариальном порядке (отраженный в протоколе осмотра веб-страниц).
Два этих доказательства не убедили суд в правомерности требований, предъявленных по данной программе. Суд обосновал это тем, что имеющаяся в материалах дела распечатка образов экранов, содержащая название программы, фамилию, имя и отчество разработчика, указание на принадлежность авторских прав юридическому лицу, не может служить доказательством нарушения ответчиком прав истца, так как отсутствуют доказательства его утверждения об их получении через веб-сайт по адресу ответчика. Одно только наличие на странице вебсайта в списке программ наименования программы истца не доказывает факт использования.
С идентичной формулировкой суд отверг доводы истца по программе "АРМ Статистика". Выводы суда по данным двум требованиям отражают основную проблему исков, связанных с использованием Интернета - сложно конструируемую доказательную базу. Истец не смог собрать достаточно доказательств неправомерного использования программы ЭВМ. Важно отметить первый довод суда - о невозможности установить по одним лишь распечаткам образов экрана, что эти образы взяты именно с веб-сайта. Данный довод отражает типичную проблему фиксации факта в Интернете.
Наибольший интерес представляет собой решение суда по остальным двум требованиям.
Решение по программе "Система установки и обновления программ ASD" позволяет четко проследить роль нотариуса в решении споров подобного рода.
В качестве доказательств использования ответчиком имущественных прав на эту программу истцом были представлены перечень программных средств, содержащихся на страницах веб-сайта, и распечатка заставок программы, скопированных с него. Данные доказательства содержатся в протоколе осмотра вебсайта нотариусом.
Нотариусом произведен осмотр письменной информации, содержащейся на веб-сайте ответчика (фирмы ООО "СофтЛэнд") в Интернете. Информация выборочно распечатана и приложена к протоколу осмотра. Также нотариусом скопирована в память компьютера программа с сервера ООО "СофтЛэнд". В результате инсталляции программы на экране компьютера получена информация, которая также была распечатана и приложена к протоколу.
В приложении к протоколу имелся перечень программных продуктов, предлагаемых пользователям ответчиком. В их числе указана и спорная программа. Адрес www.softland.ru на страницах указывал на принадлежность сайта ответчику.
Полученные экранные изображения также содержали аббревиатуру программного продукта, фамилию разработчика программы и наименование истца.
Ответчик возразил, что протокол осмотра не является относимым и допустимым доказательством. Суд не согласился с таким доводом по следующим основаниям. Во-первых, протокол осмотра соответствует требованиям, предъявляемым к письменным доказательствам, т.е. содержит сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, а именно об информации на сайте фирмы ООО "СофтЛэнд". Отсутствие в протоколе выраженного порядка действий нотариуса при работе в Интернете не может служить основанием для оценки информации как недостоверной с учетом того, что в протоколе (приложениях к нему) имеется электронный адрес ответчика и сведения о регистрации нотариуса на сервере ООО "СофтЛэнд". Во-вторых, судом исследовалась только та информация, которая была зафиксирована в протоколе и приложениях к нему, в связи с чем выборочность документирования информации с сайта не имеет значения. В-третьих, небольшое несовпадение данных сервера и данных из протокола о времени захождения нотариуса на веб-сайт также не имеет значения, поскольку обуславливается обычным несовпадением данных такого рода (что также является особенностью Интернета).
Мотивировочная часть решения суда по программе "Коммуникационный менеджер Feanrel" позволяет понять логику и порядок использования такого доказательства, как заключение эксперта.
Истцом представлен акт экспертного осмотра, составленного центром судебной экспертизы, сотрудниками которого произведен доступ к каталогам FTP-сервера*(33) с адресом www.softland.ru. Из каталогов была произведена загрузка двух версий спорной программы, и в порядке, описанном в акте, файлы инсталлированы на компьютер. Установленный программный продукт представлял собой версии программы "Коммуникационный менеджер Feanrel" для MS DOS и MS Windows и имел функциональное сходство с программными продуктами ООО "Сильмарилл".
Оценивая все доказательства в совокупности, суд пришел к выводу о том, что ответчиком действительно осуществлялись действия по распространению программ ООО "Сильмарилл".
Приведенное решение играет важную роль для понимания порядка и вида возможных доказательств, используемых в спорах, связанных с использованием Интернета. Тот факт, что в целом в иске ООО "Сильмарилл" было отказано, подтверждает сложность доказывания фактов, совершенных в сети.
На международном уровне проблеме использования "сетевых" доказательств посвящено несколько статей Конвенции о преступности в сфере компьютерной информации, вступившей в силу 1 июля 2004 г. Статья 16 Конвенции гласит:
"1. Каждая Сторона принимает законодательные и иные меры, необходимые для того, чтобы ее компетентные органы имели возможность путем выпуска распоряжений или иным образом оперативно обеспечивать сохранность конкретных компьютерных данных, включая данные о потоках информации, которые хранятся в компьютерной системе, в частности, когда имеются основания полагать, что эти компьютерные данные особенно подвержены риску утраты или изменения.
2. Если Сторона реализует положения приведенного выше параграфа 1 посредством выпуска распоряжения какому-либо лицу об обеспечении сохранности конкретных хранимых компьютерных данных, находящихся во владении или под контролем этого лица, то эта Сторона принимает такие законодательные и иные меры, какие могут быть необходимы для того, чтобы обязать данное лицо хранить эти компьютерные данные и обеспечивать их целостность в течение необходимого периода времени, не превышающего девяноста дней, с тем чтобы компетентные органы могли добиться раскрытия этих компьютерных данных. Сторона может предусмотреть возможность последующего продления действия такого распоряжения.
3. Каждая Сторона принимает законодательные и иные меры, необходимые для того, чтобы обязать хранителя или другое лицо, которому поручено обеспечивать сохранность компьютерных данных, сохранять конфиденциальность выполнения таких процедур в течение срока, предусмотренного ее внутригосударственным правом"*(34).
В статье 18 содержится требование о создании механизма для истребования информации об абонентах, т.е., по сути, о третьих лицах. Такая информация должна способствовать установлению:
"а) вида используемой коммуникационной услуги, принятых с этой целью мер технического обеспечения и периода оказания услуги;
личности пользователя, его почтового или географического адреса, номера телефона и других средств доступа, сведений о выставленных ему счетах и произведенных им платежах, имеющихся в соглашении или договоре на обслуживание;
c) любых других сведений о месте установки коммуникационного оборудования, имеющихся в соглашении или договоре на обслуживание"*(35).
Кроме того, ст. 19 "Обыск и выемка хранимых компьютерных данных", ст. 20-21 "Сбор информации в режиме реального времени" предусматривают обязанность подписавших Конвенцию стран определить меры для полного исследования доказательств, установления сотрудничества провайдеров и компетентных органов.
Подписание Конвенции отмечает собой очередной этап объединения усилий государств для решения проблем регулирования Интернета, а также является документом, определяющим ориентиры границ информационных прав граждан. Именно поэтому ее принятие во многих странах, в том числе в России, вызывает определенные затруднения.
Представляется, что некоторая абстрактность формулировок положений Конвенции и диспозитивность многих статей, а также необходимость применения их не в ущерб национальному законодательству, ставят вопрос о реализации норм на практике. Без обязательных мер невозможно установить четкие правила игры. В действительности же принятие такого рода документа на глобальном уровне объективно невозможно, поэтому принятие Конвенции и в таком виде следует считать важной заслугой мирового сообщества.
Завершая обзор существующих в области доказывания в Интернете проблем, представляется необходимым отметить следующее. Во-первых, при закреплении доказательств такого рода значительную роль играет нотариус. Не следует полагать, что нотариус при этом создает своего рода новые доказательства, - наоборот. Принципиальная цель работы нотариуса заключается в закреплении в надлежащей форме уже существующего доказательства с приданием ему необходимой процессуальной формы. Фиксация какого-либо факта в Интернете нотариусом не только способствует защите интересов заинтересованной стороны, но и значительно упрощает и ускоряет работу судьи. Таким образом, специфика сетевых фактов (в некотором роде мимолетность существования некоторых доказательств) предопределяет важную роль нотариуса в процессе их обеспечения. Сегодня лишь единицы представителей нотариата уже имеют опыт в данной сфере. Между тем в будущем их количество, скорее всего, значительно увеличится. Во-вторых, специализация судей на рассмотрение интернет-споров является вполне возможным вариантом решения проблемы. Для успешного рассмотрения дел такого рода необходимо наличие специальных технических знаний, а также понимания многих аспектов существования сети, например сетевого этикета или навыков общения с основными интернет-сервисами. Специфика сетевых отношений позволяет включить большинство споров в компетенцию одного или нескольких судей. Сегодня это представляется наиболее реальным вариантом развития событий. На будущее же остается перспектива создания специальных государственных, а также общественных судов.
Для современной России эта проблема пока не столь актуальна. Однако представляется необходимым подготовиться к тому, что через несколько лет суды будут вынуждены рассматривать большое количество исков, вытекающих из интернет-споров. Главным средством здесь является изменение законодательства путем внесения изменений в ГПК РФ и АПК РФ, предусматривающие, например, такие виды доказательства, как интернет-страница и ее распечатка, изменения в актах, составляющих отрасль авторского права, адаптация их к реалиям Интернета. В настоящей статье не стояла цель проанализировать все существующие проблемы. Тем не менее нельзя не отметить, что комплексная работа над совершенствованием российского законодательства в этой области должна начинаться уже сейчас.
А.В. Незнамов,
аспирант кафедры гражданского процесса
Уральской государственной юридической академии
"Арбитражное правосудие в России", N 8, август 2007 г.
─────────────────────────────────────────────────────────────────────────
*(1) Федеральный закон от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ // СЗ РФ. 2002. N 46. Ст. 4532.
*(2) Федеральный закон от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3012.
*(3) Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / Под ред. И.В. Решетниковой. М., 2005.
*(4) Там же.
*(5) Гражданский процесс. Учебник / Под ред. В.В. Яркова. М., 2004.
*(6) Гражданский процесс. Учебник / Под ред. В.В. Яркова. М., 2004.
*(7) Медушевский А. Право и новые технологии: параметры регулирования Интернета (Рунета) // Сравнительное конституционное обозрение. 2006. N 1.
*(8) Инструктивные указания Госарбитража СССР от 29 июня 1979 г. N И-1-4 "Об использовании в качестве доказательств по арбитражным делам документов, подготовленных с помощью электронно-вычислительной техники" // Сборник инструктивных указаний Государственного арбитража СССР. 1983.
*(9) Там же.
*(10) Письмо ВАС РФ от 19 августа 1994 г. N С1-7/ОП-587 "Об отдельных рекомендациях, принятых на совещаниях по судебно-арбитражной практике" (в ред. Информационного письма ВАС РФ от 12 сентября 1996 г. N С1-7/ОП-554) // Вестник ВАС РФ. 1994. N 11.
*(11) Гражданский процессуальный кодекс РСФСР, утв. ВС РСФСР 11 июня 1964 г. (ред. от 3 июля 1992 г.) // Свод законов РСФСР. Т. 8. С. 175.
*(12) Вайшнурс А. Правонарушения в Интернете // ЭЖ-Юрист. 2004. N 21.
*(13) Погуляев В. Правонарушения в се
