Сообщений в теме: 493

[Констант]

Findirector

Констант лучше сразу во все три места. Где-нибудь, да примут.

Пожалуй так и сделаю !

[Carolus]

Скоро в данном разделе конфы явно будет актуальна тема части 2 статьи 49 Конституции и пункта 2 статьи 6 Европейской конвенции в связи с изменениями в КоАП. Так что вот вам умная статья: читатйте и радуйтесь. Правда, статья немного старовата, но по мелочам, а по существу очень актуальна. Авторские права нарушать не хочу, поэтому даю ссылочку: http://www.spbpravo....omm.php?id=7126 .

[Manguste]

Интересно, эти дятлы на полном сурьезе полагают, что приняв свой закон они могут изменить порядок обращения в ЕСПЧ?

Верховный суд хочет прав человека

В понедельник стало известно, что Верховный суд России разрабатывает законопроект, наделяющий его полномочиями рассматривать обращения российских граждан, которые подают в суд на государство. Об этом сегодня говорили члены Общественной палаты на заседании Комиссии по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированием судебно-правовой системы, сообщил «Газете.Ru» ее председатель Анатолий Кучерена.

«Мы рассматривали тему обращений россиян в Страсбургский суд, в частности, жалобы на выбор меры пресечения до вынесения приговора. Председатель судебного состава докладчиков президиума ВС Владимир Давыдов предложил дать ВС компетенции рассматривать иски россиян к государству», – сказал он.
По мнению Кучерены, Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) может лишь компенсировать гражданину моральный вред, но не реабилитировать его.

«Я убежден в том, что те жалобы в Страсбургский суд из нашей страны, по которым выносится положительное решение в сторону гражданина, в любом случае не реабилитируют истца окончательно. Для этого я и предложил создать рабочую группу из представителей Верховного суда, Генпрокуратуры, Следственного комитета и правозащитников, чтобы понять, откуда такое большое количество жалоб. Я буду настаивать, чтобы у ВС была компетенция полностью реабилитировать гражданина», – сообщил Кучерена.

На вопрос об опасности затягивания дела и сознательного недопущения его в Страсбург председатель комиссии Общественной палаты ответил расплывчато: «Такая опасность существует, но на то и понадобится рабгруппа, чтобы выработать единые критерии. Мы должны будем добиться, чтобы во главе угла был человека, а не интересы системы».

Неделю назад со схожим заявлением выступил председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин.
«Европейский суд, замещая Верховный, Арбитражный и частично Конституционный суды, выполняет роль национальной инстанции, что противоречит его природе и предназначению», – заявил он.

По мнению Зорькина, в российское законодательство нужно ввести норму, в соответствии с которой обращаться в Европейский суд по правам человека можно только после исчерпания национальных средств судебной защиты. «Обращение в Европейский суд сразу после кассационной инстанции, минуя Верховный и Высший арбитражный суд, приводит к тому, что огромный вал жалоб идет в Европейский суд. При этом отсекается вершина пирамиды судебной власти в нашей стране», – заявил он.
...

[Findirector]

Интересно, скока еще таких трэдов-боянов появится на форуме за последние 10 дней?

[NVV]

Кстати о барьерах:

Россия обвиняет Евросуд в возбуждении "вражды"
16.07 11:38

Сотрудники "Общества российско-чеченской дружбы в Европе" получили из Страсбурга Меморандум Российской Федерации по жалобе в Европейский суд, которая касается обвинительного приговора в отношении нижегородского правозащитника Станислава Дмитриевского. По мнению одной из руководителей организации Оксаны Челышевой, Россия фактически обвиняет Евросуд в "возбуждении ненависти".
Как пишет "Новая газета", к 4 мая этого года Россия должна была ответить на ряд простых вопросов:
1. Было ли осуждение Дмитриевского законным с точки зрения внутреннего законодательства и соответствовало ли оно Европейской Конвенции?
2. Преследовало ли осуждение Дмитриевского законные цели?
3. Было ли оно необходимым в демократическом обществе?
4. Соответствует ли судебный процесс над Дмитриевским критериям справедливого судебного разбирательства, предусмотренного Конвенцией?
Российская Федерация в лице ее нового представителя в Европейском Суде госпожи Милинчук ответила суду следующим образом:
"Власти Российской Федерации категорически возражают против практики изложения Секретариатом Европейского Суда по правам человека под видом установленных фактов различных агитационных материалов, автором которых является лицо, в отношении которого в Российской Федерации выдвинуты обвинения в совершении ряда тяжких преступлений, и считают недопустимым использование возможностей Суда в целях возбуждения ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе. Именно таким образом российские власти расценивают тиражирование Секретариатом Европейского Суда так называемых "обращений", сделанных от имени А. Закаева и А. Масхадова и ранее опубликованных в газете "Право-защита", возглавлявшейся С.М. Дмитриевским. Власти Российской Федерации настаивают на исключении указанных выше "обращений", приведенных Секретариатом в п.п! .1-2 раздела А "Обстоятельства дела", из материалов, подлежащих рассмотрению Европейским Судом по правам человека в связи с жалобой С.М. Дмитриевского".
По словам Оксаны Челышевой, "российские власти прямо обвиняют Суд в возбуждении "вражды", дословно вторя статье 282 российского Уголовного Кодекса".
"Госпожа Милинчук абсолютно безапелляционно нарушает все основы юридической и деловой этики, не стесняя себя открытым неуважением к Суду", - пишет Челышева на страницах "Новой".
При этом утверждение властей РФ о том, что Секретариат Европейского суда по правам человека "под видом установленных фактов" излагает "различные агитационные материалы", не соответствует действительности, считает правозащитница.
"Европейский суд вообще не затрагивал вопроса достоверности фактов, изложенных в опубликованных обращениях. Он лишь констатировал их опубликование. Этот факт не оспаривается ни Российской Федерацией, ни Дмитриевским. Более того, он был установлен российским судом и положен им в основу приговора", - утверждает сотрудница ликвидированного ОРЧД.
Как утверждает правозащитница, если даже предположить, что в опубликованных Дмитриевским обращениях действительно усматриваются признаки форм вражды в формулировке статьи 282 Уголовного Кодекса, то их включение в раздел "Изложение фактов" никак не является "тиражированием". Документы, разработанные Секретариатом Суда, носят процессуальный характер. Они предназначены для Суда и сторон судебного процесса, то есть для узкого круга заинтересованных лиц.
"Если продолжить следовать логике госпожи Милинчук, то с таким же успехом в тиражировании данных обращений можно было бы обвинить и Российскую Федерацию: именно ее органы прокуратуры включили тексты заявлений Масхадова и Закаева в материалы уголовного дела в отношении Дмитриевского. По ходатайству Государственного обвинителя тексты обращений были оглашены в ходе судебных слушаний в Советском районном суде г. Нижнего Новгорода при большом стечении публики и представителей прессы. Более того, государственный обвинитель Маслова читала именно эти тексты с таким вдохновением и выражением, что сорвала аплодисменты публики", - сообщает соратница известного нижегородского правозащитника Станислава Дмитриевского.
Протестует правозащитница и против просьбы властей Российской Федерации исключить обращения "из материалов, подлежащих рассмотрению Европейским судом по правам человека".
"Ее можно сравнить с требованием исключить труп из числа доказательств по уголовному делу об убийстве. Если убрать главную улику по уголовному делу в отношении Дмитриевского из материалов Суда, то его рассмотрение в Страсбурге становится невозможным. А ведь на подходе еще одна жалоба, которая касается уже ликвидации ОРЧД как российской организации под предлогом "борьбы с экстремизмом", - заявляет активистка российского правозащитного движения.
ОРЧД стала первой организацией, ликвидированной судом после вступления в силу закона "Об общественных объединениях и организациях". Суд Нижегородской области 13 октября 2006 года удовлетворил иск Федеральной регистрационной службы о прекращении деятельности организации из-за многочисленных нарушений закона.
Как сообщал ранее "Кавказский узел", Верховный суд России подтвердил 23 января 2007 года законность решения Нижегородского областного суда о ликвидации межрегиональной общественной организации "Общество российско-чеченской дружбы" (ОРЧД).
13 октября прошлого года Нижегородский областной суд принял решение о ликвидации правозащитного Общества российско-чеченской дружбы. После этого общество обратилось с кассационной жалобой в Верховный суд России.
В числе оснований, в связи с которыми ликвидировано ОРЧД - непогашенная судимость его исполнительного директора Станислава Дмитриевского по "экстремистской" статье в совокупности с тем, что организация публично не отмежевалась от его деятельности, и что он до сих пор является ее руководителем и одним из соучредителей. Правовым источником причины закрытия называется новая редакция закона "Об общественных объединениях", ставшая в начале 2006 года объектом острой критики со стороны международного сообщества и российских неправительственных организаций.
3 февраля 2005 г. Дмитриевский был приговорен к двум годам лишения свободы условно за публикацию в газете "Право-защита" обращений лидеров непризнанной Чеченской республики Ичкерия Аслана Масхадова и Ахмеда Закаева. Крупные российские и международные правозащитные организации единодушно оценили этот приговор как несправедливый и политически мотивированный. В июне 2006 года возглавляемое Дмитриевским Русско-чеченское информационное агентство получило в Гамбурге премию им. Герда Буцериуса "Свободная пресса Восточной Европы - 2006", а в июле Дмитриевскому и его ближайшей коллеге Оксане Челышевой была вручена в Лондоне специальная награда "Международной амнистии" за правозащитную журналистику в условиях опасности.
После своего осуждения Станислав Дмитриевский направил в Европейский суд жалобу, в которой он просит признать нарушение его прав, предусмотренных ст. 10 ("свобода выражения мнений"), ст. 6 ("справедливое судебное разбирательство") и ст. 12 ("эффективное расследование") Европейской конвенции по правам человека.

Источники:
Кавказский узел

[Aidar]

Ай-да Милинчук...
Действительно Лаптев был мягче...

[Констант]

Aidar

Действительно Лаптев был мягче...

Нда... А не поднимет ли такими своими действиями Милинчук размеры компенсаций для нащих сограждан?

[Manguste]

госпожи Милинчук ответила суду следующим образом:
"Власти Российской Федерации категорически возражают против практики изложения Секретариатом Европейского Суда по правам человека под видом установленных фактов различных агитационных материалов, автором которых является лицо, в отношении которого в Российской Федерации выдвинуты обвинения в совершении ряда тяжких преступлений, и считают недопустимым использование возможностей Суда в целях возбуждения ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе.

Экая ДУРА!

[Findirector]

Экая ДУРА!

Это и не плохо... "Бабы они дуры не потому, что дуры, а потому что бабы". ЦЫ
Нам проще в ЕСПЧ выигрывать будет

[Manguste]

Коллеги, вот есть как бы простое правило "6 месяцев", но терзают смутные сомнения по поводу чтоесть истинная дата начала этого срока.
Объясню причины - с одной стороны попадалось решение ЕСПЧ, что срок начинает течь с момент когда лицо реально могло ознакомиться с мотивированным актом суда, но увы не могу его найти + та практика которая попадается сейчас выглядит как "как порешили - так и потек, потому что все равно уже ничего не изменишь". Но однако данный подход, получается исключает учет позиции суда по последнему делу - может там никакого нарушения и не было.
Впрочем это лирика. Впорос стает таким образом:

Если дело было в СОЮ, то срок начинает течь с момента оглашения определения кассации? (посколько в реальности определить срок составления акта в полном объеме невозможно - они э сцуки дату рассмотрения дела ставят).

Если дело в арбитражном суде - то на какую дату ориентируемся? На дату судебного заседания где озвучили постановление или дату написания в полном объеме (поскольку дата указывается и как правило не совпадает с датой заседания)? Или все-таки дата получения данного решения ЛУДом?

Если ориентироваться на дату получения, то получается конфликт с ситуацией в СОЮ - там то хрен когда по почте получишь (если только не забил на заседание). Вряд ли ЕСПЧ решиться в случае с СОЮ ориентироваться на дату получения ЛУДом полного текста - его ж можно и год спустя из суда забрать.

Какие будут мнения у сообщества?


кас

[Findirector]

Я в своей жалобе так написал:

Полагаю, что моя жалоба подана в ЕСПЧ в пределах 6-месячного срока, так как согласно прецедентному праву самого ЕСПЧ, отсчет шестимесячного периода ведется от даты получения Заявителем полного решения национального суда. Функция и цель пункта 1 статьи 35 Конвенции достигаются наилучшим образом при исчислении шестимесячного срока с даты вручения составленного в письменной форме судебного решения по делам, в которых заявитель в соответствии с национальным законодательством имеет право на получение ex officio копии окончательного судебного решения независимо оттого, было ли оно до этого оглашено (см. Постановление Европейского суда по делу "Соареш Фернандеш против Португалии" (Soares Fernandes v. Portugal) от 8 апреля 2004 г., жалоба N 59017/00, § 15 и 17; и Решение Европейского суда по делу "Сухорубченко против Российской Федерации" (Sukhorubchenko v. Russia) от 15 января 2004 г., жалоба N 69315/01).  Кроме того, из прецедентной практики ЕСПЧ также следует, что «нельзя требовать от тяжущегося, чтобы он приходил день за днем справляться о наличии решения, о котором ему никогда не сообщалось» (см. дело Papageorgiou, § 32).  Согласно конверту и письму Дзержинского районного суда г. Волгограда № 100 от 02.03.2007, Определение апелляционной инстанции от 28.03.2006 было выслано Заявителю только 31.03.2007 и получено им 09.04.2007.

Добавлено в [mergetime]1186157621[/mergetime]
Вот еще:

   
A.  Приемлемость       
20.  Правительство утверждало, что заявитель не подал жалобу до 4 октября 2000г., т.е. в течение шести месяцев после вынесения окончательного решения. Даже допустив, что он узнал об определении Московского городского суда 31 августа 2000г., у него еще было более месяца для подачи жалобы. В любом случае, неполучение информации об определении Московского городского суда полностью ложится на заявителя. Он выписался из больницы 7 апреля 2000г., но не ничего не выяснял о содержании определения до августа 2000г.     
21.  Заявитель ответил, что Московский городской суд не выполнил свою обязанность, чтобы сообщить ему о результате судебного разбирательства.     
22.  Суд напоминает свое устоявшееся прецедентное право, согласно которому назначение и цель Статьи 35 § 1 Конвенции наилучшим образом служит, когда отсчет шести месячного периода начинается с даты изготовления решения суда в письменной форме по делам, где заявитель принимал участие, в соответствии с внутренним законом, высланная должностным лицом суда с письменной копией вступившего в силу внутреннего решения суда, независимо от того, что ранее это решение объявлялось устно (смотри Soares Fernandes v. Portugal, № 59017/00, §§ 15 и 17, 8 апреля 2004; Sukhorubchenko v. Russia (реш.), № 69315/01, 15 января 2004).     
23.  Суд отмечает, что дата получения текста кассационного определения в окончательной форме должна быть определена на кассационном слушании (смотри пункт 18 выше). Правительство не указало дату, которая была установлена как дата получения. Оно не утверждало ни того, что копия кассационного определения была получена заявителем до 31 августа 2000г., или, что определение было доступно для ознакомления в канцелярии в более раннюю дату. Суд, следовательно, соглашается, что заявитель впервые получил кассационное определение Московского городского суда 31 августа 2000г. А поскольку он подал жалобу в Суд в течение шести месяцев от этой даты, то жалоба была подана своевременно. По этим основаниям Суд отклоняет возражение Правительства.     
24.  Суд отмечает, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу Статьи 35 § 3 Конвенции. Суд далее отмечает, что она не является неприемлемой и по любым другим основаниям. Она, следовательно, должна быть объявлена приемлемой.

Сообщение отредактировал Findirector: 03 August 2007 - 22:09

[Manguste]

Findirector
Коллега, спасибо!
Только вот что вы думаете в этих двух конкретных ситуациях:
1. арбитражный суд - определение кассации - по дате изготовления в полном объеме?
2. СОЮ, кассационное определение датировано датой рассмотрения в МГС (13 февраля), в райсуд вернулось 2 марта, получили на руки вообще на днях (ну не было желания вначале вообще заниматься, потом посмотрел определения - Мосгорштамп в кратце пересказал решение райсуда, копи-пэст сплошной, решили что м.б. и стоит заняться). Когда начал течь срок? 13 февраля или 2 марта?

[Findirector]

1. "отсчет шести месячного периода начинается с даты изготовления решения суда в письменной форме" какие тут еще могут быть сомения?
2. Срок начал течь с момента, когда вы получили на руки решение.

Невысылка решения сама по себе нарушает ст. 6 Конвенции (см. Дело Сухорубченко против РФ, чувак 1500 евро за такую ерунду отсудил).

Сообщение отредактировал Findirector: 03 August 2007 - 23:35

[Manguste]

Findirector

Невысылка решения сама по себе нарушает ст. 6 Конвенции

Дык вы ж помните, что по ГПК кассация, ЛУДам, участвовавшим в судебном заседании ничего не высылает? Впрочем бум требовать признать данное положение национального закона нарушающим Конвенцию, ибо нех!

с даты изготовления решения суда в письменной форме

в СОЮ кассация (да и первая инстанция к слову) сцуки ставят дату не когда было изготовлено в окончательном виде, а дату рассмотрения и оглашения. Как я докажу, что не в тот же день оно было изготовлено, а спустя хрен знает сколько времени?

[Findirector]

Die Manguste

Дык вы ж помните, что по ГПК кассация, ЛУДам, участвовавшим в судебном заседании ничего не высылает?

Ну, дык ничто Вам не мешает подать в тот же день заяву о направлении вам заверенной копии кассационного суд.акта по почте или известить по почте же о дате его изготовления. Либо ходить каждые 10 дней в канцелярию и оставлять жалобы преду суда на нарушение сроков изготовления акта кассации. Но обычно МГС в течение месяца-двух отписывает свои акты и из районного суда заверенную копию высылают. Другое дело, когда выносили в кассации акт без участия ЛУДа... Ну, да сами знаете.

Как я докажу, что не в тот же день оно было изготовлено, а спустя хрен знает сколько времени?

Токма исключительно несколькими заявлениями о неполучении суд.акта. Я доказывал копиями жалоб преду, после которых судакт и был мне направлен с приложением конверта в котором он пришел.

Добавлено в [mergetime]1186166986[/mergetime]

Сухорубченко (Sukhorubchenko) против Российской Федерации
(Жалоба N 69315/01)

По материалам Постановления
Европейского Суда по правам человека
от 10 февраля 2005 года
(Первая секция)

Страсбург, 10 февраля 2005 г.

По делу "Сухорубченко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,
П. Лоренсена,
Н. Ваич,
С. Ботучаровой,
А. Ковлера,
Х. Гаджиева,
С.Э. Йебенса, судей,
а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 20 января 2005 г.,
принял следующее Постановление:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой (N 69315/01), поданной в Европейский Суд по правам человека против Российской Федерации гражданином России Алексеем Петровичем Сухорубченко (далее - заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 11 января 2001 г.
2. Власти Российской Федерации в Европейском Суде были представлены П. Лаптевым, Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.
3. Заявитель утверждал о том, что имело место нарушение его права на обращение в суд в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции ввиду чрезмерно длительного срока рассмотрения его иска и на отсутствие эффективных средств правовой защиты, требуемых статьей 13 Конвенции, в связи с этим. Он также жаловался, ссылаясь на статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, на то, что чрезмерная длительность судебного разбирательства сделала невозможным исполнение вынесенного судебного решения.
4. Жалоба была передана в Первую секцию Суда (пункт 1 правила 52 Регламента Суда). В рамках секции Палата, рассматривающая дело (пункт 1 статьи 27 Конвенции), была сформирована в соответствии с пунктом 1 Правила 26 Регламента.
5. Решением от 15 января 2004 г. Европейский Суд объявил жалобу частично приемлемой для рассмотрения по существу.
6. Заявитель и власти Российской Федерации представили свои доводы по существу дела (пункт 1 Правила 59 Регламента).
7. 1 ноября 2004 г. Европейский Суд изменил состав своих секций (пункт 1 Правила 25 Регламента Суда). Данное дело было передано на рассмотрение во вновь образованную Первую секцию (пункт 1 Правила 52 Регламента).

ФАКТЫ

I. Обстоятельства дела

8. Заявитель родился в 1954 году и проживает в г. Шахты Ростовской области.

А. Гражданский иск заявителя против инвестиционной компании

9. В 1994 году заявитель вложил свои сбережения в "Гермес-финанс" - российскую инвестиционную компанию. В 1995 году заявитель приехал в Москву, чтобы забрать свой вклад, но обнаружил, что офисы компании закрыты.
10. 12 августа 1995 г. заявитель подал в Таганский районный суд г. Москвы гражданский иск против компании. Суд отклонил иск заявителя из-за нарушения территориальной юрисдикции.
11. 31 октября 1995 г. заявитель подал в Хорошевский районный суд г. Москвы иск против компании. 17 ноября 1995 г., указав на нарушение территориальной юрисдикции, Хорошевский районный суд г. Москвы передал дело в Тушинский районный суд г. Москвы. Власти государства-ответчика утверждают, что в материалах дела нет сведений о получении иска Тушинским районным судом г. Москвы. Заявитель оспаривает это утверждение, ссылаясь на "передаточную запись" Хорошевского районного суда г. Москвы от 17 ноября 1995 года, копия которой у него имеется.
12. 14 февраля 1996 г. заявитель направил в Тушинский районный суд г. Москвы запрос относительно задержки рассмотрения его дела. Ответа заявитель не получил.
13. В апреле 1996 года заявитель подал еще один иск против компании в Московский городской суд. Московский городской суд не принял иск заявителя из-за нарушения иерархической подсудности <*>.
---------------------------------
<*> Так в тексте. - Прим. переводчика.

14. 27 июня 1996 г. заявитель подал иск против компании в Верховный Суд Российской Федерации. 9 августа 1996 г. Верховный Суд передал исковое заявление заявителя в Московский городской суд, который, в свою очередь, 22 августа 1996 г. направил его в Тушинский районный суд г. Москвы.
15. 5 мая 1998 г. в отношении Российской Федерации Конвенция вступила в силу.

В. Судебное разбирательство по иску заявителя

16. Стороны представили разные версии дальнейшего судебного разбирательства.

1. Доводы заявителя

17. 8 июня 1998 г. заявитель получил повестку в Тушинский районный суд г. Москвы на 14:10 того же дня. Повестка была доставлена обычной почтой и опущена в почтовый ящик заявителя.
18. 29 сентября 1998 г. заявитель обнаружил в почтовом ящике повестку в Тушинский районный суд г. Москвы на 21 сентября 1998 г.
19. 25 ноября 1998 г. он получил повестку в Тушинский районный суд г. Москвы на 14:00 26 ноября 1998 г.
20. Заявитель представил Европейскому Суду копии указанных выше повесток, заверенных нотариусом.
21. Впоследствии заявитель не получал никаких повесток или уведомлений из Тушинского районного суда г. Москвы.
22. 29 марта 2000 г. заявитель направил запрос в Тушинский районный суд г. Москвы с просьбой объяснить задержку рассмотрения его дела. 13 апреля 2000 г. запрос заявителя был ему возвращен с просьбой указать дату подачи иска. Заявитель написал дату на этом же запросе и 20 апреля 2000 г. отправил его обратно. Заявитель так и не получил ответа на свой запрос.

2. Доводы властей Российской Федерации

23. Власти Российской Федерации утверждали, что доводы заявителя о назначении судебных заседаний на 8 июня и - внимание - 29 сентября 1998 г. не подтверждаются материалами дела.
24. По их утверждению, первое судебное заседание по иску заявителя было назначено на 22 октября 1998 г. Поскольку стороны в судебное заседание не явились, оно было перенесено на 26 ноября 1998 г. Заявитель был уведомлен о дате следующего судебного заседания, и 30 ноября 1998 г. он получил об этом повестку.
25. 26 ноября 1998 г. судебное заседание было перенесено на 24 декабря 1998 г. ввиду неявки обеих сторон. 21 декабря 1998 г. заявитель получил уведомление о переносе судебного заседания.
26. 24 декабря 1998 г. Тушинский районный суд г. Москвы вынес определение об оставлении иска заявителя без рассмотрения, установив следующее:
"В судебное заседание стороны не являются дважды, 26 ноября и 24 декабря 1998 г., о дне слушания извещены, истец не просит о рассмотрении дела в его отсутствие, им не представлены подлинники договоров и квитанций к ним, представленные копии не заверены надлежащим образом, суд не считает возможным рассмотреть дело в отсутствие сторон по имеющимся материалам".
27. В данном судебном решении указывалось, что данное решение может быть обжаловано в течение десяти дней в Московский городской суд.
28. По запросу Европейского Суда 19 апреля 2004 г. власти Российской Федерации приложили к своему Дополнительному меморандуму копию судебного решения от 24 декабря 1998 г.
29. В подтверждение своих утверждений власти Российской Федерации представили копии первой и последней страниц досье дела по гражданскому иску заявителя.
30. На первой странице было указано название суда, стороны и содержались следующие надписи, сделанные от руки:
"Поступило: 21 сентября 1998 г.
Рассмотрено: 22 октября 1998 г. в 14:15
26 ноября 1998 г. в 14:00
24 декабря 1998 г. в 9:10
сд. 19 февраля 1999 г.".
31. На последней странице содержались следующие надписи, сделанные от руки:
"На 26 ноября 1998 г. изв.
На 24 декабря 1998 г. изв.
Копия определения направлена истцу 19 февраля 1999 г.
24 февраля 1999 г. - архив".

II. Применимое национальное законодательство

32. Статья 99 Гражданского процессуального кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г. (действовавшего на момент событий) предусматривала, что подготовка гражданских дел к судебному разбирательству должна быть проведена не позднее чем в семидневный срок со дня принятия заявления. В исключительных случаях этот срок может быть продлен до двадцати дней. Остальные гражданские дела должны рассматриваться не позднее одного месяца со дня окончания подготовки дела к судебному разбирательству.
33. Статья 106 предусматривала, что повестки должны быть вручены сторонам и их представителям с таким расчетом, чтобы они имели достаточный срок для своевременной явки в суд и подготовки к делу. В необходимых случаях стороны могли быть извещены по телефону или телеграммой.
34. Часть 5 статьи 221 предусматривала, что суд мог вынести определение об оставлении заявления без рассмотрения, в частности, если стороны, не просившие о разбирательстве дела в их отсутствие, не явились по вторичному вызову, а суд не считает возможным разрешить дело по имеющимся в деле материалам. Статья 222 требовала, чтобы судья указал в определении, как устранить обстоятельства, препятствующие рассмотрению дела. После устранения обстоятельств, послуживших основанием для оставления заявления без рассмотрения, заинтересованная сторона была вправе вновь обратиться в суд. Суд мог отменить свое определение об оставлении заявления без рассмотрения, если стороны доказывали, что у них были уважительные причины для неявки.
35. Статья 213 требовала, чтобы копия определения об оставлении заявления без рассмотрения высылалась отсутствовавшей стороне не позднее трех дней после вынесения такого определения.

ПРАВО

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

36. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 1 статьи 6 Конвенции на то, что его иск не был рассмотрен в разумный срок. Пункт 1 статьи 6 Конвенции гласит:
"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на... разбирательство дела в разумный срок... судом...".

А. Доводы сторон

37. Заявитель утверждал, что с момента подачи его первого иска в Тушинский районный суд г. Москвы 12 августа 1995 г. до настоящего времени он получил только три повестки (8 июня, 29 сентября и 25 ноября 1998 г.) и возвращенный ему запрос о пояснении задержки рассмотрения его дела (13 апреля 2000 г.). Он узнал о вынесении судебного решения от 24 декабря 1998 г. только по получении Меморандума властей Российской Федерации от 3 июля 2003 г. Заявитель счел, что в настоящее время ему нецелесообразно обращаться в Тушинский районный суд г. Москвы с заявлением о возобновлении рассмотрения дела, поскольку к этому времени ответчик избавился от имевшегося у него имущества и исполнение судебного решения стало невозможным.
38. В своем Меморандуме по вопросу приемлемости и по существу жалобы от 1 июля 2003 г. власти Российской Федерации признали, что длительность судебного разбирательства по гражданскому иску заявителя нарушала требование о "разумном сроке" пункта 1 статьи 6 Конвенции.
39. В своем Дополнительном меморандуме от 19 апреля 2004 г. власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не доказал, что копия судебного решения от 24 декабря 1998 г. не была ему направлена. В частности, заявитель не получил справку из Управления почтовой службы г. Москвы, которая бы свидетельствовала о том, что заказное письмо с приложением копии судебного решения ему не направлялось. В связи с этим власти Российской Федерации призывали Европейский Суд пересмотреть вопрос о соблюдении заявителем правила о шестимесячном сроке, установленного пунктом 1 статьи 35 Конвенции. Они утверждали, что права заявителя нарушены не были.
40. Европейский Суд рассмотрит предварительные возражения властей Российской Федерации о соблюдении заявителем правила шестимесячного срока одновременно с рассмотрением жалобы по существу.

В. Соблюдение пункта 1 статьи 6 Конвенции

1. Право на доступ к правосудию

41. Европейский Суд напомнил, что процессуальные гарантии, установленные в статье 6 Конвенции, обеспечивают каждому право на рассмотрение иска о гражданских правах и обязанностях в суде; таким образом они воплощают "право на обращение в суд", в рамках которого право на доступ к правосудию, то есть право инициировать производство в суде по гражданскому делу, является одним из аспектов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Голдер против Соединенного Королевства" (Golder v. United Kingdom) от 21 февраля 1975 г., Series А, N 18, рр. 13 - 18, параграфы 26 - 36).
42. Европейский Суд установил, что в настоящем деле заявитель имел возможность подать гражданский иск к не выполняющей свои обязательства финансовой компании; после нескольких неудачных попыток его иск к инвестиционной компании был принят к рассмотрению в Тушинском районном суде г. Москвы. Хотя стороны заявили разные даты начала судебного разбирательства, Европейский Суд, как он уже отмечал в своем решении по вопросу приемлемости жалобы от 19 января 2004 г., не счел необходимым определять точную дату, поскольку данный период в любом случае находится вне его компетенции ratione temporis. В связи с этим достаточно установить, что на день вступления Конвенции в силу в отношении России иск заявителя уже некоторое время находился на рассмотрении в Тушинском районном суде г. Москвы.
43. Возбуждение дела само по себе не является соблюдением всех требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд напомнил, что Конвенция имеет целью гарантирование не тех прав, которые являются теоретическими или иллюзорными, но прав, которые являются осуществимыми на практике и эффективными. Право на обращение в суд включает в себя не только право инициировать судебное разбирательство, но и право на "разрешение" спора судом. Было бы иллюзорно, если бы национальная правовая система Высокой Договаривающейся Стороны позволяла лицу подать гражданский иск в суд, при этом не обеспечивая того, что дело будет разрешено посредством вынесения окончательного решения в результате судебного разбирательства. Было бы невообразимо, если бы в статье 6 Конвенции подробно описывались процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам, на справедливое, публичное и своевременное судебное разбирательство не гарантируя сторонам, что их гражданско-правовой спор будет окончательно разрешен (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мультиплекс" против Хорватии" (Multiplex v. Croatia) от 10 июля 2003 г., жалоба N 58112/00, параграф 45; Постановление Европейского Суда по делу "Кутич против Хорватии" (Kutic v. Croatia), жалоба N 48778/99, ECHR 2002-II, параграф 25). Европейский Суд установил нарушение права на обращение в суд в делах, в которых судебное разбирательство, включая стадию исполнения судебных решений, было приостановлено на значительный период времени в силу применения закона (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Мультиплекс" против Хорватии", параграфы 53 - 55; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Кутич против Хорватии", параграфы 32 - 33; Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Иммобилиаре Саффи" против Италии" (Immobiliare Saffi v. Italy), жалоба N 22774/93, ECHR 1999-V, параграф 70).
44. В настоящем деле судебное разбирательство было прекращено 24 декабря 1998 г., после того как Тушинский районный суд г. Москвы вынес определение об оставлении иска без рассмотрения по той причине, что стороны дважды не явились на судебные заседания, истец не отказался от своего права присутствовать при рассмотрении его иска и на основании материалов, представленных в суд, дело не было готово к рассмотрению. Европейский Суд прежде всего рассмотрит, нарушило ли вынесение определения об оставлении иска без рассмотрения его право на обращение в суд.
45. Что касается фактических обстоятельств дела, доводы властей Российской Федерации относительно дат судебных заседаний представляются непоследовательными и неполными. Хотя они не отрицали подлинность копий трех повесток, представленных заявителем, они отрицали, что судебные заседания были назначены на те дни, на которые были выданы повестки. Далее, как представляется, единственным источником информации, представленной властями Российской Федерации, являются записи, сделанные от руки, на первой и последней страницах обложки дела. Хотя Высокие Договаривающиеся Стороны имеют пределы усмотрения при установлении правил делопроизводства при отправлении правосудия, четкое ведение судебной регистрации документов является одной из основ гарантий справедливого судебного разбирательства, закрепленных в пункте 1 статьи 6 Конвенции. В настоящем деле четкость ведения регистрации документов вызывает сомнения. Хотя власти Российской Федерации ранее признали, что судебное разбирательство началось в 1996 году, нет никаких записей о движении дела в период с 1996 года по 21 сентября 1998 г., когда дело было получено из неустановленного места (см. выше параграф 30). Нет также никаких указаний на судебные заседания, назначенные в июле и сентябре 1998 года, в отношении которых заявитель представил заверенные копии повесток. Наконец, как представляется, копии повесток в материалах дела отсутствуют.
46. Более того, власти Российской Федерации не указали, получили ли они информацию относительно дат доставки повесток. Повестки не были направлены заказной почтой или иным отслеживаемым способом, а в определении от 24 декабря 1998 г. не указывается, были ли повестки вручены заявителю, и если были, то когда, ограничив изучение данного вопроса выводом о том, что повестки были направлены.
47. В данных обстоятельствах Европейский Суд более доверяет доводам заявителя относительно фактов по делу, поскольку даты, заявленные им, указаны на отметках отделения связи г. Шахты Ростовской области на конвертах, в которых были направлены повестки.
48. Европейский Суд установил, что заявитель получил три повестки, две из которых пришли с запозданием, а третья оставляла ему менее одного дня, чтобы приехать в г. Москву, находящуюся на расстоянии более тысячи километров от его города. Однако он никогда не информировал секретариат Тушинского районного суда г. Москвы ни почтой, ни по телефону о позднем вручении повесток, что явилось бы уважительной причиной его неявок на судебные заседания. Более того, каждая повестка содержала напечатанное указание о том, что заявитель должен представить оригиналы документов в суд. Заявитель не выполнил это указание. Европейский Суд напомнил в связи с этим, что обязанностью заинтересованной стороны является проявление особого усердия при защите ее интересов (см. Решение Европейского Суда по делу "Тойшлер против Германии" (Teuschler v. Germany) от 4 октября 2001 г.). Европейский Суд счел, что при обстоятельствах настоящего дела предположение судебных властей о том, что заявитель утратил интерес к рассмотрению его иска, имело достаточные основания и что определение от 24 декабря 1998 г. как таковое не нарушает право заявителя на обращение в суд.
49. Далее Европейский Суд отметил, что определение от 24 декабря 1998 г. не повлекло окончательного завершения судебного разбирательства. Оно, скорее, имело характер приостановления судебного разбирательства, поскольку оно могло быть возобновлено, если бы определение было отменено вышестоящим судом или если бы этот же суд счел, что у сторон были уважительные причины неявки в суд. Таким образом, необходимо рассмотреть, имел ли заявитель адекватную возможность обеспечить продолжение или возобновление судебного разбирательства.
50. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что определение от 24 декабря 1998 г. не было направлено заявителю в течение трех дней после его вынесения, как того требует национальное законодательство (см. выше параграф 35). Вместо этого Тушинскому районному суду г. Москвы понадобилось почти два месяца, чтобы направить заявителю письмо с копией определения. Власти Российской Федерации не представили объяснений такой задержке. Более того, они не представили доказательств, кроме записи, сделанной от руки, на последней странице обложки дела, свидетельствующих о том, что 19 февраля 1999 г. определение было действительно вручено заявителю. Таким образом, Европейский Суд провел различие между настоящей жалобой и двумя другими делами, по которым власти Российской Федерации подтвердили свои доводы копиями сопроводительных писем к документам, направленным заявителям (см. Решение Европейского Суда по делу "Новоселов против Российской Федерации" (Novoselov v. Russia) от 8 июля 2004 г., жалоба N 66460/01; и Решение Европейского Суда по делу "Богонос против Российской Федерации" (Bogonos v. Russia) от 5 февраля 2004 г., жалоба N 68798/01).
51. Более того, суть письменного запроса заявителя от 29 марта 2000 г. о состоянии судебного разбирательства по его делу достаточно четко указывала национальным властям на то, что заявитель не знал о существовании или содержании определения от 24 декабря 1998 г. Однако, после того как по запросу секретариата Тушинского районного суда г. Москвы заявитель представил информацию, необходимую для идентификации дела, ответа ему дано не было. Действительно, не представляется, что после 19 февраля 1999 г. предпринимались какие-либо шаги для информирования заявителя о вынесенном решении. Наконец, следует отметить, что власти Российской Федерации не приложили копию определения от 24 декабря 1998 г. к своему Меморандуму от 1 июля 2003 г., и его текст стал доступен Европейскому Суду и заявителю не ранее чем 19 апреля 2004 г.
52. Относительно предварительных возражений властей Российской Федерации, принимая во внимание указанное выше, Европейский Суд счел, что они не затрагивают новых доказательств, требующих повторного рассмотрения возражений по вопросу соблюдения правила о шестимесячном сроке, которые Европейский Суд уже отклонил в своем решении по вопросу приемлемости данной жалобы от 15 января 2004 г.
53. Что касается существа данной части жалобы, Европейский Суд счел, что право стороны на доступ к правосудию было бы иллюзорным, если бы она оставалась в неведении относительно хода судебного разбирательства и судебных решений, вынесенных по их делу, особенно когда такие решения имеют характер, препятствующий дальнейшему рассмотрению дела, как это имело место в настоящем деле. Рассматриваемое определение не было направлено заявителю в установленный национальным законодательством срок, если вообще было направлено, и дальнейшие попытки получить информацию о ходе рассмотрения дела оказались тщетными . Как следствие, заявитель узнал о существовании определения от 24 декабря 1998 г. более чем через четыре с половиной года, когда власти Российской Федерации впервые упомянули о нем в своем Меморандуме.
54. Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу, что длительный период времени, в течение которого гражданский иск заявителя не мог быть рассмотрен национальным судом вследствие неправильного его уведомления, влечет за собой установление нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции.

2. Длительность судебного разбирательства

55. Европейский Суд отметил, что все задержки в ходе судебного разбирательства в рассматриваемый период времени имели место по причине неправильного вручения заявителю определения от 24 декабря 1998 г. Европейский Суд уже принял во внимание данный аспект при рассмотрении права заявителя на доступ к правосудию. Принимая во внимание сделанные им в связи с этим выводы, Европейский Суд счел, что вопрос о длительности судебного разбирательства должен быть расценен как поглощенный вопросом о доступе к правосудию.
56. Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу, что нет необходимости отдельно рассматривать вопрос о длительности судебного разбирательства.

II. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

57. Заявитель жаловался на то, что он не обладал эффективными средствами правовой защиты в национальных органах в отношении чрезмерной длительности инициированного им судебного разбирательства. Он ссылался на статью 13 Конвенции, которая гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".
58. Власти Российской Федерации в своем Меморандуме по вопросу приемлемости и по существу жалобы от 1 июля 2003 г. признали, что в настоящем деле имело место нарушение статьи 13 Конвенции. В своем Дополнительном меморандуме от 19 апреля 2004 г. они не выразили своего мнения по данному вопросу.
59. Заявитель не обратился к этому вопросу в своих доводах.
60. Европейский Суд напомнил, что применительно к праву на обращение в суд пункт 1 статьи 6 Конвенции рассматривается как lex specialis в отношении статьи 13 Конвенции (см., среди недавних прецедентов, Решение Европейского Суда по делу "Яллох против Германии" (Jalloh v. Germany) от 26 октября 2004 г., жалоба N 54810/00; Решение Европейского Суда по делу "Карндафф против Соединенного Королевства" (Carnduff v. United Kingdom) от 10 февраля 2004 г., жалоба N 18905/02). В свете своего вывода о нарушении права заявителя на обращение в суд и свое решение не рассматривать отдельно вопрос о длительности судебного разбирательства, Европейский Суд не счел необходимым рассматривать данную часть жалобы заявителя по статье 13 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

61. Заявитель жаловался на то, что чрезмерно длительное рассмотрение его иска к инвестиционной компании лишило его возможности вернуть вложенные в эту компанию деньги, поскольку за это время компания скрыла свои активы. Он ссылался на статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая гласит:
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".
62. Власти Российской Федерации в своем Меморандуме по вопросу приемлемости жалобы и по существу от 1 июля 2003 г. признали, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В своем Дополнительном меморандуме от 19 апреля 2004 г. они не выразили своего мнения по данному вопросу.
63. Заявитель не представил комментариев по данному вопросу.
64. Европейский Суд счел, что в настоящем деле "имуществом" заявителя по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции были денежные средства, вложенные в частную инвестиционную компанию. Право заявителя на эти денежные средства никогда не оспаривались, но он не мог получить их назад, поскольку инвестиционная компания бесследно исчезла. Европейский Суд напомнил, что государство, по общему правилу, не может нести ответственность за действия или бездействие частной компании. Соответственно, чтобы обосновать свою жалобу по вопросу утраты собственности, заявитель должен доказать, что он утратил возможность вернуть вложенные деньги или какую-то их часть и что утрата такой возможности может быть поставлена в вину государству по причине его действий или бездействия (см. Решение Европейского Суда по делу "Кривоногова против Российской Федерации" (Krivonogova v. Russia) от 1 апреля 2004 г., жалоба N 74694/01).
65. Европейский Суд отметил, что указываемая заявителем утрата собственности основана на предположении, согласно которому если бы в "разумный срок" в его пользу было бы вынесено судебное решение, исполнение такого судебного решения было бы более эффективным. Однако в подтверждение такого предположения не представлено никаких доказательств. Напротив, Европейский Суд установил, что офисы компании закрылись задолго до того, как заявитель подал исковое заявление, и, таким образом, не представляется, что длительность судебного разбирательства имела решающее влияние на наличие имущества у компании. Далее Европейский Суд напомнил, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции не обязывает государство поддерживать покупательскую способность денежных средств, вложенных в финансовые компании (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, ECHR 2003-X, параграф 63; Решение Европейского Суда по делу "Апполонов против Российской Федерации" (Appolonov v. Russia) от 29 августа 2002 г., жалоба N 47578/01).
66. Принимая во внимание обстоятельства дела, Европейский Суд пришел к выводу, что в настоящем деле отсутствует нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

67. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

68. Заявитель потребовал сумму в размере 5500000 рублей и 1000000 долларов США в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда.
69. Власти Российской Федерации оспорили данные требования как необоснованные и чрезмерные. Они сочли, что символическая денежная сумма будет представлять достаточную компенсацию морального вреда, причиненного заявителю.
70. Европейский Суд не усмотрел какой-либо причинно-следственной связи между установленным нарушением и материальным ущербом, заявленным заявителем. В связи с этим Европейский Суд не присудил компенсации в данной части требований. Однако он счел, что заявителю, возможно, был причинен определенный моральный вред в результате нарушения его права на обращение в суд, которое не может быть компенсировано одним лишь фактом установления Европейским Судом нарушения. Однако требуемая заявителем сумма чрезмерна. Исходя из принципа справедливости, как того требует статья 41 Конвенции, Европейский Суд присудил заявителю сумму в размере 1500 евро плюс сумму налогов, которые могут быть начислены на эту сумму.

В. Судебные расходы и издержки

71. Заявитель не требовал компенсации судебных расходов и издержек, и соответственно, нет оснований присуждать ему компенсацию в связи с этим.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

72. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.
На этих основаниях суд единогласно:
1) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции вследствие неправильного вручения заявителю судебного решения от 24 декабря 1998 г.;
2) постановил, что нет необходимости отдельно рассматривать вопрос о длительности судебного разбирательства в настоящем деле;
3) постановил, что нет необходимости отдельно рассматривать часть жалобы заявителя по статье 13 Конвенции;
4) постановил, что в настоящем деле нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции отсутствует;
5) постановил:
(a) что государство-ответчик обязано выплатить заявителю в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 1500 (одну тысячу пятьсот) евро в качестве компенсации морального вреда, переведенные в рубли по курсу, применимому на день произведения выплаты, плюс сумму налогов, которая может быть начислена на указанную сумму;
( что простые проценты по предельной годовой ставке по займам Европейского центрального банка плюс три процента подлежат выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты;
6) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 10 февраля 2005 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

Председатель Палаты
Х.РОЗАКИС

Секретарь
Секции Суда
С.НИЛЬСЕН

(Неофициальный перевод с английского
М. ВИНОГРАДОВА

Перевод предоставлен
Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском Суде по правам человека
П. ЛАПТЕВЫМ)

[U'nik]

Как правильно оформить жалобу, если по одному делу ее хотят заявить несколько соистцов? Руководства посмотрел, там конкретных рекомендаций нет.

В решениях ЕСПЧ видел разные варианты - несколько человек с отдельными жалобами, у каждой из которых указан свой номер досье, рассматриваются совместно (Rule 42, п.2). Но есть и жалобы с одним номером, но несколькими заявителями.
В Application Form раздел I-A ("Заявитель") сделан под одного человека, возможно с представителем.

Мне видится несколько вариантов.
1. Подготовить отдельные жалобы, после регистрации и получения номеров досье отправить письма с просьбой о совместном рассмотрении по Правилу 42-2.
2. Подготовить одну жалобу, раздел I-A сделать несколько листов, на каждого заявителя, и отправить одним письмом.
3. Подготовить по экземпляру жалобы на каждого заявителя и отправить одним письмом.

Последний кажется неправильным, первый более хлопотный, а вот второй допустим ли?
Извиняюсь, если прозевал где-то.

[chugunka10]

Как правильно оформить жалобу, если по одному делу ее хотят заявить несколько соистцов? Руководства посмотрел, там конкретных рекомендаций нет.

В решениях ЕСПЧ видел разные варианты - несколько человек с отдельными жалобами, у каждой из которых указан свой номер досье, рассматриваются совместно (Rule 42, п.2). Но есть и жалобы с одним номером, но несколькими заявителями.
В Application Form раздел I-A ("Заявитель") сделан под одного человека, возможно с представителем.

Мне видится несколько вариантов.
1. Подготовить отдельные жалобы, после регистрации и получения номеров досье отправить письма с просьбой о совместном рассмотрении по Правилу 42-2.
2. Подготовить одну жалобу, раздел I-A сделать несколько листов, на каждого заявителя, и отправить одним письмом.
3. Подготовить по экземпляру жалобы на каждого заявителя и отправить одним письмом.

Последний кажется неправильным, первый более хлопотный, а вот второй допустим ли?
Извиняюсь, если прозевал где-то.

Я обращался от имени 600 человек. Жалобу писал общую для всех. Но личные данные заполнял на каждого человека. Жалоба носила название "Гусынина и другие".
Но у меня в судебном решении уже фигурировало множество истцов.
А как они там её рассматривали мне неизвестно. Жалоба признана неприемлемой.

[Findirector]

Жалоба признана неприемлемой.

Немудрено. Специалист в ЕСПЧ как представил, что ему переписку с 600 заявителями придется вести, решил, что проще сразу отказать.

Сообщение отредактировал Findirector: 07 August 2007 - 20:27

[U'nik]

А по сути?
Если будут приложены доверенности от всех заявителей на одного представителя, с просьбой всю дальнейшую переписку отправлять в его адрес?
Такие просьбы у меня прокатывали, секретариату все равно куда писать.

[Manguste]

Собственно, встречалось неоднократно мнение, что если в национальных инстанциях не говорилось о нарушении той или иной нормы Конвенции то ЕСПЧ может и завернуть жалобу - "раньше про нас думать надо было". Только вот не пойму я - а как ЕСПЧ узнаёт, что заявитель указывал национальным судам на нарушении Конвенции?
ЕСПЧ требует присылать копии судебных актах по делу, но имхо редкий суд отметит ссылки ЛУДа на нормы Конвенции. У меня есть решение с указанием нашей позиции о нарушении статьи 10, но это наверное единственное решение. На статью 6 им вообще наплевать - а ведь это одно из наиболее частых причин для обращения в ЕСПЧ.
После коммуникации жалобы что ли запрашивают?

[Aidar]

Привет! А что Вы копию своего заявления в суд не собираетесь прикладывать?
И уж если в заявлении этого нет, а было только в устном выступлении, позаботьтесь о том, чтобы это нашло отражение в протоколе, и высылайте в ЕСПЧ копию протокола. С уважением, Айдар

[U'nik]

Вообще-то нигде, ни в Конвенции, ни в регламенте Суда, не сказано напрямую, что доводы о нарушении Конвенции заявители обязаны привести национальному суду для приемлимости жалобы. Это было бы странной логикой, нарушающей сам дух Конвенции.
Не думаю, что по всем жалобах, рассмотренных Судом, в исковых или кассационных имелись ссылки на Конвенцию.

Насколько я понял, наличие таких ссылок усиливает жалобу в том смысле, что если они были, а суды наши по привычке про них в решениях не упомянули и свою точку зрения по поводу нарушения Конвенции не изложили, то нарушение статьи 6-1 считается имеющим место автоматически. Так что хотя бы по этому пункту жалоба будет приемлимой гарантированно, можно ждать спокойно и не переживать.

Кстати, из дела Дунаева вырисовывается интересных ход. Раз уж наше государство само подставляется, признавая отсутствие ведения протокола в кассации "по общей практике" , то в любом случае можно писать в жалобе - "написал дополнительно письменные объяснения с указанием на Конвенцию, принес прямо к с/з в кассации, канцелярия не взяла, председательствующий отказался брать, я изложил устно, но в решении эти доводы не отражены". И приложить такие объяснения В отсутствие протокола РФ ни за что не докажет, что этого не было, а ЕСПЧ судя по прецеденту верить государству в этом вопросе не склонен

Сообщение отредактировал U'nik: 16 August 2007 - 16:29

[Findirector]

Всегда указываю в судебных документах ссылки не только на нормы Конвенции, но и на практику ЕСПЧ.

[U'nik]

Findirector, безусловно это правильно. И я, теперь уже почитав много литературы по ЕСПЧ и этот форум, последнее время делаю так же.

Я имею в виду, что отсутствие таких ссылок само по себе не является поводом для признания жалобы неприемлимой. Неужели Лаптев прошел бы мимо такой возможности? А ни в одном постановлении ЕСПЧ не припомню не только отказа по этому основанию, но и попыток РФ на него сослаться.

[Findirector]

Я имею в виду, что отсутствие таких ссылок само по себе не является поводом для признания жалобы неприемлимой.

А как тогда ВДС узнает, что подав иск вы исчерпываете внутреннеи средства?