Сокол Короче говоря, - ребёнка надо защищать.
Ментов надо, однозначно, сажать.
Вполне согласен и по первому утверждению и по второму. А как оформляли признание? Неужели явкой с повинной? (вопрос не праздный).
за избиение по ст. 286 УК РФ
Думаю, эта статья к данной ситуации уже не применима – ведь есть общепризнанное название таким действиям – пытка.
Статья 117. УК Истязание
д) с применением пытки;
Примечание. Под пыткой в настоящей статье и других статьях настоящего Кодекса понимается причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях.
наказывается лишением свободы на срок от трех до семи лет.
Полное совпадение ситуации – я бы использовал именно её.
Теперь о перспективе привлечения сотрудников правоохранительных органов – думаю будут проблемы. Правозащитные сайты просто ломятся от фактов применения насилия, и почти везде факты не находят подтверждения. Это уже традиция наших силовиков. Не знаю уровень кровожадности Вашего подзащитного и его родственников, но в данной ситуации ЕСПЧ как раз то может и пригодиться – хотя бы как рычаг для получения денег назад (сумма то не малая). ЕСПЧ очень серьезно подходит к нарушению ст.3 ЕКПЧ т.к. эта статья безусловна – отступления от неё недопустимы.
«Статья 3 (...) охраняет одну из основных ценностей демократического общества. Даже в наиболее сложных обстоятельствах, таких как борьба против терроризма и организованной преступности, Конвенция категорически запрещает пытки или бесчеловечное, или унижающее достоинство обращение или наказание. В отличие от большинства статей Конвенции и Протоколов № 1 и 4 в статье 3 не предусмотрены никакие исключения, и в соответствии со статьей 15 п. 2 не может быть отступлений от статьи 3 даже в случае чрезвычайного положения, угрожающего существованию нации» (Aksoy,62; см. также Aydin,81; Selsuk et Asker,75; Dikme, 89).
«Статья 3 Конвенции (...) изложена в субстантивной форме. Более того, хотя потерпевший от предполагаемого нарушения данной статьи может находиться в уязвимом положении, данная ситуация часто отличается от случаев применения насилия, приведшего к смерти, или случаев подозрительной смерти. Суд считает, что требование статьи 13 Конвенции о том, чтобы лицу, которое заявляет требование о нарушении статьи 3 Конвенции, было предоставлено эффективное средство правовой защиты, в большинстве случаев будет предусматривать как компенсацию заявителю,
так и необходимые процессуальные гарантии против нарушений со стороны представителей Государства. В своих решениях, носящих прецедентный характер, Суд установил, что понятие эффективного средства правовой защиты в этом контексте включает обязанность осуществлять
всестороннее и эффективное расследование, целью которого является установление и наказание ответственных за плохое обращение и предоставление свободного доступа заявителя к процессу расследования. Таким образом, возможность или необходимость признания процессуальных нарушений статьи 3 Конвенции будет в каждом случае зависеть от конкретных обстоятельств дела» (Ilhan,92).
«Суд напоминает, что для того чтобы плохое обращение представляло собой нарушение статьи 3, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня по своей сути относительна; она зависит от всех обстоятельств дела, в частности от его продолжительности, его воздействия на физическое или психическое состояние и в некоторых случаях от пола,
возраста и состояния здоровья жертвы такого обращения. В случае, когда лицо оказывается
лишенным свободы, применение по отношению к нему физической силы, которая не является необходимой ввиду его поведения, посягает на человеческое достоинство и представляет собой, в принципе, нарушение права, гарантированного статьей 3» (Assenov et al, 94).
«Простая
угроза обращения, запрещенного статьей 3, может попасть по действие этой статьи, если она является достаточно реальной и непосредственной. Так, угроза кому-либо о том, что его будут пытать, могла бы, при конкретных обстоятельствах, представлять собой, по крайней мере, "бесчеловечное обращение"» (Campbell et Cosans,26).
«Что касается более точно утверждений о плохом обращении, то они должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. Суд для установления истинных обстоятельств использует критерий доказывания "
за рамками любого разумного сомнения", причем подобное доказывание может вытекать
из совокупности достаточно веских, четких и согласующихся выводов» (Dikme, 73).
«Суд напоминает, что в случае, если лицо было доставлено в полицейский участок
здоровым, и ко времени освобождения у него имеются
травмы, то на Государстве лежит обязанность предоставить
правдоподобное объяснение об их происхождении, и если оно этого сделать
не может, то вступает в действие статья 3 Конвенции» (Dikme, 78).
«Суд уже говорил об этом: в случае, когда лицо утверждает, заявляя требование, что оно подверглось обращению, несовместимому со статьей 3 Конвенции, со стороны полиции или других сравнимых государственных служб, эта норма, рассматриваемая в совокупности с общей для всех Государств обязанностью, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось
эффективное официальное расследование. Это расследование, наподобие расследования, требуемого статьей 2, Должно привести к установлению личности и
наказанию ответственных лиц. Если бы это было не так, общий законный запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, невзирая на свою существенную значимость, был
неэффективным на практике, и в некоторых случаях представители Государства могли бы
пренебрегать, пользуясь квазиненаказуемостью, правами тех, кто находится под их
контролем» (Dikme,101).
Надо жаловаться, доводить до кассации, и, если откажут в ЕСПЧ. То же делать, если будут откровенно тянуть дело (тогда кассация не нужна).
