Подполковник

"Феномен культа "царьков" или бояр в правовой науке советского времени и проявляемый в наши дни, возник из административного управления наукой вообще и правом в частности. Угодничество и научная беспринципность ученых-юристов перед властьпредержащими, начиная от Академии Наук СССР, превратили правовую науку в марионетку командно-административной системы".

"доминировала апологетика действительности, угодничество и комплиментарность. Последнее существовало в разных формах: от восхваления высказываний глав КПСС, молитвенного повторения мнений научных «баронов» до навязчивого цитирования суждений коллег, именуемых точками зрения, и часто научно малозначимых.Комплиментарность стала фактически составляющей научных работ. Посредством ее изъявлялась политическая и корпоративная лояльность цитируемого автора к миру часто социально кривых зеркал в науке и в жизни. В научных «исследованиях» преобладало мелкотемье и паразитизм, облекаемый в соавторство научных «баронов» или «царьков» с зависимыми от них ученых, а также их открытое иждивенчество в науке".

"защищалось, а точнее штамповалось множество кандидатских и докторских диссертаций по праву, научное и практическое значение которых, как показало время, оказалось ничтожным. Оторванная от жизни юридическая наука впала в стагнацию. Несколько примеров на этот счет. В институте государства и права АН СССР (сейчас РАН) в 1965 г. доктором юридических наук стал бывший колхозник М.И.Козырь. Он, пересказав решение одного из съездов КПСС, написал сочинение на тему: «Имущественные правоотношения колхозов в СССР». Вопреки горькой реальности деревни, включая крепостной труд, ее нищету и бесправие самих колхозов, знаток из украинского села сочинил юридический панегирик произволу партийных и административных бонз над крестьянством.
Естественно, стал доктором колхозного права, профессором и вскоре постоянным соавтором переданных в подчинение ученых.

"В 1979 г. в том же институте была защищена докторская диссертация на тему: «Проблемы эффективности норм земельного права». Ее автор — экс-машинистка, воинственный партийный секретарь, а сейчас руководитель института по науке (Иконицкая И.А. Проблемы эффективности норм советского земельного права. — Дис. на соискание доктор, юр. наук, М. 1979.).

"названная диссертация И.А. Иконицкой — панегирик «отеческой» заботе о земле государственных органов СССР, райкомов и крайкомов КПСС. Естественно, научный лакировщик стал доктором юридических наук."

"Докторами и кандидатами наук в этом институте можно было стать также по прейскуранту или по предписанию римского права: «У кого нет денег, тот платит собственным телом». Возникавшие на этой почве публичные скандалы иллюстрировали, с одной стороны, всеядность и мужскую силу институтских «бояр». С другой, — финансовую и венерическую уязвимость очередников на научные звания: кандидата или доктора юридических наук. Подобных знатоков права названный институт остепенил научными званиями в масштабах СССР тысячами. В то же время диссертации, являвшимися новыми по содержанию и отвечавшие интересам науки и практики, но не соответствовавшие мышлению должностных «бояр» или корыстным их требованиям, в институте отклонялись. Так поступили с известным политиком и юристом А.А.Собчаком., сотрудником института М.Я.Шеминовой и другими учеными".

"Научные академии со временем в коммунистических странах превратились в средство гонения гениев и просто талантливых людей, осуществляемое от имени науки лжетитулованной посредственностью, враждебной к свободно мыслящим ученым. История деятельности АН СССР и РАН первого десятилетия
XXI в. — тому пример. При всем сказанном, научный потенциал отечественного права, хотя и ослабленный, сохранить удалось. Там, где гнет АН СССР и научного «боярства» был менее жестким, а коллективы ученых-правоведов возглавляли личности с государственным мышлением (С.Н.Братусь, К.П.Горшенин, О.Н.Садиков, Ю.Х.Калмыков и др.), творческая обстановка была терпимой. От членов научного коллектива требовалось, в целях самосохранения, блюсти политические границы дозволенного.
Иная обстановка довлела в Институте государства и права АН СССР. Этот институт долго возглавлял В.Н.Кудрявцев - специалист уголовного права, ленинский орденоносец и член МГК КПСС. Его восхождению в науку предшествовала служба в 40—50 годах в Военной Коллегии Верховного суда СССР. Там право на жизнь и свободу человека, думающего не по Ленину и Сталину, квалифицировалось преступлением и попадало под ст. 58 УК РСФСР. После такой практики административно-научная карьера В.Н.Кудрявцева двигалась к Олимпу директора Института государства и права АН СССР и ее академика в скоростном режиме. С распадом СССР положение научно-титулованного «боярина» не пошатнулось. В Новой России он респектабельный демократ и жесткий критик политической системы его вскормившей.

"В постсоветской России В.Н.Кудрявцев — один из теневых «поставщиков» юридических кадров в высшие эшалоны власти и в международные организации. Из ранее возглавляемого им института или работавших с ним лиц на высокие должности, вплоть до окружения Б.Н.Ельцина были рекрутированы доверенные лица (А.М. Яковлев, В.А.Краснов и др.). Критерием выдвижения кадров «по черному» было три требования: считаться демократом, кричать «долой» на все, что было вчера и личная преданность В.Н.Кудрявцеву. Знающие люди утверждают, что был и четвертый критерий, действовавший по прейскуранту".

"Очевидно лишь одно, для блиц-карьеры во власть профессионалы не требовались. Так, председателем Российского патентного ведомства назначили научного сотрудника института, специалиста по гуманитарному науковедению В.П.Рассохина. Человеку, не ведавшему как соединяется гайка с болтом, жившему постоянно в долг, в одночасье вручили судьбу научно-технического прогресса страны".

"Особенно получилось с выдвижением в судебную власть страны идеологических «боевиков» в сфере права В.А.Туманова и М.В.Баглая. Они поочередно становились председателями Конституционного суда РФ. В советское время — это номенклатурные и высокооплачиваемые критики права и государственных систем капиталистических стран и польской «Солидарности». По совместительству они же были «сказочниками» советского права за рубежом. Частые их поездки за границу в институте именовались научной командировкой по пропаганде правом идей марксизма-ленинизма. Естественно, эти знатоки зарубежного права далеки от глубоких знаний отечественного правоведения вообще и судебной системы, в частности. Не знали они и реалий жизни, игнорируемых законодательством СССР. Заметим, что в Конституционный суд прошли и другие юристы, включая специалистов кабинетных знаний права, но не Конституции РФ и ее соответствия реалиям России. Осечка произошла только с неким Г.Е.Быстровым. Он стал доктором юридических наук по источникам сельскохозяйственного права. До получения такого звания на частых застольях ведал спиртным. Интеллектуальный уровень соответствовал такому поведению. Когда с трибуны Верховного Совета РСФСР пытался рассказать какой он специалист и кандидат в судьи Конституционного Суда, было неловко - по речи и ее содержанию. Конечно, депутаты проголосовали против".

Добавлено в [mergetime]1133597663[/mergetime]
Продолжение

"Эти люди десятилетиями с кучкой подобных себе диктовали кому что и как писать о праве и государстве. Непокорных ожидало научное умаление, забвение или гонение вплоть до признания психически больными. Угодливых приближали к себе, а точнее к порогу их боярства в науке, издательствах и т.д. Пена антикоммунизма вознесла в 90-х годах к власти собственно больше начальствующих членов КПСС и ущербных лиц. Одновременно она породила иллюзии, что прокричав «долой коммуняк» можно стать министром, депутатом, академиком и просто едоком казенной икры. Поэтому с антикоммунизмом в зубах во власть ринулся ученый люд института во главе с Б.Н.Топорниным — преемником В.Н.Кудрявцева. Не обошлось, к смеху и слезам, без антикоммунистических курьезов. Так, в Институте государства и права АН СССР работал беспартийный сотрудник Р. Тихий и малозаметный человек. Писал о правоотношениях и вел «научный» подсчет кого больше хвалят его коллеги в научных работах. Хвалили, конечно, начальников, т.е. «бояр» в науке, а публичные сообщения об этом бесспорно, ласкало их слух. Но вот грянуло вхождение во власть, и они побросав партийные билеты, побежали к ней, обгоняя и сбивая друг друга. Побежали, а статиста их словоблудия в науке не взяли.
Знатоку правоотношений из кармана бросать было нечего, а притулиться к власти хотелось. И он ринулся в глагольный антикоммунизм. С горящими глазами твердил всем, что не был коммунистом, являлся внутренним оппозиционером и боролся с ней. Не помогло. На его противокоммунистические словеса внимание не обращалось. Хлебной должности не получил. Не ведал не состоявшийся министр и далекий от жизни человек, а обязывающая фамилия не подсказала, что антикоммунизм Кудрявцевых, Тумановых и еже с ними для дураков, бутафория спектакля под названием: «Вхождение во власть экс-коммунистов на Руси». Антикоммунизм В.Н.Кудрявцева — это была дымовая завеса, прием для несведущих, «деза» для простаков.

Раньше он публично молился на К.Маркса и И.Сталина. Требовал это как директор института от других. После падения Советского Союза также молился, но уже на З.Бжезинского, Дж.Сороса и других адептов американского обустройства мира, а, возможно и России. Противоречия в этом нет. Академик РАН В.Н.Кудрявцев и его люди всегда служили и служат только тем, как и их дети, кто у власти и больше платит за дела и службу даже во вред Отечеству".

"Институт государства и права АН СССР в рамках обмена учеными, ковал не только антикоммунистов, взяточников, русофобов, но и пятую колону. Некоторые из них позднее высветились. Так, профессор М.М.Богуславский эмигрировал и стал открыто служить Германии против России, а Г.Г.Шинкарецкая — Японии. Академическая цитадель права в СССР, а сейчас РФ с титулованными козырями, иконицкими и Тумановыми, где даже завхоз - доктор юридических наук, а директор, конечно, академик, оказалась на обочине отечественного права".

"Директор Института, академик Б.Н.Топорнин еще вчера пел аллилуйщину «социалистической законности» в гулагах, мудрости прикормившей его власти, а ныне правовые и открыто игнорируемые декларации провозглашает реальностью. Вчерашние идеологи и практики беззакония в СССР ханжески пишут о правах человека и его свободах. Например, член-корреспондент РАН Е.Н.Лукашова - автор слов о правах человека, в советское время такие права именовала выдумками буржуазной пропаганды. Науколукаво и публично оправдывала заточение А.Д.Сахарова в Нижний Новгород. В целом большинство авторов, дискредитировавшихся холуйским и циничным борзописанием в период СССР, отбеливают себя от посеянной ими лжи и апологетики произволу в Советском Союзе. Так, многолетний претендент в члены-корреспонденты АН СССР М.И.Козырь о трагедии крестьянской жизни, легализованной колхозным правом, пишет хвалебно и с хвалебной ностальгией. «После коллективизации сельского хозяйства, — глаголит апологет слез и стонов деревни, — роль регулятора сельскохозяйственного производства выполняло главным образом колхозное право» (ст. 14 Юридическая энциклопедия. М., Юристъ, 2001). Оно, утверждает юрист-хуторянин «содействовало возникновению в России аграрного права». Однако, во многих странах такое право существовало и существует давно, а колхозного права и козырщины, к их счастью, там не было. Нельзя умолчать о неэтичности привлечения в авторский коллектив лиц, враждебных России, Это г-н М.М. Богуславский и Г.А. Шевченко. Первый — советник в Германии по присвоению предметов литературы и искусства, принадлежащих РФ. Второй — сын предателя Отечества, ныне кормящегося, оставшимися от него долларами США".

"Академический институт — научный банкрот. Быть большим в науке права у него не получилось. Свидетельство тому указанная работа. Если бы ее авторы и в первую очередь академик РАН Б.Н.Топорнин заглянули в московские суды, прокуратуру, милицию и т.д., возможно, большую часть аллилуйства энциклопедии пришлось бы не печатать. У редакционной коллегии был и кабинетный вариант: полистать ранее опубликованный прототип — юридическую энциклопедию под редакцией профессора А.Я. Сухарева. За малым исключением, она написана специалистами и мыслящими людьми {Ю.Г Жариков, Ф.М. Решетников и др.). Отсюда должный уровень информации о праве РФ, хотя проблему его кризиса энциклопедия не затрагивает. Но статика права в ней излагается относительно объективно".

Согласно Уставу Российской Академии наук 2001г., действительным членом РАН избираются ученые «обогатившие науку трудами первостепенного научного значения» (п.13), а членами-корреспондентами РАН — учеными «обогатившие науку выдающимися научными трудами» (п.13). Казалось, такие требования должны предъявляться наоборот, но Устав есть Устав. (Вига 1ех, зед 1ех). Его, видимо, писали академики права. Если кто-нибудь в России хотя бы один печатный труд о праве назовет «первостепенным» или «выдающимся», его следует признать фантастом или сказочником. Такого труда в последние 80 лет у нас не печаталось, а что замечалось, то оно было репродукцией или компиляцией забытого старого или логически вытекало из очевидных объективных условий хозяйствования. Как же тогда понимать требование п.13 Устава РАН? Полагаем, что оно, по задумке физиков, химиков и т.д., относится прежде всего к естествознанию. К общественным и гуманитарным наукам эти требования отнесены неоправданно автоматически. В противном случае российская юриспруденция в условиях застоя, аллилуйства и кризиса не преуспела бы в количестве титулованных особ, непосредственно причастных к случившемуся. Но механизм Устава РАН действует равнозначно и для великих Сахаровых, алферовых и для карликовых, но социально активных Кудрявцевых, Лаптевых и еже с ними".

"Какой же конкретный вклад в юридическую науку внесли лица с академическими званиями? Об академике Б.Н.Кудрявцеве и о его правовом творчестве говорилось выше. Оно зловещее. Теперь о его выдвиженцах вчерашнего и сегодняшнего дня.
Академик РАН В.В.Лаптев. Он получил такое звание как награду за содеянное в правовой науке. В 70-х годах под его началом и с благословения ЦК КПСС был устроен погром гражданскому праву — основополагающей отрасли отечественной юриспруденции. В.В.Лаптев реанимировал идею 30-х годов о выделении в системе права особой его отрасли — хозяйственного правами возглавил ее и в шапке академика АН СССР боролся с правовым достоянием многих веков — гражданским правом.
Академик РАН Б.Н.Топорнин. В правовой науке он равный среди равных, включая коллег из усопших отраслей советского права (колхозное, хозяйственное и другие). Но он еще директор Института государства и права. Чем назначенный администратор «обогатил» науку права не найти и с помощью Интерпола. Академиком РАН избран в 90-е годы, несомненно, по должности директора Института государства и права РАН, ранее переданной В.Н.Кудрявцевым с разрешения ЦК КПСС.
Академик РАН В.С.Нерсесянц. Это звание получил, как член-корреспондент РАН в период массового вхождения во власть коньюнктурных говорунчиков 90-х годов - людей В.Н.Кудрявцева. Его академическая карьера — аналогична карьере аграрника Т.Д.Лысенко, но с ракурсом не на груши с тополей, а на право для права или право из софистики, отмежеванного от жизни".

"В канун крушения СССР (70-80гг.) правовая мысль мельчала у всех на виду. Ученым-юристам не требовалось знание действительности. Для того, чтобы стать доктором наук, козырям и иконицким, например, не нужно было прислушиваться к реву голодных коров в колхозах и совхозах, лукашовым — к проклятиям диссидентов, помещенных в психдиспансеры и тюрьмы, а топорниным, Тумановым и другим — знать правду об отношении населения к законам и к их писаниям, противных реалиям жизни.
Тем не менее научной новизны хотелось. И она предстала в старой коммунистической одежде.
Появился юрист, обнаруживший по его словам, философские следы коммунизма в работе И. Канта, Г. Гегеля и других мыслителях прошлого. Им оказался научный сотрудник института В.С. Нерсесянц, ранее приехавший из Армении. Описывая взгляды этих философов, он одновременно стал теоретизироваться на догматическом переливании из прошлого в настоящее трех юридических категорий: право — закон —
государство. Слов русского языка и букв иностранного алфавита использовал много. Стал доктором наук и заведующим сектором. Однако юридическая схоластика и в Москве осталась схоластикой. В начале слушали и читали, затем интерес был утрачен. Все вернулось на круги своя. Одни продолжали бороться с цивилистикой, другие кормиться колхозной и земельной тематикой или просвещать народ указаниями советской власти. Более практичные гоняли на свои дачи работать аспирантов и подчиненных лиц и также слюнявились о «социалистическом праве» и «социалистической законности».
Так бы все писалось и печаталось, а народ прятался бы от ненавистных ему законов и кормился как мог: по закону или вопреки ему. Однако грянула перестройка. И снова, но с демократической октавой заговорил и затеоретизировал В.С.Нерсесянц. Написал несколько однотомных книг о догмах права и го-сударства. Их тематика и содержание были принципиально не новы. Об этом, но не в отрыве от своего времени писали дореволюционные и зарубежные юристы. Ознакомление с работами В.С.Нерсесянца показывает,что, доисследовав надуманные «шорохи» коммунизма в учениях мыслителей древности и позднего времени, он в XX в. обнаружил в праве потустороннюю жизнь. Заумность формы, терминологий и казуистика научной мысли — таково содержание его работ. В них также много путаницы в понимании естественного и писанного права, не знание проблем его действия в XX — XXI вв. Академик В.С.Нерсесянц на современные общественные явления смотрит через надуманную терминологическую казуистику интерпретируемого им права".