Сообщений в теме: 455

[PDA25]

PDA25, практикой своей не поделитесь?

Поделюсь. http:// kad.arbitr.ru/Card/76f979a0-ece9-4287-9546-d2c40b047382. Только судья в решении ниче толком не расписала, как-то расплывчато все написано

PDA25, а что, коэффициента ускоренной амортизации недостаточно?

Не совсем понял Ваш вопрос?

[Serrj]

На сайте ВАС РФ размещено постановление Президиума ВАС РФ от 24.04.2012 № 16848/11 (дело № А07-2067/2010 по иску ЗАО “Авиационная компания “Уфимские авиационные линии” (сублизингополучателя) к ОАО “Мезон-Авто” (лизингополучателю/сублизингодателю) и ОАО “ЛК “КАМАЗ” (лизингодателю) о признании права собственности на транспортные средства, обязании совершить действия по передаче их в собственность и технической документации на них) http://arbitr.ru/bra...d7-c28319749497

Что характерно, суды трех инстанций поддержали истца. Скорее всего, это было сделано антилизингодательском задоре (если не сказать – угаре), порожденном постановлениями Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 № 1729/10 и от 12.07.2011 № 17389/10.

Но в данном деле и результат пересмотра судебных постановлений в порядке надзора, и мотивировка – выше всяких похвал: акты первой, апелляционной и кассационной инстанций отменены, в иске отказано.

Ratio decidendi:

Согласно абз. 1 п. 1 ст. 8 Закона о лизинге сублизингом признается вид поднайма предмета лизинга, при котором лизингополучатель по договору лизинга передает третьим лицам (лизингополучателям по договору сублизинга) во владение и в пользование за плату и на срок в соответствии с условиями договора сублизинга имущество, полученное ранее от лизингодателя по договору лизинга и составляющее предмет лизинга.

Однако лизингополучатель, передавая имущество во временное владение и пользование названному третьему лицу, сам не выступает в роли лизингодателя, т.к. между ним и третьим лицом не возникает отношений по финансовой аренде, для которых в силу ст. 665 ГК РФ характерно совершение лизингодателем действий по заключению договора купли-продажи лизингового имущества с продавцом в соответствии с указаниями лизингополучателя.

Отношения по сублизингу связаны с субарендой лизингового имущества и подлежат регулированию общими положениями об аренде, предусмотренными § 1 гл. 34 ГК РФ, с учетом особенности, установленной абз. 2 п. 1 ст. 8 Закона о лизинге [до этого места всё верно, но на итоговый вывод эти рассуждения практически не влияют].

При этом п. 2 ст. 455 ГК РФ допускает возможность заключения договора купли-продажи товара, который будет приобретен продавцом в будущем (далее – договор купли-продажи будущей вещи).

Т. о., сам лизингополучатель не осуществлял деятельность в качестве лизинговой компании, а договор сублизинга по правилам п. 3 ст. 421 ГК РФ следовало квалифицировать как смешанный, содержащий в себе элементы договора субаренды и договора купли-продажи будущей вещи.

Сублизингополучатель, заключая на свой страх и риск договор сублизинга, знал о том, что сублизингодатель является лишь лизингополучателем, и осознавал, что титул собственника предмета лизинга сублизингодатель/лизингополучатель может приобрести только в будущем.

По сути, на разрешение суда передан спор, связанный с неисполнением сублизингодателем/лизингополучателем обязательств, вытекающих из отношений по купле-продаже будущей вещи [браво!]. Судами установлено, что сублизингодатель/лизингополучатель свои обязательства по договору лизинга не исполнил, цену этой сделки лизингодателю не уплатил, лизинговое имущество у него не выкупил.

Поскольку у лизингополучателя/сублизингодателя (продавца будущей вещи) не возникло право собственности на спорное имущество, он не мог передать данное право авиакомпании.

Следовательно, за счет лизингополучателя/сублизингодателя не могло быть удовлетворено требование истца о понуждении к исполнению обязательства по передаче индивидуально- определенной вещи в собственность сублизингополучателя.

Сублизингополучатель (покупатель будущей вещи) вправе был потребовать от лизингополучателя/сублизингодателя возврата уплаченной в счет погашения выкупной цены денежной суммы и уплаты процентов на нее (п. 3 и 4 ст. 487 ГК РФ), а также возмещения причиненных убытков (ст. 393 ГК РФ).

Лизингодатель в договорных отношениях с сублизингополучателем не состоит, поэтому он не может быть признана лицом, ответственным за невыполнение лизингополучателем/сублизингодателем обязательств, принятых по договору сублизинга.

Основания передачи лизингодателем в соответствии с п. 2 ст. 218 ГК РФ титула собственника лизингополучателю/сублизингодателю не наступили.

Поэтому лизингодатель не мог быть в судебном порядке понужден к совершению действий по передаче имущества в собственность сублизингополучателя.

До сих пор постановление практически дословно воспроизводит определение от 24.02.2012 о передаче дела в Президиум ВАС РФ (странно, почему при этом постановление столько мариновалось).

Жаль, что в постановление не попал заключительный пассаж определения:

Ссылки судов на то, что лизинговая компания "КАМАЗ" взыскала с общества "Мезон-Авто" задолженность по договорам лизинга и включилась в реестр требований кредиторов несостоятельного общества "Мезон-Авто", не свидетельствуют об обоснованности иска авиакомпании, так как фактически задолженность перед лизинговой компанией "КАМАЗ" не была погашена, равно как и не был удовлетворен законный имущественный интерес упомянутой лизинговой компании в размещении денежных средств, основанный на положениях статей 665 и 624 Гражданского кодекса Российской Федерации, статье 2 Закона о лизинге.

Еще порадовало:

Сформулированная в настоящем постановлении правовая позиция

Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации

относительно того, что отношения по сублизингу связаны с субарендой

лизингового имущества и регулируются общими положениями об аренде,

предусмотренными параграфом первым главы 34 Гражданского кодекса, с

учетом особенности, установленной абзацем вторым пункта 1 статьи 8

Закона о лизинге, подлежит применению к отношениям, возникшим после

опубликования настоящего постановления

[Shagrath]

В свете правовой позиции ПП ВАС от 22.03.2012 № 16533/11 кто-нибудь может дать логичное объяснение решению Президиума ВАС, которым все-таки обращено взыскание на предмет залога - выкупленный лизингополучателем объект лизинга:
http://kad.arbitr.ru...32-c961f7142434
?

[BloodForFun]

решению Президиума ВАС, которым все-таки обращено взыскание на предмет залога - выкупленный лизингополучателем объект лизинга:
http://kad.arbitr.ru...32-c961f7142434
?

По ссылке отказное определение, а не постановление Прездиума. Очень большая разница.
В отказном определении напрямую сказано, что ссылка заявителя на позицию , выраженную в постановлении от 22.03.2012
№ 16533/11 , отклоняется и что, судебные акты, которые являлись предметом пересмотра в порядке надзора, принимались по делу с иными фактическими обстоятельствами. Я всего дела не читал, а суд ( предположительно ), читал, поэтому мне сложно судить.

Сообщение отредактировал BloodForFun: 19 July 2012 - 17:54

[Димъ]

Доброе время уважаемые!
Прочитал всю ветку, все судебные акты, но прямого ответа не нашел.
Прошу подсказать или ткнуть носом.
Имеется:
Договор лизинга недвижимости от 01.08.2007г. ЛД купил недвижимость за 6 360 000 рублей.
Срок лизинга по договору 106 месяцев. Общая сумма лизинговых платежей 16 360 000 рублей. Недвижимость – 10 группа, следовательно 30 лет, т.е. 360 месяцев.
ЛП оплатил 53 лизинговых платежа. ЛД в одностороннем порядке расторг ДЛ. Недвижимость возвращена.
В договоре нет никаких указаний на ускоренную амортизацию, коэффициент и т.п.
Про выкуп указано просто: по истечению срока договора лизинга ЛД и ЛП подписывают, при условии оплаты всех платежей, отдельный договор куп-пр ПЛ за 11 800 рублей. Аванса не было.
Вводные вроде все.
Задача рассчитать возможное НО.

Вариант № 1:
(первоначальная стоимость - выкупная стоимость по договору) / кол-во лизинговых платежей * кол-во оплаченных лизинговых платежей.
Следовательно:
(6 360 000 – 11800)/106*53 = 3 174 100 рублей.

Вариант № 2 (указанный в этой теме):
ВЦ =ОС=ПС*(СПИ–СЛ):СПИ,где

ВЦ – выкупная цена
ПС – первоначальная стоимость предмета лизинга
СПИ – базовый срок полезного использования (в месяцах)
СЛ – срок лизинга по графику (в месяцах)
Следовательно:
6 360 000*(360-106)/360 = 4 487 333 рубля

Вариант № 3:
???

Очень хотелось бы услышать Ваши мнения как считать. Сам пока не определился как считать, потому что перерыл всю практику и не нашёл нигде конкретной формулы. Суды просто указывают, что сделали расчёт, а по какой формуле, не указывают, такое чувство, что это гос. тайна.

P.S. ВАС указал считайте по формуле, а формулу не указал, и как здесь м.б. единообразная практика.

[Димъ]

АРБИТРАЖНЫЙ СУД ГОРОДА МОСКВЫ

РЕШЕНИЕ Дело № А40-96692/10
20 июня 2011 г.

В Постановлении Президиума ВАС РФ от 12.07.2011 № 17389/10 указано, что остаточная
стоимость подлежит исчислению в соответствии с порядком учета на балансе организаций
объектов основных средств, регулируемым приказом Министерства финансов Российской
Федерации от 30.03.2001 N 26н "Об утверждении Положения по бухгалтерскому учету "Учет
основных средств" ПБУ 6/01", исходя из амортизации техники линейным способом, к которой
не применяется ускоренный коэффициент.
Срок передачи имущества в лизинг по договору равен 37 месяцам (т. 1 л.д. 24-48).
Срок полезного использования предмета лизинга - 85 месяц (данный срок соответствует
сроку полезного использования предмета лизинга, относящегося к пятой амортизационной
группе).
Остаточная стоимость имущества на дату окончания срока действия договора должна
рассчитываться по формуле: ПС - (ПС/СПИ*СЛ) = ОС, где
ПС - первоначальная стоимость имущества = 89 680 248 руб.;
СПИ - срок полезного использования в соответствии с Классификатором основных
средств = 85.
CЛ - срок передачи предмета лизинга по договору = 37.
ОС - остаточная стоимость имущества.
Итого: 89 680 248,00 - (89 680 248.00 / 85 х 37) = 50 642 963,58 руб. - остаточная стоимость
предметов лизинга.

Сообщение отредактировал Димъ: 13 August 2012 - 17:01

[Pishta]

Ребят, может чуть не по теме, простите, но тема просто самая живая.
У меня проблема по лизингу следующего характера.
В 2007 году (до кризиса) заключили договор лизинга оборудования. Ответственность за выбор поставщика несёт лизингодатель, но согласовывает с лизингополучателем. Договор поставки сторонами согласован. Оборудование из-за границы. Сам договор лизинга в евро, но все платежи в рублях. По договору предусмотрен график оплаты лизинговых платежей, в числе которых есть и авансовые платежи.
Проблема в следующем. В договоре лизинга не установлен срок поставки оборудования. Косвенно об ориентировочном сроке поставки можно судить исходя из графика лизинговых платежей, в которых указаны даты авансовых платежей и платежей без пометки "аванс".При чём (на мой взгляд ВАЖНО), размер авансового платежа в договоре и в графике к договору - не совпадают. В договоре на несколько десятков тыс. аванс больше.
Лизингополучатель авансовые платежи оплачивал несвоевременно и не совсем в те сроки, которые указаны в графике платежей. При этом, аванс на сегодняшний день полностью так и не уплачен. Но при этом, от Лизингодателя не поступило ни одной претензии, деньги с расчётного счёта списаны не были. После 2-х лет платежей (оплата аванса). Лизингополучатель написал претензию с требованием о расторжении договора лизинга в связи с непоставкой оборудования. Ответа на претензию не поступило. Платежи также были прекращены. В итоге, на сегодняшний день заплачен аванс (80% от аванса), а поставки оборудования так и не состоялось. был подан иск в суд с требованием о расторжении договора и взыскании убытков в сумме оплаченных авансовых платежей. Лизингодатель возражает, так как считает, что обязанность по поставке оборудования у него должна была возникнуть после оплаты всей суммы аванса. Но с его стороны не было ни одного письма, ни одной претензии ни одного уведомления. Ссылается на ст.328 ГК РФ. Мой аргумент, что во-первых, аванс вообще не является согласованным, так как сумма аванса в договоре и в графике отличаются, во-вторых, они представили документы, что оборудования не поставлено в связи с тем, что они (Лизингодатель) не оплатили денег Поставщику. То есть по сути, оборудование не поставлено в связи с тем, что ими не оплачены денежные средства за оборудование поставщику. Правда оправдывают они это тем, что они в свою очередь от нас не получили аванса в полном объёме.
Отсюда, вопрос, насколько нарушение с нашей стороны условия договора об оплате аванса позволяет нам требовать расторжения договора в связи с непоставкой предмета лизинга по их вине. В самом договоре поставки срок поставки оборудования установлен в рабочих неделях. При этом прошло уже 5 лет с момента подписания договора лизинга, а оборудования до сих пор не поставлено, так что все возможные разумные сроки прошли. Да и мы уже утратили интерес к предмету лизинга.

[Serrj]

Определением ВАС РФ от 16.08.2012 № ВАС-8141/12 дело № А45-15248/2011 передано в Президиум ВАС РФ для пересмотра в порядке надзора определения АС Новосибирской области от 29.11.2011 и постановления ФАС ЗСО от 12.03.2012 с указанием на то, что

при заявлении должнику-банкроту лизинговой компанией денежных требований о выплате цены договора выкупного лизинга и включении их в реестр, она [лизинговая компания] не может одновременно требовать изъятия у должника предмета лизинга.

[woo-doo]

в свое время я предполагал, что такое рано или поздно может случиться, дождался....

Мне вот интересно, почему они однобоко ссылаются на

законный имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении денежных средств (посредством приобретения в собственность указанного лизингополучателем имущества и предоставления последнему этого имущества за плату), а интерес лизингополучателя - в пользовании имуществом и последующем его выкупе

и при этом в него не включатся интерес вернуть размещенные денежные средства с причитающимся к нему вознаграждением? Также интересно, почему с учетом указанных интересов, они не указывают на выход из ситуации, когда твое имущество реализовано (а на каком основании спрашивается, ведь ПС до сих пор принадлежит ЛД)

Требования кредиторов, не удовлетворенные по причине недостаточности имущества должника, считаются погашенными.

В позиции коллегии ВАС есть некоторое противоречие - до полного удовлетворения требования кредитора-лизингодателя не наступает юридического факта, в результате которого ПС на объект лизинга переходит к должнику-лизингополучателю.

[woo-doo]

выложу само определение ВАС

ВЫСШИЙ АРБИТРАЖНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 16 августа 2012 г. N ВАС-8141/12

Коллегия судей Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в составе председательствующего судьи Ю.Ю. Горячевой, судей А.И. Бабкина, С.В. Сарбаша рассмотрела в судебном заседании заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Новосибирский "Автоцентр КАМАЗ" о пересмотре в порядке надзора определения от 29.11.2011 по делу Арбитражного суда Новосибирской области N А45-15248/2011 и постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 12.03.2012 по тому же делу.
Суд

установил:

общество с ограниченной ответственностью "Лизинговая компания "Уралсиб" (далее - лизинговая компания) обратилась в Арбитражный суд Новосибирской области с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения от 27.04.2011 постоянно действующего третейского суда при открытом акционерном обществе "БАНК УРАЛСИБ" (далее - третейский суд) по делу N Т-НВС/11-1023 по иску лизинговой компании к обществу с ограниченной ответственностью "Новосибирский "Автоцентр КАМАЗ" (далее - лизингополучатель, должник) об изъятии двух полуприцепов, являвшихся предметами лизинга на основании договоров от 27.02.2006 N ЛНК-33 и ЛНК-35.
Определением Арбитражного суда Новосибирской области от 29.11.2011 требование удовлетворено.
Постановлением Федерального арбитражного суда Новосибирской области от 12.03.2012 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.
В заявлении, поданном в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, о пересмотре состоявшихся по делу судебных актов конкурсный управляющий должника просит их отменить, ссылаясь в том числе на то, что решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права.
Изучив доводы заявления и проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований, предусмотренных статьей 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для передачи дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
Определением Арбитражного суда Новосибирской области от 30.10.2009 по делу N А45-25559/2009 в отношении должника было принято к производству заявление о банкротстве и введена процедура наблюдения.
22.06.2010 лизинговая компания направила должнику уведомление о расторжении договоров лизинга и возврате переданных в лизинг полуприцепов.
Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 29.12.2010 по делу N А45-25559/2009 должник признан банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, назначен конкурсный управляющий (т. 1, л. 75 - 80).
Определением Арбитражного суда Новосибирской области от 01.04.2011 по делу N А45-25559/2009 денежные требования лизинговой компании включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника в размере: 293 189 задолженность по лизинговым платежам, 716 595 рублей 98 копеек неустойка за просрочку их уплаты, начисленная в том числе за период наблюдения (т. 1, л. 70 - 74). При этом включенная в реестр задолженность по лизинговым платежам в совокупности с уже выплаченными должником лизинговыми платежами составляли всю их сумму, причитавшуюся лизинговой компании по договорам лизинга.
Несмотря на возражение конкурсного управляющего лизингополучателя-должника против компетенции третейского суда, последний признал себя компетентным рассматривать спор и вынес решение от 27.04.2011 об изъятии у лизингополучателя полуприцепов, являвшихся предметом лизинга. В дальнейшем лизинговая компания инициировала настоящий спор, обратившись в Арбитражный суд Новосибирской области с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение этого решения третейского суда в порядке главы 30 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Удовлетворяя заявление лизинговой компании, арбитражные суды исходили из того, что доводы конкурсного управляющего должника направлены на переоценку установленных третейским судом обстоятельств и пересмотр третейского решения по существу спора, что не допускается законодательством, равно как и отказ конкурсного управляющего от третейской оговорки.
Однако судами первой и кассационной инстанций не учтено следующее.
Согласно части 3 статьи 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что рассмотренный третейским судом спор не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом или решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права.
По мнению коллегии судей, оба названных основания, подлежащих применению арбитражными судами на любой стадии рассмотрения по собственной инициативе независимо от доводов и возражений участвующих в деле сторон, присутствуют в настоящем деле.
Так, рассмотревший спор третейский суд создан при организации, которая является аффилированным лицом с лизинговой компанией, чем нарушается принцип объективной беспристрастности суда, относящийся к основополагающим принципам российского права. Соответствующая правовая позиция сформулирована в постановлении Президиума Высшего арбитражного Суда Российской Федерации от 22.05.2012 N 16541/11.
Помимо того, спор рассмотрен третейским судом при отсутствии у него компетенции, о чем свидетельствует следующее.
В силу пункта 2 статьи 1 Федерального закона от 24.07.2002 N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" (далее - Закон о третейских судах) по соглашению сторон третейского разбирательства в третейский суд может передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом.
На основании статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом и отнесены к специальной подведомственности арбитражных судов статьей 33 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Согласно пункту 1 статьи 126 Закона о банкротстве с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства все требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, иные имущественные требования, за исключением текущих платежей, указанных в пункте 1 статьи 134 упомянутого Федерального закона, и требований о признании права собственности, о взыскании морального вреда, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными ничтожных сделок и о применении последствий их недействительности могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства.
Таким образом, после открытия в отношении должника конкурсного производства рассмотрение предъявленных ему денежных и иных имущественных требований, кроме прямо названных в пункте 1 статьи 126 Закона о банкротстве, допускается исключительно арбитражным судом и только в рамках дела по банкротству.
Следовательно, с момента открытия арбитражным судом конкурсного производства в отношении должника, выступающего ответчиком в третейском разбирательстве по спору, который в силу закона подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела по банкротству, третейский суд утрачивает компетенцию по его рассмотрению и обязан вынести определение о прекращении третейского разбирательства (статья 38 Закона о третейских судах).
В данном случае рассмотренное третейским судом требование лизинговой компании возникло из обязательственных отношений, и оно не отнесено Законом о банкротстве к тем, которые могут быть предъявлены должнику после открытия в отношении него конкурсного производства, вне рамок дела по банкротству.
Как полагает коллегия судей, при таких обстоятельствах суды, руководствуясь частью 3 статьи 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обязаны были отказать в удовлетворении заявления лизинговой компании о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, как принятого за рамками его компетенции по неарбитрабельному спору.
Также по мнению коллегии судей, заявленные конкурсным управляющим доводы неверно оценены судами как направленные исключительно на пересмотр решения третейского суда по существу спора, и не свидетельствующие о нарушении основополагающих принципов российского права.
Указанные доводы сводились к тому, что включение в реестр кредиторов должника требований лизинговой компании в размере всех предусмотренных договором лизинга, но непогашенных должником лизинговых платежей означает невозможность с ее стороны дополнительно требовать изъятия у лизингополучателя-должника предмета лизинга как имущества, составляющего конкурсную массу, за счет которого подлежат удовлетворению требования всех кредиторов.
Заявление совокупности этих требований ставит лизинговую компанию, являющуюся кредитором третьей очереди, в преимущественное положение по сравнению с иными кредиторами и нарушает императивные положения законодательства о банкротстве об очередности погашения требований кредиторов, пропорциональности удовлетворения требований кредиторов одной очереди, а также о единстве критериев, по которым оценивается правомерность требований различных кредиторов должника.
Помимо того, нормы российского законодательства не могут быть истолкованы таким образом, что банкротство должника позволяет кредитору по обязательству получить с него больше, чем при надлежащем исполнении этого обязательства должником при отсутствии в отношении него дела о банкротстве.
По сути, на разрешение арбитражного суда был передан правовой вопрос о том, с какого момента считается окончательным выбор между денежным и иным имущественным требованием у кредитора, обладающего альтернативным правом требования к должнику-банкроту: с момента включения в реестр его денежного требования, частичного либо полного его погашения. Причем конкурсный управляющий ссылался на то, что часть включенной в реестр задолженности лизинговой компанией уже получена и расчеты с кредиторами продолжаются.
Как указано в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.07.2011 N 3318/11, содержащем оговорку об обязательности применения изложенного в нем толкования норм права по делам со схожими фактическими обстоятельствами, по смыслу статей 665 и 624 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 2 Федерального закона от 29.10.1998 N 164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)" (далее - Закон о лизинге) применительно к лизингу с правом выкупа законный имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении денежных средств (посредством приобретения в собственность указанного лизингополучателем имущества и предоставления последнему этого имущества за плату), а интерес лизингополучателя - в пользовании имуществом и последующем его выкупе.
В соответствии с пунктом 1 статьи 28 Закона о лизинге в общую сумму платежей по договору лизинга с правом выкупа входят: возмещение затрат лизингодателя, его доход и выкупная цена предмета лизинга.
Таким образом, в силу закона выплата лизингополучателем цены договора лизинга и неустойки за просрочку уплаты лизинговых платежей полностью удовлетворяет материальный интерес лизингодателя в размещении денежных средств.
Поэтому коллегия судей полагает, что при заявлении должнику-банкроту лизинговой компанией денежных требований о выплате цены договора выкупного лизинга и включении их в реестр, она не может одновременно требовать изъятия у должника предмета лизинга.
Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 299, 300, 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд

определил:

1. Передать в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации дело N А45-15248/2011 Арбитражного суда Новосибирской области для пересмотра в порядке надзора определения от 29.11.2011 и постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 12.03.2012.
2. Предложить лицам, участвующим в деле, представить отзывы в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на заявление о пересмотре судебных актов в порядке надзора в срок до 01.10.2012.

Председательствующий судья
Ю.Ю.ГОРЯЧЕВА

Судья
А.И.БАБКИН
С.В.САРБАШ


------------------------------------------------------------------

[Paster.a]

Опять эти ******** изгаляются в своих формулировках.
Про афиллированность третейскго суда известно, это основание для отказа в выдаче и/л.
Если выкупная цена включалась в лизинговые платежи и все они взысканы, то понятно, что требовать возврат предмета лизинга нельзя.
Но это если включалась. О чем в определении почти НИЧЕГО не говорится. Но лизинговые платежи могут ВЦ и не включать. И если ВЦ в лизинговые платежи не включались, то при расторжении договора лизинга задолженость по ним подлежит взысканию, а предмет лизинга, сцуко, возврату. Ну сколько можно лохматить бабушку... Уроды, взяли моду не неопределенную демагогию.

Сообщение отредактировал Grum: 23 August 2012 - 14:42

[woo-doo]

Grum, при неликвидном имуществе данная позиция даже ничего

[Paster.a]

законный имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении денежных средств (посредством приобретения в собственность указанного лизингополучателем имущества и предоставления последнему этого имущества за плату), а интерес лизингополучателя - в пользовании имуществом и последующем его выкупе.

Вот зачем так изгаляться? Любому нормальному лизингодателю абсолютно пох до размещения денежных средств. Ему важно получить маржу с ЛП за использование предмета лизинга и покрыть расходы. Умники, билять. Почти как гладны через жопу.

Grum, при неликвидном имуществе данная позиция даже ничего

Ну если при банкротсиве есть шанс что-то отхватить, то да. Но часто ли это бывает?

Сообщение отредактировал Grum: 23 August 2012 - 15:21

[woo-doo]

Ну если при банкротсиве есть шанс что-то отхватить, то да. Но часто ли это бывает?

парадокс заключается в том, что средства, вырученные от реализации такого имущества, будут распределяться пропорционально ВСЕЙ третьей очереди т.е. ЛД и в этом случае не имеет никаких преимущественных прав Про выгоду я описывал ситуацию, применимую к нашему случаю - когда демонтаж имущества и последующая его сдача на металл даже не выводит в 0

Сообщение отредактировал woo-doo: 23 August 2012 - 15:25

[Paster.a]

парадокс заключается в том, что средства, вырученные от реализации такого имущества, будут распределяться пропорционально ВСЕЙ третьей очереди

Ну тут еще надо разобраться а перешло ли право собственности к ЛП, чтоб что-то реализовывать и могут ли вообще быть основания для этого при раторгнутом лизинге и отсутствии ДКП. Хотя учитывая дикие выверты ВАСа придумать конечно могут.

[woo-doo]

Grum, ага, об этой нестыковке я писал выше

[woo-doo]

SDF, посредством оценки

[Paster.a]

да, договор дарения

Да делов то, все лишь установить волеизъявление, надлежащую форму и признать его действительным как заключенный между юриками.

Интересно, как его (имущества) цену определять будут, даже если и отбросить то, что это чужая собственность.

Да оценят как нить.

[woo-doo]

Кстати, это тот редкий случай, когда у меня закралась мысль - а участвовал ли Сарбаш в обсуждении доводов жалобы и составлении мотивировки...

[Serrj]

woo-doo

а участвовал ли Сарбаш в обсуждении доводов жалобы и составлении мотивировки...

Ага, рядком сели, провели чин-чинарем заседание, сначала высказались "боковые судьи", потом только председательствующий, долго дискутировали, в итоге в муках родили новый суд - ФАС Новосибирской области =) Ну и растворение лизингового имущества в конкурсной массе до кучи

[Serrj]

8 октября на конференции “День юриста лизинговой компании – 2012” выступил начальник управления частного права ВАС РФ Р.С.Бевзенко. Основные тезисы его выступления (выборочно, т.к. чем интереснее было изложение, тем меньше удавалось записать) свелись к следующему:

Лизинговая деятельность стала полигоном отработки ряда правовых доктрин, в частности:

- несправедливых договорных условий (далее было отмечено, что постановление № 17389/10 (дело “Мета-Лизинг”) принималось летом 2011 г., а обзоры по кредитованию – только осенью, поэтому вещи не были названы своими именами);

- последствий расторжения договора (постановление № 1059/40 (дело “Сибизотерм”));

- специфических аспектов залога (постановление № 16533/11 (дело “Балтдрага”)).

Вопрос вопросов – лизинг это аренда или заем? Еще два года назад такие разговоры были экзотикой. За два года многое изменилось. Появились публикации и надзорная практика, основанные на понимании лизинга не как аренды, а как займа с обеспечительной передачей права собственности.

Такое понимание появилось, но оно размывает чистоту законодательных конструкций. У судей возникает когнитивный диссонанс. Сложно, когда в законе написано одно, а в головах – другое. Ясно, что будут страшные метания практики при рассмотрении дел о расторжении договора. Какое-то время придется потерпеть неопределенность.

Следует ждать вторую волну рекодификации гражданского законодательства. Едва ли не первое, что требуется переписать в части второй ГК РФ, – это институт лизинга, возможно даже с выносом норм о нем из гл. 34 в самостоятельную главу.

Пока рассматривается вопрос о подготовке проекта постановления Пленума ВАС РФ по делам о лизинге. Информационного письма Президиума ВАС РФ для абстрактного перетолкования целого института недостаточно, хотя суды и связаны авторитетом правовых позиций ВАС РФ, в какой бы форме они ни были выражены. Проект находится в черновом, зачаточном состоянии и не рассматривается в качестве приоритетного. В случае принятия закона о внесении изменений в ГК РФ основные силы будут отданы подготовке проекта постановления Пленума о его вступлении в силу и об изменении ранее изданных постановлений в соответствии с новым законом.

В постановлении № 9860/11 (дело “Европлан”) важны рассуждения, в основу которых положен принцип необходимости возмещения затрат лизинговой компании и получения ею прибыли. Лизинговая операция не должна быть убыточна. Таким образом, прогресс в понимании лизинга налицо. [Добавлю от себя, что без ясного указания суды при приложении правовых позиций ВАС РФ к фактическим обстоятельствам не руководствуются принципом “lex posterior derogate priori”. Сейчас в актах ВАС РФ можно найти диаметрально противоположные суждения по целому ряду спорных вопросов, касающихся лизинга. Поэтому постановление № 9860/11 не воспринято судами как отказ от нумеролого-каббалистических экзерсисов, вытекающих из постановлений № 1729/10 и 17389/10, в пользу сальдового подхода. Кстати, в начале выступления коэффициенты (видимо, те, которые нужно рассчитывать по рецептам постановлений № 1729/10 (дело “Евротехника”) и 17389/10 (дело “Мета-Лизинг”)) справедливо названы безумными, по поводу неготовности ответить на вопросы, касающиеся их расчета, принесены извинения.]


В постановлении № 16533/11 (дело “Балтдрага”) [после изложения фабулы дела] история свидетельствует о том, что не всё прекрасно в лизинговом бизнесе в России. [Добавлю от себя, что на отдельных примерах то же можно сказать и о любой сфере человеческой деятельности, включая арбитражную систему – и еще неизвестно, где “прекраснее”.]

Если исповедовать формальный подход, лизингодатель – полноценный собственник и странно было бы ограничивать его в праве отдавать принадлежащее ему имущество в залог. Если постепенно отходить от формальных позиций, то собственность у лизингодателя – ненастоящая. Нет самого главного – абсолютных власти и господства над вещью, нет владения. Само право возникает у лизингодателя на время и только ради одной операции с одной целью – в случае неисправности должника служить удовлетворению кредитора. Поэтому у лизингодателя специфическая обеспечительная собственность, ибо нет абсолютной свободы в распоряжении, как это и следует из ст. 18 Закона о лизинге.

В нашей доктрине слабо разработаны обеспечительные конструкции, связанные не с предоставлением кредитору ограниченных прав на предмет обеспечения, а с передачей кредитору титула. В законе обозначены только удержание права собственности и обеспечительная уступка права требования, но и они не нашли широкого распространения. Едва ли единственными отечественными публикациями по этой теме являются работы С.В.Сарбаша, тогда как за рубежом про обеспечительные титулы пишут тома по 600 страниц.

Из воззрения на лизинг как на обеспечительную конструкцию следует, что при банкротстве лизингополучателя лизингодатель не должен просто так забирать предмет лизинга. Если лизинг – это способ вещного обеспечения, то при банкротстве к нему должен быть подход именно как к вещному обеспечению и именно так эта конструкция должна работать. Предмет обеспечения должен быть передан в конкурсную массу. Все кредиторы должны быть равны, иное – несправедливо.

В данном постановлении впервые всё названо своими именами. Указано, что собственность лизингодателя имеет временный характер. Настоящая собственность временной не бывает.

При залоге предмета лизинга залогодержатель должен понимать, что при уплате лизингополучателем “последней копейки” и переходе к лизингополучателю права собственности на предмет лизинга право залога прекратится, хотя это и противоречит производному характеру приобретения лизингополучателем права собственности, при котором залог традиционно сохраняется.

В практике ВАС РФ последнего времени закреплены правовые позиции, в силу которых добросовестный залогодержатель защищается против собственника, а добросовестный покупатель – против залогодержателя. В данном постановлении лизингополучатель защищен от залогодержателя еще сильнее.

В постановлении № 13135/11 (дело Колонтаенко И.А.) продемонстрировано, что грош цена всем фразам в стандартных документах. Их содержание (в части констатации фактов) – не более, чем опровержимая презумпция. Однако не нужно думать, что ВАС РФ устроил гонения на договоры присоединения. Такие договоры – признак конвейера, который прогрессивнее, чем ручная сборка. Но если в таком документе появляются несправедливые условия, навязанные составителем документа контрагенту, – это нужно исправлять.

В постановлении № 1930/11 (дело “Росевробанк”) исправлен дефект ст. 13 Закона о лизинга, буквально позволявшей кому угодно списать какие угодно суммы с кого угодно. Странно, что эта норма не была таким образом откорректирована еще 10 лет назад. Видимо, не было поводов. Упреки в полной отмене нормы несправедливы, ВАС РФ способен на многое, но не на отмену нормы, установленной законом. Однако при толковании нормы судом возможное всякое, бывают еще расширительное и ограничительное толкование, применение аналогии закона и аналогии права... [Добавлю от себя, что с таким толкованием исчезло главное – возможность для лизингодателя доказать банку лизингополучателя без привлечения последнего, что договор лизинга есть, а требование не является “липовым”. Из постановления явно следует, что для банка единственным источником информации об обязательстве, во исполнение которого совершается списание, является владелец счета – лизингополучатель (неисправный должник): “... возлагает на плательщика обязанность предоставить при заключении сделки в обслуживающий банк сведения о кредиторе ...”, “Росевробанк ненадлежащим образом осуществил формальную проверку”, “списывая денежные средства со счета клиента, он не запрашивал копию договора лизинга у плательщика”. Дефект нормы нужно было исправлять, но не по принципу “лучшее средство от головы – гильотина”.]

В постановлении № 17389/10 (дело “Мета-Лизинг”) проведен принцип выравнивания имущественных интересов сторон лизинговой сделки на случай ее расторжения. Видимо, в постановлении Пленума ВАС РФ даже без теоретизирования на тему правовой природы лизинга следует указать формулу, по которой следует определять, кто, кому и сколько должен. Это постановление не о свободе договора и не о запрете продавать имущество стоимостью 1 млн руб. за 1 тыс. руб. Это постановление о недопустимости добиваться несправедливого результата со ссылкой условие о символической выкупной цене дорогостоящего имущества. [Добавлю от себя, что символическая выкупная цена предмета лизинга – это требование клиентов. Та лизинговая компания, которая позволит себе указать в проекте договора выкупную цену предмета лизинга, равную ожидаемой рыночной стоимости на дату истечения срока лизинга, останется сидеть со своим проектом договора как старуха у разбитого корыта. Некоторых клиентов даже не устраивает условие “выкупная цена равна последнему лизинговому платежу” – им подавай именно 1 тыс. руб.! А потом они же (в случае расторжения договора и изъятия имущества) побегут оспаривать это условие, которое, между прочим давало им возможность относить лизинговые платежи на расходы для целей налогообложения прибыли целиком, а не только в части, превышающей “выплаты в счет действительной выкупной цены”.]

В постановлении № 1059/10 (дело “Сибизотерм”) сформулирован подход к регулированию последствий расторжения договора в части квалификации обязательств – как договорных или внедоговорных. На протяжении ряд лет от одного обобщения практики к другому наблюдались метания от квалификации их в качестве договорных обязательств к кондикционной трактовке. В проекте изменений к ГК РФ также нет единообразия. Хорошо бы сделать постановление Пленума ВАС РФ о последствиях расторжения договора. [Добавлю от себя, что желательно при этом не увлечься идеями А.В.Егорова о сложном договорном обязательстве, которое в результате расторжения преобразуется в другое сложное обязательство.]

[Filaret]

Интересно.
Кстати, по делам "Европлана" в Московском округе суды прекрасно применяют "балансовый" подход, который был отражен в постановлении № 9860/11. Жалко, что в нем нет прецедентной оговорки, потому что по делам других лизинговых компаний все уже не так хорошо.

Я бы поднял еще один вопрос - при нынешнем состоянии оценочной деятельности, когда можно найти оценщика, готового буквально "нарисовать" любую цену, споры о выкупной стоимости становятся просто бессмысленными. Поэтому до того момента, пока лизингодатель не продаст имущество, ставить вопрос о возврате лизинговых платежей в части, приходящейся на выкупную стоимость, нельзя.

Сообщение отредактировал Filaret: 09 October 2012 - 23:50

[Лютов]

Сергей, отличный конспект, спасибо!

[Foxer]

По доводам ОПРЕДЕЛЕНИЯ от 16 августа 2012 г. N ВАС-8141/12

Коллеги, а разве требование о возврате предмета лизинга не является неимущественным требованием (таким его рассматривала судебная практика, по-крайней мере на уровне округов), да и госпошлина уплачивается как за требовние неимущественного характера, и следовательно подлежащим рассмотрению в обычном порядке?

В данном случае рассмотренное третейским судом требование лизинговой компании возникло из обязательственных отношений, и оно не отнесено Законом о банкротстве к тем, которые могут быть предъявлены должнику после открытия в отношении него конкурсного производства, вне рамок дела по банкротству.

Разве закон не говорит о том, что только имущественные требования предъявляются в рамках дела о банкростве (за исключением отдельно перечисленных)?

[MaxPayne]

Здравтсвуйте коллеги!
Задача:
Одно хозяйство приобрело по договору лизинга комбайн, пользовалось им в течение 3 х лет, выплачивало кое-какие платежи.
После, ЛД поняв, что выплаты не идут своим чередом, потребовал возвратить предмет лизинга.
Актом-приема передачи, комбайн был возвращен ЛД.
По решению Арбитражного суда ЛП выплатил ЛД платежи за пользование предметом лизинга(комбайном).
Так как предмет лизинга находится у ЛД, а ЛП выплатил все платежи за пользование комбаном, вправе ли ЛД требовать выплаты стоимости предмета лизинга????