Иск об освобождении вещи от ареста
odysseus, судебная практика не так однозначна по вопросу иска об освобождении; в данном случае ТС не арестовывалось (не описывалось), пристав установил лишь запрет регистрационных действий.
Как пример (в целом, такой практики немало):
Определение Санкт-Петербургского городского суда от 04.06.2013 № 33-7318/2013
"В связи с полученными в ходе исполнительного производства сведениями о принадлежности должнику <...> А.В. автомобиля Ландровер RANGE, г.р.з. N <...>, постановлением судебного пристава-исполнителя <...> РО УФССП по Санкт-Петербургу от <дата> года органам ГИБДД по месту учета транспортного средства запрещено совершать действия, связанные со снятием с учета, изменением регистрационных данных, проведением технического осмотра указанного транспортного средства.
На основании исследованных материалов исполнительного производства и представленных в материалы дела доказательств судом первой инстанции установлено, что опись имущества должника не производилась, постановление о наложении ареста на указанный автомобиль не выносилось, никаких действий, связанных с реализацией автомобиля марки Ландровер RANGE, г.р.з. <дата>, не осуществлялось.
При таких обстоятельствах суд пришел к выводу об отсутствии оснований для предъявления иска об освобождении имущества от ареста.
Судебная коллегия полагает по существу правильным вывод суда об отсутствии оснований к удовлетворению заявленных требований, исходя из следующего.
...
Согласно положениям ст. 64 Федерального закона "Об исполнительном производстве" исполнительными действиями являются совершаемые судебным приставом-исполнителем в соответствии с настоящим Федеральным законом действия, направленные на создание условий для применения мер принудительного исполнения, а равно на понуждение должника к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе.
Указанной статьей закона определен перечень исполнительных действий, который согласно п. 17 ч. 1 ст. 64 закона не является исчерпывающим, т.е. судебный пристав-исполнитель может совершать те действия, которые необходимы для своевременного, полного и правильного исполнения исполнительных документов.
Таким образом, исходя из целей и задач исполнительного производства, а также незакрытого перечня полномочий судебного пристава-исполнителя, судебная коллегия приходит к выводу, что любые действия судебного пристава-исполнителя, даже если они прямо не предусмотрены нормами Федерального закона "Об исполнительном производстве", могут быть признаны законными и обоснованными, если данные решения и действия производятся в рамках исполнительного производства, направлены на исполнение требований исполнительного документа, не нарушают прав сторон исполнительного производства и третьих лиц, а также положений действующих нормативных правовых актов.
При таком положении, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что постановление судебного пристава-исполнителя о запрете регистрационных действий является исполнительным действием, направленным не на обращение взыскания на имущество, а на обеспечение исполнения исполнительного документа.
Судебная коллегия полагает возможным согласиться с выводами суда первой инстанции, принимая во внимание следующее.
Меры принудительного исполнения и исполнительные действия соотносятся как общее и частное, то есть выбор исполнительного действия зависит от избранной меры принудительного исполнения. Таким образом, мера принудительного исполнения представляет собой последовательность исполнительных действий, состав которых может изменяться в зависимости от конкретного вида взыскания.
В рассматриваемом случае, такая мера принудительного исполнения, как обращение взыскания на имущество должника (п. 1 ч. 3 ст. 68 Федерального закона "Об исполнительном производстве") может включать в себя такие исполнительные действия, как наложение ареста на имущество, изъятие указанного имущества, передача арестованного и изъятого имущества на хранение, иные действия, необходимые для своевременного, полного и правильного исполнения исполнительного документа.
Следовательно, запрет на совершение регистрационных действий в отношении транспортного средства, зарегистрированного на имя должника, не является мерой принудительного исполнения. Принятая судебным приставом-исполнителем мера по своей правовой природе не является арестом имущества, как мерой принудительного исполнения.
В данном случае, судебным приставом-исполнителем совершены действия не по аресту имущества, а исполнительные действия в виде наложения запрета совершать регистрационные действия в отношении транспортного средства, которые не являлись мерами принудительного исполнения. В отношении транспортного средства не применялись процедуры, предусмотренные ст. ст. 80 и 86 Федерального закона "Об исполнительном производстве", - не составлялся акт о наложении ареста (опись имущества), имущество не передавалось под охрану и т.д.
Соответственно, примененный судебным приставом-исполнителем запрет не может расцениваться как арест имущества, а относится к числу иных мер, обеспечивающих исполнение исполнительного документа.
Согласно п. 1 ст. 119 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в случае возникновения спора, связанного с принадлежностью имущества, на которое обращается взыскание, заинтересованные лица вправе обратиться в суд с иском об освобождении имущества от наложения ареста или исключении его из описи.
Таким образом, реализация указанного механизма судебной защиты предусмотрена при наложении ареста на имущество, включении его в опись в процессе обращения взыскания.
Учитывая, что постановлением от <дата> года судебным приставом-исполнителем арест на транспортное средство не накладывался, вывод суда об отсутствии оснований к удовлетворению требований <...> С.А. следует признать правильным".
