Сообщений в теме: 6496

[Putnik]

маленько не в тему, но процитирую. Читал тут рассказ С.Кинга "Глаз дракона", суть такая что принц (старший брат) якобы убил своего отца-короля. И судья королевства дал ему два варианта: отложить корону и защищать себя или стать королем без суда и следствия. На что принц задает вопрос - а если я откажусь от сдачи короны? Верховный судья отвечает: "Вы станете королем, несмотря на ужасные обвинения, которые останутся без ответа. Что касается меня, то я покину пост и отправлюсь на запад. Моя жизнь посвящена закону, и я не смогу служить королю, не захотевшему преклонить колена перед законом в таком деле.".

Смысл этого я думаю многим понятен

Сообщение отредактировал putnik: 31 March 2012 - 12:13

[Alderamin]

прихожанка Леонова Лидия Михайловна vs экс-министра Шевченко Юрия Леонидовича или судебное разбирательство на 19 707 000 рублей

кста, по данному делу в СОЮ (!) взыскано 100 тыр "представительских" (!!!)

Да не такая уж и большая эта сумма... Понятно, что в большинстве случаев взыскивают меньше, но лично у меня цифра шока не вызывает... Я, например, как-то представлял истца, судившегося в подмосковном суде с застройщиком, не передававшим квартиру. Дело очень простое, практика уже стабилизировалась, было 3 заседания, исключительно из-за того, что застройщик тянул время. И судья легко взыскала расходы на представителя 45 тыс. руб. А то дело объективно сложнее, и заседаний по нему было больше...

У Гундяева представители - бомжи были?

Бомж это у кого нет места жительства постоянного, а у прихожанки Леоновой место жительства есть и даже регистрация по месту жительства, правда почему-то на собственности патриарха. Да одни экспертизы чего стоят! Впечатляет размах подготовки к суду! Единственное темное пятно -- была ли доверенность на госпожу Леонову на представление интересов собственника в суде? Регистрация по месту жительства на собственности патриарха не дает права представлять его интересы. Если доверенности не было, то это единственный прокол стороны патриарха, но суд как бы этого не заметил. Доказать же, что испорчено именно имущество Леоновой тоже надо (регистрация тут опять никакое не доказательство).

Вы бы сначала посмотрели информацию о деле, а потом уж рассуждали - истцом являлась сама Леонова, а Гундяев в деле вообще не участвовал...

У Гундяева представители - бомжи были?

Бомж это у кого нет места жительства постоянного, а у прихожанки Леоновой место жительства есть и даже регистрация по месту жительства, правда почему-то на собственности патриарха. Да одни экспертизы чего стоят! Впечатляет размах подготовки к суду! Единственное темное пятно -- была ли доверенность на госпожу Леонову на представление интересов собственника в суде? Регистрация по месту жительства на собственности патриарха не дает права представлять его интересы. Если доверенности не было, то это единственный прокол стороны патриарха, но суд как бы этого не заметил.

Вы бы сначала посмотрели информацию о деле, а потом уж рассуждали - истцом являлась сама Леонова, а Гундяев в деле вообще не участвовал...

какая замечательная мотивировка права на защиту и разъяснения права на обращение собственника, в случае, если таковой обнаружится... пофик кому, главное - возместить. А обязанность по доказыванию принадлежности? тоже неплохо.

а, там еще и кассатка есть... мда

Судебные постановления, конечно, вызывают вопросы, но почему-то никто не говорит о безобразно низком качестве работе юристов ответчика... Меня именно это более всего удивляет - поручить ведение дела людям, которые в гражданском процессе даже элементарных вещей не понимают...

Какие ваши доказательства?
Прикрепленное изображение: 123321.jpeg

Обратите внимание на дату. Естественно, я все представил - это быстрее, чем обжаловать. Но сам смысл: нет доказательств того, что общество с ограниченной ответственностью, оплатившее пошлину с действующего расчетного счета, поставившее на иск печать, является юридическим лицом.

Не понял, что там такого-этакого... Что не так с датой? И давно ли доказательством статуса юрлица стали платежные поручения и оттиски печатей "на исках" (которые там, к слову, нафиг не нужны)?

[remеdium]

Не понял, что там такого-этакого... Что не так с датой? И давно ли доказательством статуса юрлица стали платежные поручения и оттиски печатей "на исках" (которые там, к слову, нафиг не нужны)?

Вот и я не понял, где в статьях 131 или 132 ГПК сказано, что к исковому заявлению, поданному юрлицом, должны прилагаться доказательства того, что юрлицо является юрлицом?

[vicktor]

Немного из истории нашей юстиции:

Скрытый текст

УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС В СССР НАКАНУНЕ
ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ <*>

А.Я. КОДИНЦЕВ

--------------------------------
<*> Kodintsev A.Ya. Criminal procedure in the USSR on the eve of the Great patriotic war.

Кодинцев Александр Яковлевич, кафедра теории и истории государства и права Сургутского государственного университета, доктор юридических наук, доцент.

Данная статья отчасти раскрывает историю уголовного процесса в СССР в конце 30-х годов XX в. Рассматривается общая динамика судопроизводства в СССР без выделения крупных уголовно-правовых кампаний и контрреволюционных преступлений. Систематизированы виды нарушений, допускаемых судами при рассмотрении уголовных дел.

Ключевые слова: сроки рассмотрения отдельных категорий дел, надзорный порядок пересмотра судебных приговоров, "расчистка" уголовных дел, уголовно-правовая кампания, постановления Пленума Верховного Суда.

The present article reveals the history of criminal procedure in the USSR at the end of the 1930-s; considers general dynamics of judicial proceeding in the USSR without pointing out large criminal-law campaigns and counter-revolutionary crimes; systematizes types of violations made by courts in consideration of criminal cases.

Key words: terms of consideration of certain categories of cases, supervisory procedure of re-consideration of judicial verdicts, "clearing" of criminal cases, criminal-law campaign, decrees of the Plenum of the Supreme Court.

Публикация продолжает серию статей, посвященных истории советского уголовного судопроизводства в 30 - 50-е годы XX в. Данная статья отчасти раскрывает историю уголовного процесса в СССР в конце 30-х годов XX в. Рассматривается общая динамика судопроизводства в СССР без выделения крупных уголовно-правовых кампаний.
В конце 30-х годов процессуальным регулированием судебной работы занимался Наркомат юстиции (далее - НКЮ) СССР и Верховный Суд (далее - ВС) СССР. Нарком юстиции не раз вносил в ВС СССР предложения о принятии того или иного постановления Пленума. Например, 16 июля 1939 г. по предложению НКЮ СССР Пленум ВС СССР принял Постановление "О порядке передачи уголовных дел по подсудности из судов одной союзной республики в суды другой республики". В 1940 г. из 197 общих приказов НКЮ СССР 46 содержали прямые указания судам по порядку проведения процесса и по применению тех или иных норм. Как правило, принимались приказы по порядку рассмотрения отдельных категорий дел: трудовым преступлениям, делам о растратах и хищениях, о спекуляции, о кражах личной собственности, о преступлениях среди несовершеннолетних и т.д. В том числе наркомат часто уточнял сроки рассмотрения дел по категориям преступлений (5-дневный срок по делам о хищении и разбазаривании, 10 дней по делам о лесонарушениях, 2 недели по делам об авариях на автотранспорте, 5 дней по делам о самовольном проезде в товарных поездах и самовольной остановке поездов стоп-краном). Кроме того, регулировались и уточнялись отдельные аспекты процесса. Например, Приказ от 19.06.1939 N 46 определял состав подготовительных заседаний верховных/областных/краевых и специальных судов, другой приказ определял права суда при осуществлении надзора и т.д. Многие приказы издавались совместно с прокуратурой СССР, иногда с НКВД, ВС СССР. Коллегия НКЮ СССР периодически обсуждала вопросы судебной практики и принимала по ним постановления по вопросам судебной политики. Управление судебных органов (далее - УСО) НКЮ СССР давало судам секретные и зачастую устные указания по проведению судебной политики. Иногда УСО распространяло применение уголовной ответственности на тех или иных лиц <1>.
--------------------------------
<1> В коллегии НКЮ СССР // Советская юстиция. 1940. N 2. С. 14 - 15; Кожевников М.В. История советского суда. М., 1957. С. 314; Сборник приказов и инструкций НКЮ СССР. Вып. 1. М., 1940. С. 65 - 100; Справочник народного судьи. М., 1946. С. 99, 141 - 200, 229.

Весной - летом 1939 г. были приняты республиканские положения об управлениях НКЮ (далее - УНКЮ). Согласно 3-м статьям Положений, управления наркомата юстиции союзной республики контролировали соблюдение процессуальных норм. Вскоре к этому добавилось право проверять путем ревизий правильность применения народными судьями законов при рассмотрении уголовных дел с направлением их НКЮ РСФСР для опротестования (в августе они получили право направлять такие дела напрямую в ВС союзных республик). Эти правом они сразу же стали злоупотреблять. Введение такого правила означало появление в скрытой форме надзорного порядка пересмотра дел. Такого права формально административные органы юстиции не имели. Так, председатели областных судов и начальники УНКЮ предварительно рассматривали дела с вынесенным приговором и давали по ним указания <2>.
--------------------------------
<2> История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу. М., 1952. С. 575; Шаламов М. Судебное устройство Казахстана. М., 1941. С. 99; ГАРФ, ф. Р-9492, оп. 1, д. 42, л. 31; д. 57, л. 184; д. 1535, л. 31.

По замыслу реформаторов ВС СССР должен был сосредоточиться в основном на судебной работе. В существенной степени так и произошло. 25 - 31 декабря 1938 г. после годичного перерыва состоялся Пленум ВС СССР в новом составе. Последующие пленумы занялись изменением квалификаций по многим преступлениям. До войны Пленум ВС СССР рассмотрел 2500 дел. Ежегодно в порядке надзора рассматривалось свыше 70 тыс. жалоб на приговоры судов. Также ВС СССР проверял по 5 - 6 тыс. уголовных дел ежегодно. Например, Судебно-кассационная коллегия по уголовным делам ВС СССР проводила по 130 - 140 заседаний ежегодно! Суд принял много важных постановлений по отдельным группам преступлений. В том числе "О судебной практике по делам о спекуляции", "О судебной практике по гражданским трудовым делам", "Об определении подсудности линейных судов дел о контрреволюционной агитации" и т.д. Принимались постановления по отдельным аспектам процесса. В том числе "О сроках погашения судимости в отношении лиц, приговоренных к ИТР", "О порядке обжалования определений областных и соответствующих им судов в качестве судов 1-й инстанции" и т.д. Большое значение для нижестоящих судов имели определения коллегий ВС СССР. Во многих определениях фиксировались нюансы отдельных процессуальных действий, менялась квалификация, отменялись приговоры и прекращались дела <3>.
--------------------------------
<3> Ефанов А.А. Пленум ВС СССР // Высший судебный орган СССР. М., 1984. С. 115; Сборник постановлений и определений коллегий ВС Союза ССР (1938 г. и 1-е полуг. 1939 г.). М., 1940. С. 8 - 40; Смоленцев Е.А. Верховный Суд Союза ССР и Верховные суды союзных республик // Высший судебный орган СССР. М., 1984. С. 46; ГАРФ, ф. Р-9494, оп. 1, д. 54, л. 299.

Крайне тяжелой оказалась нагрузка, выпавшая на долю верховных судов союзных республик. Тревожные предупреждения отдельных работников юстиции не были услышаны. С ликвидацией президиумов в областных судах на верховные суды республик должен был надвинуться вал надзорных дел. Наивные надежды отдельных функционеров, что граждане и прокуроры перестанут направлять надзорные дела в суд республики из-за дальности расстояния, не оправдались. "Мы вовремя не подумали об увеличении штатов" (Рычков). Конец Большого террора дал людям надежду на возможность пересмотра их дел. В итоге объем надзорных дел мог возрасти. В то же время сокращалось количество кассационных дел, поступающих в суды республик. В сентябре 1938 г. десятки тысяч надзорных дел буквально "обрушились" на верховные суды республик. Так, в Грузии число надзорных жалоб в высшем суде выросло в 4 - 5 раз. Часть судей просто сбежали из суда. Точно так же поступил в октябре и.о. председателя ВС РСФСР А.П. Солодилов, он вернулся в ВС СССР. Его преемник И.А. Рожнов не совладал с нарастающим хаосом и был смещен уже в феврале 1939 г. С октября 1938 г. НКЮ РСФСР ежемесячно обсуждал положение в суде. На 1 ноября число нерассмотренных жалоб со сроком свыше 6 месяцев в Верховном Суде РСФСР составило 14000. Ежедневно поступало 500 жалоб, не считая протестов. Жалобы без регистрации лежали 20 - 25 дней, затем 2 - 3 месяца их изучал член ВС. В течение ноября ситуация ухудшалась. ВС стал работать ночью. Официально судебные заседания проводились 20 дней в месяц. Штат ВС РСФСР был увеличен на 1939 г. всего лишь на 12 человек. Но судьи бежали, и в начале следующего года в суде работало 40 человек, вместо 64 по штату. К 1 февраля 1939 г. объем жалоб достиг 20000! К ним добавилось 10000 дел, пересматриваемых по советско-колхозному активу. Дела лежали на полу, на окнах. Отдельные жалобы лежали в течение года. Многие дела было невозможно найти. Судьи искали способы обойти закон. Защитников по надзорным делам перевели в общую очередь. Вынужденные сутками стоять в очередях адвокаты стали отказываться от рассмотрения надзорных дел (в конце 1939 г. по одному из приказов НКЮ СССР составление надзорной жалобы стало бесплатным). Время рассмотрения надзорных жалоб не сообщалось. Ответы жалобщику писались без мотивировки, по трафарету. И жалобщики не знали, как обжаловать такой акт <4>.
--------------------------------
<4> Кузнецов В. Верховном Суде РСФСР неблагополучно // Советская юстиция. 1939. N 2. С. 58 - 59; Либерман А. Темпы работы Верховного Суда РСФСР // Советская юстиция. 1939. N 12. С. 57; Спектор Э. В Верховном Суде РСФСР по-прежнему неблагополучно // Советская юстиция. 1939. N 9. С. 55 - 56; ГАРФ, ф. А-353, оп. 13, д. 5, л. 195; д. 6., л. 29 - 50; ф. Р-5446, оп. 23а, д. 292, л. 1 - 7; ф. Р-9492, оп. 1, д. 54, л. 97; д. 361, л. 11, 66.

В феврале 1939 г. по решению Верховного Совета РСФСР штат членов Верховного Суда был увеличен до 75 единиц. Также был увеличен штат секретарей и прочих технических работников, децентрализована система выдачи справок. НКЮ СССР и НКЮ РСФСР мобилизовали в Суд 110 судей областных судов, а затем вынуждены были установить сменную работу этих судей. Несмотря на эти усилия, состав Суда не могли укомплектовать в течение всего года (судьи не имели нормального бытового обеспечения). Число дел росло. На 1 августа 1939 г. в Верховном Суде РСФСР лежало около 30000 нерассмотренных надзорных дел. Наконец, к концу года удалось добиться перелома, и количество нерассмотренных жалоб стало сокращаться (из-за общего уменьшения числа надзорных жалоб в СССР) <5>.
--------------------------------
<5> ГАРФ, ф. А-428, оп. 3, д. 44, л. 3 - 24; ф. Р-9492, оп. 1, д. 363, л. 48 - 49.

Качество работы в верховных судах союзных республик в конце 30-х годов в сравнении с предшествующим периодом существенно не изменилось. Это было связано с постоянной кадровой текучкой и с низким уровнем квалификации судей. Верховные суды республик, не имея пленумов, могли оказывать влияние на судебную политику только через определения коллегий. Во многих республиках эти определения были крайне безграмотными. Например, в 1939 г. определения коллегий ВС Азербайджанской ССР не содержали мотивировок. Все дела в коллегиях рассматривались сразу, а затем судьи совещались и выносили приговор/решение. Судебно-кассационная коллегия по уголовным делам ВС Грузии, пересматривая приговоры народных судей, изобретала такие формулировки, как "кассационную жалобу частично уважить", "приговор народного судьи утвердить со следующими изменениями...". Та же коллегия путалась в правовых терминах. Вообще ВС Грузии сплошь и рядом не делал ссылок на закон. ВС Узбекистана допускал безобразную волокиту. Например, 13 декабря 1936 г. в Верховный Суд Узбекской ССР поступила жалоба И. Поттаева, осужденного 27 января 1936 г. по ст. ст. 14 - 148 и 225 УК Узбекской ССР и приговоренного к 3 годам лишения свободы. В конце 1937 г. ВС получил еще 2 жалобы от Поттаева. 27 января 1939 г. срок наказания истек, и Поттаев был освобожден из-под стражи, а жалоба была рассмотрена в апреле 1939 г. В марте 1939 г. проверка ВС Таджикской ССР выявила плохую работу суда. Были утеряны сотни дел, судебные определения подписывал не весь состав суда, затягивались сроки рассмотрения дел, не изучалась судебная практика, не было планов работы <6>.
--------------------------------
<6> Гаврилин М. Волокита и бюрократизм в судах УзССР // Советская юстиция. 1939. N 9. С. 45; По материалам ревизий // Советская юстиция. 1939. N 4. С. 26 - 29; ГАРФ, ф. А-353, оп. 13, д. 34, л. 183; РГАНИ, ф. 6, оп. 6, д. 1586, л. 1 - 3; д. 606, л. 181 - 184.

Несколько иначе обстояла ситуация в областных судах. С одной стороны, они избавились от надзорных дел, а с другой стороны, получили дополнительную нагрузку в виде контрреволюционных дел и дел по пересмотру приговоров по советско-колхозному активу. Низкое качество кадров областных судов привело к многочисленным ошибкам. Так, в Узбекистане областные суды проводили процессы, не оповещая стороны, не вручая обвинительные заключения. При ревизии ВС Коми АССР было обнаружено 8 дел с неисполненными определениями Верховного Суда РСФСР за 1933 - 1935 гг., по которым обвиняемые подлежали освобождению. Там же пропало много дел. Член Челябинского облсуда Майский допускал в отдельных определениях до 20 орфографических ошибок (судья имел стаж работы 9 лет). Тем не менее накануне войны в областных судах восстанавливалось нормальное судопроизводство. Это явление было связано с относительной стабилизацией кадров, со снижением числа уголовных дел. Еще в 1-м квартале 1939 г. в верховные суды союзных республик из числа опротестованных/обжалованных приговоров было отменено 38,9% (в Узбекистане - 64,1%, РСФСР - 40%). Постепенно восстанавливались темпы рассмотрения дел. Так, в УССР в областных судах в 1-м квартале 1938 г. до 10 дней рассматривалось 69,1% всех уголовных дел, в 4-м квартале - 78,7%, а в 1-м квартале 1939 г. уже 84,6% <7>.
--------------------------------
<7> Данишевский А. Как работают НКЮ и судебные органы Украинской ССР // Советская юстиция. 1939. N 14. С. 22; ГАРФ, ф. А-353, оп. 13, д. 34, л. 129 - 130; ф. Р-9492, оп. 1, д. 363, л. 40; ОГАЧО, ф. 2022, оп. 1, д. 4, л. 44, 146 - 147.

С трудом из кризиса выбиралась система народных судов. Постепенно увеличивается количество участков народных судов. Приказ Рычкова N 21 (1938 г.) ориентировал суды на восстановление нормального судопроизводства, что было труднодостижимо в той ситуации. Тем не менее работа по реализации приказа продолжалась полтора года. С того времени складывается следующая практика в работе судов. В течение каждого года накапливались остатки нерассмотренных дел. В конце календарного года все работники управления наркоматов юстиции союзных республик и многие работники облсудов, НКЮ республик выходили на "жатву". В ходе очередной героической "расчистки" дел, сопровождавшейся массовыми нарушениями процессуального законодательства и фальсификацией отчетов, остаток дел резко снижался, и год заканчивался "удовлетворительно". Народные суды, переполненные делами и состоящие в основном из некомпетентных работников, накапливали остатки и участвовали в политических кампаниях, развязанных режимом. В итоге вся работа суда напоминала штурмовщину. Тем не менее руководители юстиции постепенно выстраивали систему народных судов и пытались сделать ее работу более эффективной.
По мнению П. Соломона, возросла роль статистических данных при оценке качества работы судебных органов. Он точно определил, что главными показателями, за невыполнение которых могли наказать судью, были темпы рассмотрения судебного дела, остаток дел за определенный период, процент приговоров, которые были отменены вышестоящими судами. Также П. Соломон, безусловно, прав в том, что периодически акцент делался то на том, то на другом критерии. Вначале шла борьба за снижение остатков дел, затем (в 1940 г.) упор был сделан на качестве приговоров. А в годы шумных кампаний главным стали темпы рассмотрения. Судьи стремились фальсифицировать данные, задержать их. Они опасались, что сами пострадают во время очередной кампании.
О качестве работы судов, доставшемся в наследство от времен Большого террора, говорят следующие факты. В конце 1938 г. в РСФСР количество отмены приговоров народных судов, обжалованных в областные суды, достигало 52%. В СССР в 1-м полугодии 1938 г. в силе оставалось 56,4% приговоров народных судов, во 2-м - 55,4%, в 1-м полугодии 1939 г. - 52,4%, во 2-м - 54,8%, в 1-м полугодии 1940 г. - 57,1% (в Грузии - 69,7%, в Узбекской ССР - 68,1%, в Киргизии - 71,4%, в УССР - 52,7% приговоров). Нарушались сроки рассмотрения дел. Сохранялись огромные остатки нерассмотренных дел. К 1 апреля 1939 г. количество дел в народных судах СССР удалось уменьшить до 26-дневного поступления (в 2 раза меньше, чем за год до этого). Впрочем, вскоре они снова стали расти. После "разгрузок" количество остатков временно сокращалось. В народном суде Басманного района г. Москвы на 1 марта 1939 г. остаток составлял 324 дела, а через 2 месяца - уже 456. Тем не менее общий объем остатков дел по СССР постепенно снижался. Так, если 1 января 1938 г. остаток по народным судам составлял 246692 уголовных дела, то уже к 1 января 1940 г. он снизился до 107039. Это выше уровня 1936 г. В 1940 г. остаток дел снова стал расти. Отдельные стахановцы юстиции разгребали эти кучи дел и добивались снижения остатков, что, впрочем, слабо влияло на общую динамику (например, судья Петуховского района Челябинской области Сурин и другие).
Приказы наркомов юстиции неоднократно обязывали судей навести порядок при рассмотрении дел, но особого эффекта не имели. Улучшение работы народных судов было связано с общим сокращением дел. Так, свердловские народные судьи в 1-м полугодии 1939 г. рассматривали в среднем 120 дел в месяц, во 2-м полугодии - 118, в 1-м полугодии 1940 г. - 110. В 1-м полугодии 1938 г. в народные суды СССР поступило 807014 уголовных дел, а во 2-м полугодии 1939 г. - 781074. Соответственно, число уголовных дел на одного народного судью в СССР снизилось с 23 до 17 <8>.
--------------------------------
<8> В НКЮ СССР // Советская юстиция. 1940. N 22. С. 4; Сборник приказов и инструкций НКЮ СССР. Вып. 1. М., 1940. С. 133 - 136; Соломон П. Указ. соч. С. 270 - 274; ГАРФ, ф. А-353, оп. 16, д. 35, л. 29 - 37; д. 77, л. 20 - 21, 24; ф. Р-5446, оп. 25а, д. 375, л. 100 - 120; ф. Р-9492, оп. 1, д. 54, л. 228; д. 361, л. 41 - 44; оп. 1а, д. 67, л. 56; оп. 2, д. 5, л. 121; оп. 3, д. 8, л. 1 - 20.

Одной из причин неэффективности судопроизводства можно считать плохую организацию работы судов. Так, из-за небрежности секретарей в отдельных регионах срывалось до 50% дел, назначенных к рассмотрению. В г. Ревда Свердловской области одно дело назначалось к слушанию 7 раз! Суды не отвечали на многочисленные запросы, несвоевременно посылали данные. Сами судьи, по воспоминаниям начальника отдела народных судов НКЮ СССР М. Гречухи, "творчески" подходили к разрешению судебных дел. Они, как правило, проводили ускоренную процедуру. Московские народные судьи в день рассматривали от 25 до 45 дел! В судах Свердловской области судьи не разъясняли подсудимому его права, не подписывали документы, не давали возможности обжаловать дело, перечеркивали, подчищали приговор или делали вставки и при этом никак их не оговаривали. С помощью таких и подобных им мер судьи "организовывали" процесс. Надо отметить, что накануне войны НКЮ не предпринял никаких мер по организации судебного процесса, который, как и прежде, полностью оставлялся на усмотрение хозяина участка - народного судьи.
Низкая квалификация судей зачастую приводила к анекдотичным или скандальным случаям при разрешении дел. Народный судья одного из участков Свердловской области, обращаясь к обвиняемому, спросил его: "Ну что, понравилось, опять засыпался?" В другом случае судья допускал такие обороты, как "в силу неясности статьи 82 УК" или "подвергнуть лицо лишению свободы на один год, сроком на полтора года". Судьи употребляли в судебных документах нецензурные выражения, рисовали рисунки, часто не произносили обязательные формулы. Простодушный судья И.В. Евсиков (Челябинская область) говорил осужденным, что он дал бы меньшую меру наказания, но нельзя, такова политика партии. Народный судья Ваганов (4-й участок Кировского района г. Челябинска) работал неспешно. Не читал письма, не убирал дела. Ревизор УНКЮ привел все дела в порядок, а через месяц вновь царил хаос. Исчезло 238 дел. Сотни рассмотренных дел валялись без подписанных решений <9>.
--------------------------------
<9> Сборник приказов и инструкций НКЮ СССР. Вып. 1. М., 1940. С. 133 - 136; Гречуха М. Моя работа народным судьей. М., 1940. С. 19 - 20; ОГАЧО, ф. Р-1041, оп. 4, д. 2, л. 172 - 174; д. 8, л. 70 - 72; ЦДООСО, ф. 4, оп. 3, д. 285, л. 3, 7 - 81.

Во второй половине 1940 г. во время бурных политических кампаний статистика эффективности судебных органов резко улучшилась. При этом рост числа дел был многократным! Работники наркоматов юстиции гордились достигнутым результатом. На самом деле это была очередная игра с цифрами. Лихорадочно рассматривая миллионы дел во время кампаний, народные судьи тратили на рассмотрение каждого из них небольшое количество времени. Зато улучшались общие показатели по рассмотрению дел вообще. Также сокращались процент остатков дел и процент приговоров, пересмотренных вышестоящими судами. На самом деле все обычные дела вне политических кампаний лежали без движения по полгода и более. Качество их рассмотрения упало еще больше. Количество остатков увеличивалось.
Например, в Челябинской области количество уголовных дел во 2-м полугодии 1940 г. в сравнении с 1-м полугодием выросло в 8,9 раза! Нагрузка на 1 участок народного суда возросла в 2 раза (в Свердловской области - в 1,9 раза). В Ровенской области Украины число дел на одного народного судью выросло с 18 в январе до 97 в декабре 1940 г. Всего в РСФСР во 2-м полугодии число уголовных дел возросло в 5,8 раза. Средняя нагрузка народного судьи увеличилась в 1,6 раза. В народных судах Москвы на участок приходилось 302 дела в месяц, в Свердловской области - 217, в Челябинской области - 224, в народном суде 3-го участка г. Кизел Молотовской области - 575 дел! Остаток уголовных дел по РСФСР составил на 1 января 1941 г. 117218 (полгода назад - 81337). И даже отчаянная кампания по разгрузке в декабре 1940 г. не помогла <10>.
--------------------------------
<10> Горшенин К. Итоги всероссийского совещания руководящих работников органов юстиции // Советская юстиция. 1941. N 22. С. 2; Настюк М.И. Указ. соч. С. 55, 64; ГАРФ, ф. А-353, оп. 16, д. 35, л. 29 - 37; ОГАЧО, ф. Р-1041, оп. 1, д. 3, л. 141 - 142; оп. 4, д. 8, л. 64, 66; ЦДООСО, ф. 2113, оп. 1, д. 30, л. 19 - 21.

Общая репрессивная политика низших судов в СССР шла в русле государственной политики. В 1939 - первой половине 1940 г. почти не увеличилось количество возбужденных, расследованных, рассмотренных дел. Росло качество судебных приговоров. Смягчался общий характер репрессий. По данным М.В. Кожевникова, по сравнению с 1-м полугодием 1933 г. число осужденных в РСФСР и в УССР снизилось в 2 раза, в БССР - в 3 раза. В 1937 г. народные суды СССР осудили 685835 человек, в 1938 г. - 659235, в 1939 г. - 68422, в 1940 г. - 1824180 (без указа 26-6 - 826039), в 1941 г. - 2433234 (908465). Таким образом, общее количество осужденных даже без указа о трудовых преступлениях резко выросло в 1940 и в 1941 гг. Выросло количество лиц, осужденных за хищение государственного и общественного имущества, за кражу личной собственности, за уклонение от налогов, за лесные порубки, за должностные преступления. Увеличилось количество контрреволюционных дел, рассмотренных областными, верховными судами и военными трибуналами. Увеличилась доля лиц, осужденных к лишению свободы, с 37,8% в 1938 г. до 64,7% в 1941 г. До 2 лет лишения свободы было осуждено 21,2% человек в 1937 г., и до 74,9% в 1940 г. Доля условно осужденных уменьшилась и составила в 1941 г. 3,3% <11>.
--------------------------------
<11> Кожевников М.В. Указ. соч. С. 283 - 284; ГАРФ, ф. А-363, оп. 16, д. 20, л. 7 - 9.

Мероприятия наркоматов юстиции по улучшению работы и повышению качества работы судов в СССР в конце 30-х годов были сорваны во время проведения новых политических кампаний 1940 - 1941 гг. Можно выделить следующие основные причины неэффективности работы судебных органов СССР: низкая квалификация судей, зависимость судов от местных и центральных органов власти, невозможность нормально исполнить часть судебных приговоров, отвратительное обеспечение судебной деятельности, неудовлетворительное материально-бытовое обеспечение деятельности судов, шумные и бессмысленные политические кампании, развязываемые Сталиным. Таков далеко не полный перечень проблем органов юстиции в СССР.

Крайне тяжелой оказалась нагрузка, выпавшая на долю верховных судов союзных республик. Тревожные предупреждения отдельных работников юстиции не были услышаны. С ликвидацией президиумов в областных судах на верховные суды республик должен был надвинуться вал надзорных дел. Наивные надежды отдельных функционеров, что граждане и прокуроры перестанут направлять надзорные дела в суд республики из-за дальности расстояния, не оправдались. "Мы вовремя не подумали об увеличении штатов" (Рычков). Конец Большого террора дал людям надежду на возможность пересмотра их дел. В итоге объем надзорных дел мог возрасти. В то же время сокращалось количество кассационных дел, поступающих в суды республик. В сентябре 1938 г. десятки тысяч надзорных дел буквально "обрушились" на верховные суды республик. Так, в Грузии число надзорных жалоб в высшем суде выросло в 4 - 5 раз. Часть судей просто сбежали из суда. Точно так же поступил в октябре и.о. председателя ВС РСФСР А.П. Солодилов, он вернулся в ВС СССР. Его преемник И.А. Рожнов не совладал с нарастающим хаосом и был смещен уже в феврале 1939 г. С октября 1938 г. НКЮ РСФСР ежемесячно обсуждал положение в суде. На 1 ноября число нерассмотренных жалоб со сроком свыше 6 месяцев в Верховном Суде РСФСР составило 14000. Ежедневно поступало 500 жалоб, не считая протестов. Жалобы без регистрации лежали 20 - 25 дней, затем 2 - 3 месяца их изучал член ВС. В течение ноября ситуация ухудшалась. ВС стал работать ночью. Официально судебные заседания проводились 20 дней в месяц. Штат ВС РСФСР был увеличен на 1939 г. всего лишь на 12 человек. Но судьи бежали, и в начале следующего года в суде работало 40 человек, вместо 64 по штату. К 1 февраля 1939 г. объем жалоб достиг 20000! К ним добавилось 10000 дел, пересматриваемых по советско-колхозному активу. Дела лежали на полу, на окнах. Отдельные жалобы лежали в течение года. Многие дела было невозможно найти. Судьи искали способы обойти закон. Защитников по надзорным делам перевели в общую очередь. Вынужденные сутками стоять в очередях адвокаты стали отказываться от рассмотрения надзорных дел (в конце 1939 г. по одному из приказов НКЮ СССР составление надзорной жалобы стало бесплатным). Время рассмотрения надзорных жалоб не сообщалось. Ответы жалобщику писались без мотивировки, по трафарету. И жалобщики не знали, как обжаловать такой акт <4>.

и т.д. и т.п.

Сообщение отредактировал vicktor: 07 April 2012 - 18:27

[Filaret]

То ли дело нынешние судьи и руководство ВС РФ. Отлично совладают с валом дел, печатая типовые отписки)) Да еще и сами это организовали!
Жалко, история ничему не учит.

[sssmac]

То ли дело нынешние судьи и руководство ВС РФ. Отлично совладают с валом дел, печатая типовые отписки)) Да еще и сами это организовали!
Жалко, история ничему не учит.

Наоборот совесткие традиции в наших судах живее всех живых!
"Дела лежали на полу, на окнах. Отдельные жалобы лежали в течение года. Многие дела было невозможно найти. Судьи искали способы обойти закон. Защитников по надзорным делам перевели в общую очередь. Вынужденные сутками стоять в очередях адвокаты стали отказываться от рассмотрения надзорных дел (в конце 1939 г. по одному из приказов НКЮ СССР составление надзорной жалобы стало бесплатным). Время рассмотрения надзорных жалоб не сообщалось. Ответы жалобщику писались без мотивировки, по трафарету. И жалобщики не знали, как обжаловать такой акт"
Ничего не напоминает из дня сегодняшнего?

[Alphaville]

нынешние судьи и руководство ВС РФ. Отлично совладают с валом дел, печатая типовые отписки))

Вообще-то их печатают помощники, а судья только подписывают.

У меня было боле тысячи судебных заседаний, я имею ученую степень.

Бегали тут недавно два крутых дюна с миллионными гонорарами... один оказался студент недоучка, а второй вообще не юрист...

[vicktor]

Интервью Морщаковой:

Скрытый текст

Тамара Морщакова

Интервью брала Анна Натитник

Тамара Морщакова

Доктор юридических наук, профессор, судья Конституционного суда РФ с 1991 года, заместитель председателя КС с 1995 года, с 2002 года судья в отставке (в связи с достижением «предельного» 65-летнего возраста, который был установлен для судей первого состава КС), Тамара Георгиевна Морщакова продолжает отстаивать независимость правосудия, без которого, по ее убеждению, невозможно развитие государ­ства и общества.

Дискуссия [0] Версия для печати

Анна Натитник - старший редактор "Harvard Business Review Russia"

HBR: Налагает ли на вас статус конституционного судьи в отставке какие-то обязательства?

Морщакова: Да, конечно. Он предполагает, что судья продолжает оставаться членом судейского сообщества, на него распространяются все запреты, касающиеся возможного конфликта интересов, запреты заниматься деятельностью, не совместимой с судейской, — то есть всем, что связано с заработком, кроме преподавательской и творческой работы.

Для вас важен этот статус?

Конечно. Это прежде всего основа материального положения судьи. Потому что судья, уходя в отставку, получает пожизненное содержание, заменяющее пенсию. А кроме этого он продолжает соблюдать правила, которые я перечислила, и может участвовать в деятельности органов судейского сообщества.

Почему вы ушли в отставку?

По закону, устанавливающему возраст отставки судьи. Хотя в нашей истории бывали случаи, когда те, кто очень не хотел уходить, пробивали закон для себя, который позволял им пробыть еще какое-то время на должности. Такой случай произошел почти одновременно с моим уходом в отставку. Человек добился принятия закона, якобы распространявшегося на всех судей, но реально под действие этого закона подпадал только он один. Через какое-то время, этот закон снова был изменен.

Вы не хотели так же остаться?

Что значит «не хотела»?! Это неправильно! Работа судьи — очень интересная профессиональная деятельность, самое большое профессиональное самовыражение, которое можно себе представить, венец юридической профессии. У нас не принято так оценивать позицию судьи, но во всем мире это именно так. Эта работа мне очень нравилась и нравится сейчас. И, если бы можно было не уходить в отставку по закону, я бы, конечно, по собственной инициативе не ушла.

Вы говорили, что при нынешней власти суд не может быть независимым.

Это не совсем точное изложение моей позиции. Я говорила и продолжаю говорить, что независимость суда можно обеспечить, только если власть согласится признать эту независимость.

Какие меры, по-вашему, позволят добиться независимости судебной системы?

Набор этих мер ограничен и известен во всем мире. Прежде всего, нужно решить вопрос о судейских иммунитетах. Иммунитеты часто ругают, считают, что они нарушают принцип равенства при привлечении к ответственности, например. Но это, на самом деле, не вполне правильная интерпретация. Главный иммунитет судьи заключается в том, что судью нельзя привлечь к ответственности за существо принятого им по делу решения. Если решение неправильное, его отменяют — но это нельзя считать основанием для привлечения судьи к ответственности: должностной, дисциплинарной — любой. Это возможно, только если будет доказано, что судья совершил уголовное преступление, причем особого свойства — преступление против правосудия, вынесение заведомо неправосудного судебного акта. Во всех остальных случаях судья не может отвечать должностью за качество своей работы. Вторая проблема — недостаточные гарантии при привлечении судьи к дисциплинарной ответственности и при лишении его статуса. Очень большая защитная функция должна принадлежать органам судейского сообщества, которые должны исходить из одного непреложного тезиса: привлекать судью к ответственности можно, только когда это привлечение не направлено на то, чтобы поквитаться с судьей за вынесенные им ранее решения или оказать на него давление, чтобы в дальнейшем он принимал решения, которых от него ждут. Это обязательная мера, без которой невозможна независимость судьи. Сегодня власть позволяет себе, фигурально выражаясь, заказывать определенные судебные решения, и, когда она это делает, она показывает, что не признает независимости суда. И любая расправа, даже самая мягкая, с судьей — допустим, вынуждение подать в отставку — есть средство давления на суд. И оно исключает независимость судьи. Ну и, конечно, процедуры подбора кандидатов и назначения судей на должность тоже должны быть ориентированы на то, чтобы создавать корпус независимых судей. Сейчас у этих процедур обратная направленность. Будет ли тот, кто претендует на должность судьи, действительно назначен, зависит от квалификационной коллегии, которая, будучи органом судейского сообщества, сама зависит от председателей судов, поскольку состоит из тех же самых судей, которым их статус не гарантирует независимость. Сегодня без рекомендации председателя президент — а это его полномочие — не назначает судью на должность. Я считаю, что назначение должно быть результатом объективной проверки — должны быть экзамены, их должна принимать независимая комиссия, в которой могут участвовать судьи и — главное — представители юридической профессии, юридической науки в более широком смысле. Решение этой комиссии плюс мнение независимого органа судейского сообщества — вот что должно быть основанием для назначения. Причем здесь рекомендация председателя суда?! Ведь человек, который только претендует на должность, никогда раньше с этим председателем не встречался, председатель его не знает и может выбрать совсем не того кандидата, который лучше других сдал экзамены и получил лучшие характеристики. Вот такое мелкое, казалось бы, звено, но оно как игольное ушко в судейское сословие — можно через это игольное ушко проползти только определенным образом. И вообще на председателя суда возложены очень многие функции обычного управленца, распорядителя всем и вся, включая финансы. Он определяет размер премии судьи, от него зависит переаттестация судей. И это тоже неправильно.

Само судейское сообщество может повлиять на ситуацию?

Нет, потому что все члены судейского сообщества — судьи, все они находятся в зависимом положении. Им приходится выполнять указания председателя суда, которые тот передает от власти на разных уровнях. Если они откажутся, последствия могут быть ужасными — вплоть до лишения статуса судьи.

То есть этот вопрос должен решаться на политическом уровне?

На уровне законодательства. Должны быть изменены системы подбора, подготовки, назначения судей на должность. Много лет выдвигаются предложения о том, чтобы устранить организационно-управленческие функции председателя по отношению к судьям, чтобы сделать должность председателя выборной, потому что сейчас председатель назначается на шесть лет, потом еще раз на шесть лет. И уже одна эта перспектива повторного назначения, которое зависит от поведения председателя суда, определяет его существование в судебной системе. В результате председатель оказывается четким ретранслятором любых указаний свыше: нарушить их он может только ценой собственной должности.

Как состояние дел в судебной системе отражается на обществе?

Независимый суд — главное условие развития во всех сферах. Все правовые конфликты, возникающие в обществе, можно разделить на две крупные категории. Первая — область, где реализуются права всех людей; вторая — область профессиональной деятельности всех членов общества (это могут быть трудовые отношения с нанимателем, собственный бизнес и т.д). Все конфликты попадают под судебный контроль. Если он независимый, то будет принято справедливое решение и все отношения будут развиваться нормально. Если нет, то это можно назвать коррупционным механизмом. Потому что коррупция — это не только получение взяток, это вопрос влияния. Если влияние — административное, экономическое, внутри судейского сообщества — на судью возможно, то он отучается действовать по правовому стандарту. Стандарт, которым он начинает руководствоваться, называется инстинктом самосохранения. И тогда уже не важно, обратятся ли к нему с рекомендацией разрешить дело определенным образом, потому что даже без этой рекомендации, судья знает: если он примет решение, которое не понравится вышестоящей судебной инстанции, будут негативные последствия. А чтобы понравиться этой инстанции, нужно делать как она делает, хочет или указывает. Вот и все. Алгоритм меняется.

Получается, что все судьи уже отучились действовать по правовому стандарту?

Судейский корпус состоит из очень большого числа достойных людей, но они поставлены в такие условия, при которых они должны либо уйти, либо подчиняться правилам. Я думаю, что последнее для них очень мучительно. Потому что отбор людей, которые могут заниматься судейской профессией, по сути, должен привлекать наиболее независимых по своему характеру, способных самостоятельно принимать волевые решения, не бояться указок, угроз, общественного мнения. Но условия деятельности формируют другие качества. Независимых судей преследуют.

Может ли общество влиять на ситуацию в суде?

Конечно. Самое действенное средство — суд присяжных. Но его компетенции все время сужаются — хотя специалисты постоянно предлагают их расширить. Почему бы не допустить рассмотрение судом присяжных дел в сфере уголовного преследования бизнеса? По действующему законодательству возможно преследование за экономические преступления, в случаях, когда нет потерпевших и зачастую нет даже причинения ущерба. Основанием ответственности может стать получение большого дохода — причем не прибыли, а дохода, то есть всего объема оборотных средств, из которых надо вычитать расходы, чтобы получилась прибыль. Все это понятно людям, которые каждый день считают свой дебет и кредит в обычной жизни. Они не стали бы необоснованно осуждать за действия, не представляющие общественной опасности.

Когда суд присяжных у нас в стране только вводился в начале 1990-х, у судей глаза горели. Они говорили: суд присяжных обеспечит нашу независимость, к нам претензий больше не будет: какое решение примет суд присяжных, такое мы и оформим! А теперь судейский корпус настроен резко против суда присяжных. И на это есть вполне объяснимые причины. Даже когда заседание суда идет с участием присяжных, судья все равно получает требование обеспечить вынесение определенного решения. Ему приходится изворачиваться, использовать разные методы удаления присяжных. Тут ему помогают, конечно, и сторона обвинения — прокуратура, и наши тайные службы, которые начинают искать компромат на этих присяжных, оказывать на них давление. Процесс в результате длится бесконечно, присяжных заменяют — а при замене присяжных дело должно быть начато сначала. И все это очень редко заканчивается спокойно и благополучно. Поэтому судье приходится манипулировать даже тем, как он задает вопросы. Очень распространены практики, когда вопрос ставится только о факте, а не об уголовно-правовом содержании этого факта. Потом из ответа делаются выводы, которые из факта сделать нельзя. То есть уже сама постановка вопроса — средство манипуляции судом присяжных.

Вы выступали за общественный контроль над резонансными делами, вроде дел Ходорковского и Лебедева, Магнитского.

Да, это нормальное средство общественного контроля.

Оно дает какие-то результаты?

Это уже совсем другой вопрос, он лежит в другой плоскости. Если взаимоотношения внутри общества, прежде всего, взаимоотношения общества и власти, построены таким образом, что власть прислушивается к мнению общества, к мнению профессионалов-специалистов, то это очень многое дает. В странах с устоявшейся демократией, таких как Австралия, Канада, есть очень громкие случаи общественной профессиональной экспертизы. Там эту экспертизу назначает законодатель или правительство, и проводит ее общественная — а не состоящая из представителей государственных органов — комиссия. И, конечно, власть принимает ее выводы во внимание. У нас ситуация другая: МВД сразу сказало, что результаты экспертизы по делу Магнитского для них не имеют никакого значения. А после рассмотрения материалов, представленных экспертами по второму делу ЮКОСа, официальные инстанции сказали, что это не процессуальный документ, и поэтому тоже не имеет для них значения. Да, это не процессуальный документ, это профессиональный документ, но существуют правила, касающиеся оснований уголовной ответственности. Например, общеизвестно, что нельзя привлечь к уголовной ответственности за деяния, которые не предусмотрены уголовным законом как преступления. А у нас, оказывается, можно: экспертиза подтвердила, что в этом деле как раз имело место привлечение за деяние, не предусмотренное уголовным законом. Есть и такой общеправовой принцип: нельзя дважды привлекать к ответственности за одно и то же. Эксперты сказали: нарушен и этот принцип. А высшие инстанции — все та же исполнительная власть, или президентские структуры — отвечают: нет, это не имеет значения процессуального документа. Но общественная экспертиза не претендует на то, чтобы стать процессуальным документом, — она показывает моменты ошибочного правоприменения! Уж, наверное, крупнейшая российская профессура в области права и экономики должна вызывать доверие в том, что касается их профессиональной компетенции. Если специалисты сказали, что нарушен какой-то принцип, то им можно верить и без процессуальных документов. А процессуальные документы должна предоставлять другая сторона.

Необходимо ли предавать гласности результаты профессиональной экспертизы?

Конечно, это очень важно, потому что надо, наконец, развеивать мифы, которые обычно умышленно сочиняются вокруг дел, привлекающих внимание общества. Информацию, которая официально распространяется властью по этим делам, очень трудно проанализировать людям, находящимся вне системы органов уголовного преследования. Нужно, чтобы какой-то специалист как посредник объяснил, что значит все происходящее. То есть это имеет колоссальное значение, во-первых, для просвещения общества, чтобы оно получало достаточно информации, а во-вторых, я бы сказала, и для разумных органов власти.

Существует практика особых мнений, например, в КС, вы сами их писали. Это что-то дает?

Я считаю, что это многое дает, другое дело что у нас к особым мнениям отношение очень резко поменялось. Изначально они предусматривались как документы, которые публикуются одновременно с самим решением во всех местах официального опубликования судебных актов. Потом их стали публиковать позже и только в специальных судебных изданиях. Широкая общественность их уже не видит. Между тем они давали специальный взгляд на проблему. Может быть, в каком-то случае человек, написавший особое мнение, был неправ, но он мог обратить внимание на те нюансы, которые требуют дальнейших размышлений. Верховный суд США, например, публикует свое решение после того, как написаны все особые мнения. У него есть возможность отреагировать на эти мнения, учесть какие-то дополнительные аргументы, привести что-то в пользу своей точки зрения. Через эти особые мнения в Америке в конце концов пришли к запрету расовой дискриминации. Через это развивается правовая система. Особые мнения, как признание возможности разночтений в любой сфере, как многопартийность, как признание различной идеологии, помогают развитию. Иначе консервируются недостатки системы.

Какую роль играет суд для судей?

Это очень важная инстанция. У нас создали дисциплинарное судебное присутствие как особый орган, входящий в российскую судебную систему. Но я считаю, что его принципы организации не соответствуют никаким стандартам. С моей точки зрения, этот суд должен состоять из людей, которые не заняты рассмотрением каждодневных дел в любых других судах. Это должен быть отдельный судейский корпус — люди, которые занимаются этой деятельностью профессионально и постоянно. А у нас дисциплинарное судебное присутствие создано из людей, включенных в общую судебную систему. То есть они страдают от своей зависимости точно так же, как любые другие судьи. Их выделили, поручили им время от времени осуществлять эту функцию, через два месяца они вернулись в свой суд и там должны следовать и указаниям, и общей практике. И тогда с ними тоже можно будет разобраться.

Что дает идеально устроенный суд для судей?

Суд для судей — это суд по привлечению судей к дисциплинарной ответственности. На оценку их поступков не должно влиять ничто, кроме действующих правовых принципов, закона и объективных обстоятельств, которые необходимо исследовать беспристрастно. Прежде всего, этот орган должен мыслиться как орган защиты, а не обвинения судей. Его решение не должно никем оспариваться. А у нас это орган обвинения, и дела в нем часто рассматриваются по инициативе председателей судов.

Идеальное устройство этого суда возможно при соблюдении ряда условий. Во-первых, должны быть назначены люди, которые пользуются безусловным авторитетом не только в судебной системе, но и в обществе. Они должны принадлежать к судейскому сословию, может быть, даже быть судьями в отставке. Они должны быть несменяемыми — это главное требование к судейскому статусу, которое гарантирует независимость. То есть их должны назначать либо пожизненно до возраста отставки, либо на какой-то большой срок, но без возможности повторного назначения, чтобы им ничего не надо было заслуживать.

Видите ли вы какие-то перспективы?

Все такие же. Они складываются из набора средств, обеспечивающих судейскую независимость. Систему назначения изменить, экзаменационную систему для подбора кандидатов изменить, полномочия управления судебной системой бюрократического свойства по типу административного управления убрать, руководящую роль и особые полномочия председателей судов убрать, не допускать повторного назначения председателей судов на свою должность или выбирать председателей судов в судейских коллективах.

Сейчас, насколько я понимаю, тенденция обратная.

Нынешняя ситуация сложилась не сразу. Но почему именно так? Ведь идеи были провозглашены очень хорошие. Был закон о статусе судей, согласно которому судьи назначались как в американском Верховном суде — до естественного ухода из жизни — и имели право на отставку, если они не хотят больше работать в этой системе, если это кажется им службой, а не тем, что Кони называл служением. Потом вдруг в 2000 году в отношении всего судейского корпуса был принят закон, ограничивающий возраст нахождения на судейской должности 65 годами. Если бы судьи заранее были назначены до 65 лет — это возможно, государство может устанавливать такие границы, — было бы одно дело. Но они были назначены пожизненно. Когда ввели возрастную границу, то под этот закон подпали судьи, в силу возраста обладавшие, наверное, наибольшей самостоятельностью. То есть выгнали тех, кто не нравится. Потому что распространили действие этих норм не на будущее («с этого момента мы начинаем назначать судей до достижения ими 65-летнего возраста»), а на прошлое. А через несколько лет сказали судейскому корпусу: будете работать хорошо, мы вам увеличиваем возраст до 70, а потом, может быть, и больше. Что это за приманки? Это противоречит принципу, который должен сопровождать любой законный правовой статус. Нельзя в процессе легислатуры менять сроки полномочий. Это исключается!

То есть с 2000 года все стало меняться в худшую сторону?

В 2000 году начался совершенно явный поворот, который можно назвать контреформами в судебной системе. Ввели два срока назначения председателя на должность — два раза по шесть лет. Это обжаловалось судейским сообществом в конституционном суде, но конституционный суд не согласился с тем, что это нарушает принцип несменяемости. Все дело в том, что он рассматривал вопрос о замене пожизненного срока назначения на 12 лет, а не о том, что через каждые шесть лет происходит повторное назначение. Дьявол в мелочах.

Видите ли вы возможность изменений?

Не знаю. Что-то, конечно, меняется. Недавно, например, было заявлено, что дела, касающиеся бизнеса, должны рассматриваться в арбитражных судах. Не вполне понятно, что подразумевается под этим положением. Чисто хозяйственным спорам не место в уголовном суде — они должны рассматриваться только в арбитражной судебной системе. С этой точки зрения это абсолютно правильный подход. Гражданско-правовые сделки, заключаемые в сфере бизнеса, должны рассматриваться в арбитражной судебной системе. Если она признала законность сделок, нельзя потом судить за них как за уголовное деяние — и это тоже правильно. Но можно посмотреть на это с другой стороны: уголовные дела в сфере бизнеса, в сфере экономики передать в систему арбитражных судов. Это немного диковато, потому что там нет судей — специалистов по уголовному праву: это другая квалификация, другая ветвь юрисдикции. Хорошо ли это объединять в одной ветви судебной власти? Должны ли гражданские и уголовные дела рассматривать одни и те же судьи. Наверное, нет. Есть идея создания административных судов — для спора между гражданином и властью. Но что это значит? Создать административные суды давно предлагает система судов общей юрисдикции, но она хочет иметь их внутри себя, под своим руководством, под шапкой верховного суда. Между тем это должна быть независимая административная юстиция. Так что пока не понятно, чего нам ждать, потому что эти предложения не раскрыты с точки зрения правового содержания, они пока сформулированы как общий лозунг, а правовые средства их реализации не предложены. А то, что призыв к независимому правосудию звучит везде, в том числе и на уличных митингах и демонстрациях, это уже признак того, что общество осознает его необходимость.

Хотя общественным сознанием часто манипулируют для того, чтобы сказать: нельзя иметь независимый суд. Ведь среди судей встречаются негодяи! И преподносят людям на тарелочке с голубой каемочкой хорошенькую идейку: судья должен отвечать на равных основаниях с любым гражданином. Да, он должен отвечать, но у него должно быть больше гарантий независимости при привлечении к ответственности. Процедуры должны быть иными. Мы знаем, что каждого гражданина может распять полицейский, любой следователь. И если точно так же можно будет распять каждого судью, забудьте о том, что суд может быть независимым. Должны быть какие-то особые гарантии, которые вовсе не исключают ответственности судьи за совершенные преступления.

У нас даже до сих пор нет хорошего закона о парламентских расследованиях. Он есть, но сфера его действия ограничивается вопросами привлечения к уголовной ответственности. Во многих странах институт парламентского расследования существует независимо от других государственных органов. Он называется парламентским только потому, что парламент одобряет начало расследования по какому-то общественно важному актуальному вопросу. И предметом там может быть государственная деятельность любых должностных лиц, любые общественные процессы. Осуществлять расследование должны лица, назначенные независимо, не из состава государственных органов. Наш закон по содержанию совсем другой — он предусматривает парламентское расследование только уголовно-наказуемых деяний, с очень ограниченными функциями и выводами.

А вы лично для себя видите возможность влиять на ситуацию?

Никакой, кроме возможности, которая есть у каждого гражданина, — высказывать публично свою точку зрения.

http://www.hbr-russi.../issue/77/3072/

[vicktor]

это интегрированная мысль

я начал склоняться к тому, что сия мысль совершенно бесплодная. похоже, в ней нет понимания жизни.

п.с. это если Ваш пост к Морщаковой относился.

[Практикант]

это если Ваш пост к Морщаковой относился.

нееее... это я к криптографии предыдущего писаря.
а что касается интервью... не понравилась она мне.

[akramar]

Лично Я к Тамаре Георгиевне отношусь с большим уважением, хотя личность она неоднозначная и противоречивая.

Я не знаю ничего насчёт неоднозначности и противоречивости, но тоже отношусь к Тамаре Георгиевне с большим уважением, лично знаю её. Она - исключительно высококлассный специалист, может быстро и грамотно разобраться в крайне непростых ситуациях, а лекции её слушать - одно удовольствие! Да, есть позиции, с которыми я лично не согласен, но ведь в конце концов в соответствии со ст. 29 Конституции, мы все имеем право на свои мысли и убеждения.

Тем не менее обсуждаемое интервью, поддерживаю на сто процентов, и согласен что:" ...В 2000 году начался совершенно явный поворот, который можно назвать контреформами..." Именно с начала двухтысячных, вместе со значительным ухудшением судебной системы резко изменились в худшую сторону и сами судьи.

Мне сложно судить, когда именно положение дел в судах начало ухудшаться, но я бы не сказал, что при Ельцине всё было хорошо. Неугодных судей изгоняла и Зоя Корнева ещё в 1995 - 97 годах. Возможно, с 2000 всё перечисленное стало идти по нарастающей. По наблюдениям многих, имели место две явно выраженные волны ухудшения: в 2004 - 2005 годах (с резким усилением президентских полномочий после теракта в Беслане) и в 2008 - 2009 (после принятия поправок к ГПК, касающихся вопросов рассмотрения дел в надзорных инстанциях).

Так что Спасибо VICTOR за предложенную к обсуждению статью!

Присоединяюсь!

[Практикант]

высказанные идеи стары как мир. но пока, в РФ, они не нужны тем, кто может их реализовать.
а не понравился мне популизм статьи. кому она адресована? и?

Сообщение отредактировал Sub-Zero: 18 April 2012 - 02:35

[nika_bva]

От себя могу добавить по теме следующее...

Председатель Облсуда Ярковой не собирается извиняться за «технические ошибки» своего ведомства!
http://omsk-pravo.ru...5-48&Itemid=125


Омская Фемида полна сюрпризов – под судебной мантией может оказаться… кто угодно?!
http://omsk-pravo.ru...0-20&Itemid=144

Фотоматериалы.
http://www.odnoklass.../51302740132023

[Putnik]

Арендодатель - орган местного самоуправления, арендатор - ООО (предмет договора - аренда тепловых сетей). ООО подает в суд на Администрацию - взыскание денег, потраченных на капремонт сетей. Администрация ВООБЩЕ не является стороной по договору. Суд привлекает ОМС как третье лицо и взыскивает с Администрации.
Суд - рассматривает по закону или по своему понятию закона и убеждению.

[kos3488]

по закону или по своему понятию закона и убеждению.

если это вопрос то не понятно в чем разница. или вы ошиблись хотели написать по моему( те вашему, или еще по чьему нибудь) понятию закона?

[lightsonic]

http://pravo.ru/news/view/72041/

Скрытый текст

Президент РФ Владимир Путин внес в Госдуму пакет законов, который реформирует систему назначения главы Верховного Суда РФ и его замов по аналогии с существующим в Конституционном Суде порядком.
На официальном сайте главы государства сообщается, что в нижнюю палату парламента направлены проект федерального конституционного закона "О внесении изменений в статьи 13 и 14 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" и статьи 21 и 22 Федерального конституционного закона "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации", а также проект федерального закона "О внесении изменений в статьи 61 и 11 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации". В частности, Путин предлагает снять для председателя ВС РФ и его заместителей ограничения занимать должность только два срока подряд. Помимо этого, президент предлагает Госдуме отменить и предельный возраст пребывания в должности судьи в отношении председателя Верховного Суда.
Поскольку сам текст законопроекта пока нигде не обнародован, сложно сказать, могут ли его нормы, в случае принятия, быть применены к действующему главе ВС РФ Вячеславу Лебедеву, который занимает свой пост с 1989 года и в следующем году достигнет предельного возраста для своей профессии – 70 лет.

Лебедев навсегда, ля.

[Filaret]

похоже, ВВП решил продлить агонию СОЮ. Нет иной кандидатуры, пока.

похоже, ВВП решил продлить агонию СОЮ. Нет иной кандидатуры, пока.

[lightsonic]

Нет иной кандидатуры

ну не знаю... тумбочка была бы лучшей кандидатурой. извините, но от вечного Лебедева мне что-то так грустно...

[Практикант]

так грустно...

Вывод - существующая система СОЮ устраивает власть.

[Снeжoк]

Sub-Zero, стабильный бардак

[Практикант]

стабильный бардак

Но за этим бардаком и балаганом.
Чья-то жёсткая, умелая рука.
Так сдаёт, как будто хочет из Ивана
Сделать русского навеки дурака. (с)

89'- посмертно, включает в себя 91, 93 и т.д. со всеми вытекающими... "тоже мне, бином Ньютона" (с)