Вот такая ситуация. В 2016 г. умирает наследодатель. Наследники - жена, двое совершеннолетних детей и отец наследодателя. Женой подаётся заявление о принятии наследства, остальные наследники отказываются от наследства в её пользу. Однако буквально через пару недель после смерти наследодателя некая гражданка подаёт заявление об установлении отцовства наследодателя в отношении несовершеннолетнего ребёнка. В результате в начале 2017 г. решение суда о признании наследодателя отцом этого ребёнка вступает в силу, и, таким образом, появляется ещё один, несовершеннолетний, наследник.
В состав наследства входит несколько объектов недвижимости, в том числе нежилых помещений коммерческого назначения. Наследница-жена, не желая делить это имущество и доходы от его использования с появившимся наследником, обращается в середине 2017 г. в суд с иском о разделе наследственного имущества и признании за ней преимущественного права собственности на это имущество на основании ст. 1168 ГК РФ с выплатой наследнику соответствующей денежной компенсации. Суд первой инстанции в удовлетворении требований отказывает, далее - апелляция, апелляция в середине 2018 г. решение суда первой инстанции отменяет, иск жены удовлетворяет, в апел. определении пишет: "признать за имярек право собственности на такое-то недвижимое имущество". В результате несовершеннолетний наследник получает деньги в качестве компенсации за недвижимое имущество.
После этого наследник (в лице матери) обращается в суд с иском к наследнице-жене. Она просит выплатить наследнику, во-первых, неосновательное обогащение в виде причитающейся ей арендной платы за период со дня смерти наследодателя и до даты вынесения апелляционного определения о признании за женой права собственности на недвижимость, полученной женой от аренды этой коммерческой недвижимости, и, во-вторых, проценты по ст. 395 за пользование чужими денежными средствами. Начинается процесс. В обоснование требований истец говорит: мол, пока не было решения суда о признании права собственности на недвижимость за женой, она (т.е. недвижимость) находилась в долевой собственности наследников. Возражения ответчика со ссылкой на п. 4 ст. 1152 ГК РФ, что право собственности возникло у наследницы-жены со дня открытия наследства, воспринимаются судьёй скептически.
К сожалению, я не нашёл какого-либо судебного акта, в котором было бы разъяснено, что в данной ситуации преимущественное право собственности возникло у наследника со дня открытия наследства, даже если такое право собственности было подтверждено решением суда позднее. Ясной формулировки на этот счёт (такой, чтобы устранить всякие сомнения у судьи) не содержится и в ППВС № 9 по делам о наследовании.
Может быть кто-то поделится ссылкой на суд. акт с подобной формулировкой, а лучше самим актом?
Сообщение отредактировал Mich: 06 September 2018 - 18:32
