Амплеева Татьяна Юрьевна
ИСТОРИЯ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА РОССИИ (IX — XIX вв.)12.00.01 - докт. юрид. наук
Предполагаемая дата защиты диссертации – 25 июня 2009 года на заседании Диссертационного совета Д. 209.002.01 по юридическим наукам при Московском государственном институте международных отношений (Университет) МИД России
Научная новизна диссертационного исследования вырази-лась в том, что становление и эволюция российского уголовного су-допроизводства как формы реализации уголовной политики от мо-мента зарождения уголовного процесса и до окончательного органи-зационного его оформления (т.е. на протяжении восьми столетий су-ществования) в качестве предмета специального юридического ис-следования рассматриваются впервые.
В ходе конкретно-исторического исследования предпринята попытка показать сложный процесс зарождения и развития россий-ской уголовной юстиции в комплексе с ключевыми проблемами ста-новления властных институтов государства. На основании широкого круга источников рассматриваются узловые периоды истории судо-устройства и уголовного судопроизводства, а также изучаются спор-ные вопросы в истории некоторых правовых институтов.
Новизну составляет и объективный научный анализ разнооб-разных источников, который дал возможность по иному оценить ряд исторических фактов и правовых явлений. В частности, диссертант обращает особое внимание на общесоциальное содержание компе-тенции и конкретной деятельности судебных учреждений в достиже-нии целей уголовной политики на различных исторических этапах развития отечественного государства.
В диссертационной работе рассмотрен ряд проблем, остав-ленных без внимания предыдущими исследователями. Изучен про-цесс зарождения, формирования и развития уголовной политики го-сударства, уголовного и уголовно-процессуального законодательства, исследован механизм правового регулирования судоустройства и уго-ловного судопроизводства, выделены основные этапы эволюции уго-ловного процесса, рассмотрены его исторические типы, факторы, влияющие на формирование уголовной политики Российского госу-дарства, а также основания и условия ее реализации.
Основные положения, выносимые на защиту. На защиту выносятся следующие концептуальные положения формирования цивилизационных основ уголовного процесса России (IX—XIX вв.):
1. Цивилизационные основы российского уголовного процесса урегулированы Уставами Российской империи в период проведения буржуазных реформ второй половины XIX в. Они включают в себя базовые элементы, принципы и институты уголовной юстиции, в ос-новании которых находится судебная власть как самостоятельная и независимая ветвь государственной власти, призванная стать реаль-ным гарантом прав человека. Принцип состязательности в уголовном судопроизводстве имеет доминирующее значение, поскольку не про-сто определяет особую модель процесса, но и может рассматриваться в качестве критерия демократичности, цивилизованности и справед-ливости судопроизводства. Судебная реформа 1864 г. создала необ-ходимые условия для формирования общества, признающего приори-тет прав и интересов личности. Данные основы стали результатом длительного исторического развития отечественного уголовного су-допроизводства.
2. Логика исторического развития российских уголовно-процессуальных систем позволяет выявить характерные особенно-сти развития российского уголовного процесса:
2.1. Развитие российской правовой системы в целом и уголов-ного судопроизводства в частности происходило эволюционным пу-тем. Веками сохранялись многие правовые традиции и институты. Это проявилось, в частности, в существовании гибкого и удобного в своей приспособляемости к текущим потребностям государства и общества сочетания норм писаного и неписаного (обычного) права.
2.2. Характерная для средневекового права неразделенность уголовного и гражданского процесса объясняется отнюдь не прими-тивностью правосознания, а тем, что целью судопроизводства в Древней Руси считалось восстановление нарушенного права лица, независимо от характера этого нарушения. Этим объясняются и ха-рактер закрепленных в законе наказаний, исключавших смертную казнь (поскольку лишение жизни преступника в большинстве случаев делало невозможным возмещение нанесенного им ущерба), и сущест-венная роль эмпиризма в становлении и развитии древнерусской пра-вовой доктрины в целом и уголовной политики в частности.
2.3. Начиная с процесса централизации и до Судебной рефор-мы 1864 г. российский уголовный процесс был средством проведения карательной политики государства при полном приоритете интересов власти. Основным достижением Судебной реформы стало изменение концептуальной основы судоустройства и судопроизводства. Идея свободной личности определила основные направления реформиро-вания уголовного судопроизводства — создание процесса смешанно-го типа, введение свободной оценки доказательств, создание само-стоятельной и независимой судебной власти, ограничений полномо-чий прокуратуры и появление независимой адвокатуры.
3. В процессе становления, развития и эволюции уголовного судопроизводства представляется возможным выделить пять ос-новных этапов.
3.1. На первом этапе (IX—XI вв.) судопроизводство, основан-ное на нормах обычного права, представляло собой систему архаиче-ских способов разрешения конфликтов. Развитие и укрепление кня-жеской власти приводит к тому, что традиционная система судопро-изводства, в которой княжеское правосудие первоначально не играло ведущей роли, начинает заметно трансформироваться. Судебная власть князя, постепенно обособляясь и приобретая особую юрис-дикцию, занимает центральное место среди существующих судебных учреждений.
На рубеже XI—XII вв. заметной тенденцией государственно-правового развития Киевской Руси становится неразрывная связь всех изменений, происходивших в уголовном праве и уголовном про-цессе с постоянно возрастающей регулятивной ролью государствен-ной власти. С этим было сопряжено изменение системы преступле-ний и наказаний. Так, система преступлений и наказаний в уголовном праве трансформируется из восстановительной в карательную с со-хранением некоторых композиций в системе наказаний. Происходит медленная трансформация понятия преступления — от частноправо-вого деликта к публично-правовому. Понятия подсудности и юрис-дикции в Киевском государстве на ранних этапах его существования определялись правовым обычаем, закреплявшим диспозитивный ха-рактер правил о подсудности. Однако в конце XI в. (это нашло отра-жение в источниках) власть начинает самостоятельно формировать общие принципы подсудности, выделяя при этом специальную под-судность определенной категории дел (разбои, грабежи, убийства, должностные и государственные преступления, преступления против церкви и религии).
3.2. Эпоха политической раздробленности стала следующим этапом развития отечественного уголовного судопроизводства. В этот период происходит постепенное расширение юрисдикции княжеского суда на фоне существования общинных судебных органов и практики применения традиционных способов разрешения конфликтов — тре-тейского суда и так называемого «вольного ряда» (договора между сторонами конфликта).
Характерными чертами княжеского правосудия в это время следует считать преобладание обязанностей над правами и жесткий контроль со стороны общества, который обеспечивался коллегиаль-ным составом всех судебных учреждений. Особое место среди орга-нов, осуществлявших правосудие, принадлежало церковному суду, который с момента своего появления и на протяжении нескольких веков имел широчайшую юрисдикцию.
3.3. В процессе складывания Русского централизованного го-сударства произошла кардинальная смена модели уголовного судо-производства. Монгольское владычество, продолжавшееся более двух столетий, оказало заметное влияние на формирование властных, по-литических и правовых институтов Московской Руси. Централизация проходила в условиях жесточайшей борьбы за обретение государст-венного суверенитета. Поэтому единственно возможным путем соз-дания мощного независимого государства был мобилизационный путь, требующий тотальной регламентации всех подсистем общества при помощи властно-принудительных методов. Все это не могло не повлиять на дальнейшее развитие общерусской системы правосудия, формирование уголовной политики Российского государства, харак-тер развивающегося уголовного процесса, а главное — на цели уго-ловного процесса.
3.4. В XVIII — первой половине XIX вв. российский уголов-ный процесс развивается в русле значительно изменившейся уголов-ной политики петровского, а затем и екатерининского государства. Происходит приспособление правовых идей европейского абсолю-тизма к традиционной модели отечественного государственного управления. Именно в XVIII в. окончательно определился вектор раз-вития уголовный процесса императорской России в сторону так на-зываемой смешанной формы.
3.5. К середине XIX в. и власть и общество с полной очевид-ностью осознавали общий кризис юстиции. Среди наиболее значи-мых причин кризиса следует назвать бессистемность государствен-ных преобразований, о последствиях которых никто не задумывался, что порождало в обществе, несмотря на ужесточение репрессий, то-тальную безответственность и социальную апатию; взаимное недове-рие власти и общества. Серьезным криминогенным фактором была повсеместно распространившаяся практика подчинения граждан не закону государственному, а «закону сильного», тому, кто находится ближе к государю и облечен его доверием.
Судебная реформа 1864 г. не только создала в России само-стоятельный и независимый суд, но и коренным образом изменила уголовное судопроизводство. Уставы 1864 г. заложили основу фор-мирования новой исторической модели уголовного процесса, постро-енной на принципах гласности, устности, состязательности, равно-правия сторон, презумпции невиновности.
4. Особенности формирования уголовно-правовой доктрины государства и развитие правового регулирования уголовного судо-производства.
4.1. Законодательная регламентация судоустройственных и уголовно-процессуальных институтов на протяжении всей их исто-рии объективно отражала отношения общества и власти, а также обу-словленное этими отношениями положение личности в государстве.
4.2. Уголовно-правовая доктрина Древней Руси формирова-лась в процессе развития восточнославянской государственности. В период политической раздробленности завершается оформление уго-ловно-правовой доктрины Древнерусского государства. Ведущая роль в этом принадлежала Русской православной церкви. Нормы хри-стианской этики, провозглашавшие равенство всех перед богом, пре-допределили закрепленное затем в законодательстве равенство пред-ставителей всех сословий перед властью в случае совершения пре-ступления. Отсюда и то внимание, которое уделялось в памятниках этого времени принципам законности и эффективности правосудия. В процессе развития древнерусского права образовалась устойчивая и тесная связь юридических явлений с верой и нравственностью, что на долгие годы стало определяющей чертой русского правосознания.
4.3. Самодержавный характер власти, сформировавшийся в процессе централизации, предопределил важнейшие особенности развития уголовно-правовой доктрины Российского государства, пра-вотворческой деятельности и правоприменительной практики. Поя-вилось новое понятие преступления, которым теперь считалось вся-кое действие, так или иначе угрожавшее государству, власти или на-рушавшее установленный правопорядок. Это привело к значительно-му расширению круга деяний, подлежащих уголовному преследова-нию. Вплоть до XVIII в. не было четкого и полного разделения ис-точников материального и процессуального права, и это в значитель-ной мере усложняло как поиск конкретной нормы, так и ее примене-ние. Кроме того, характерной чертой уголовно-процессуального за-конодательства Московской Руси (также как и всего дореформенного законодательства) следует считать неопределенность формулировок наиболее важных правовых институтов, что давало возможность при-давать видимость законности актам произвола. В Московском госу-дарстве установилась широкая сфера надзаконных отношений, когда самодержец мог казнить и миловать своих подданных по собствен-ному усмотрению. Следовательно, заметной тенденцией развития уголовного и процессуального права было стремление власти не свя-зывать органы юстиции жесткими рамками законности при осущест-влении уголовной политики.
4.4. Концепция «регулярного государства», выдвинутая Пет-ром I и предписывающая неукоснительное соблюдение интересов государства как высшего проявления «всеобщего блага», и становит-ся доктринальной основой для дальнейшего развития российской по-литико-правовой системы. Происходит окончательное оформление идеи верховенства исполнительной власти как основного инструмен-та самодержавия, эффективность работы которого обеспечивается единством всех государственных институтов. Складывается отноше-ние к праву как к средству, позволяющему поддерживать и расши-рять сферы влияния государственной власти. Правотворческая дея-тельность в XVIII в. выражалась, главным образом, в принятии зако-нов, регламентировавших лишь частные, хотя порой и важные вопро-сы уголовного судопроизводства. Основной тенденцией развития петровского процессуального законодательства автор считает деталь-ную регламентацию каждого процессуального действия, т.е. совер-шенствование формы процесса и его унификацию. Особое место в уголовной политике абсолютного монарха отводилось борьбе с лю-быми посягательствами на интересы государства и власть самого го-сударя. Именно с этим, по нашему мнению, была связана идея Петра — разделить все преступления на «государственные» и «партикуляр-ные». К государственным преступлениям были отнесены любые дея-ния, наносящие вред «интересам государственным и всего народа», а к «партикулярным» — преступления, нарушавшие права частных лиц. Указанное разделение имело принципиальное значение для дальнейшего развития уголовной политики Российского государства.
Уголовное судопроизводство в екатерининскую эпоху также не стало объектом систематической законодательной работы. Однако это было время появления и адаптации на русской почве новых про-цессуальных принципов и институтов.
4.5. В первой половине XIX в. уголовно-правовая доктрина Российского государства получила, наконец, законодательное оформ-ление. В качестве базовых доктринальных идей выделяются: идея отождествления правосудия с монаршей защитой; безграничная вера в верховенство исполнительной власти над властью судебной; тради-ционное для России представление об использовании закона исклю-чительно в целях укрепления власти (закон власти, но не власть зако-на). Будучи единственным субъектом борьбы с преступностью, госу-дарство строило свою уголовную политику, исходя из следующих принципов: усиление роли уголовного процесса как метода защиты интересов государства; ориентация уголовного процесса на устраше-ние; регламентация и унификация всех процессуальных действий.
5. Уголовная политика как фактор, определяющий развитие исторических типов отечественного уголовного судопроизводства.
5.1. Российский уголовный процесс с момента своего зарож-дения и на протяжении многих веков испытывал в своем развитии постоянное давление государственной идеологии. В России сложи-лась своеобразная правовая традиция — приоритета государственной идеологии и политики в создании и функционировании системы су-дебных учреждений и уголовного судопроизводства. Будучи своеоб-разной правовой формой государственной власти, уголовное судо-производство всегда осуществлялось в русле уголовной политики го-сударства.
5.2. Понятие уголовной политики государства. Как особая сфера социальной политики государства уголовная политика регу-лирует общественные отношения, складывающиеся в процессе ор-ганизации и осуществления борьбы с преступностью и сохранением правопорядка.
5.2. Структура уголовной политики. Данную правовую ка-тегорию следует рассматривать как систему взаимосвязанных эле-ментов, действующих на теоретическом, нормативном и эмпириче-ском уровне и включающих в себя уголовно-правовую доктрину, правотворческую деятельность государственных органов и право-применительную практику, направленную на реализацию принци-пов, целей и задач уголовного и уголовно-процессуального права.
Уголовно-правовая доктрина отражает не только теорети-ческие концепции и идеи, выражающие отношение власти к пре-ступности (что власть считает преступным, в каких видах предпо-лагаются наказания преступников и каковы цели наказаний и т.п.), но и намерения власти в отношении преступности, т.е. то, как она формулирует задачи борьбы с преступностью и что она хочет до-биться (искоренить преступность полностью, снизить ее уровень до определенного предела или добиться уменьшения совершения лишь отдельных видов преступлений). Сюда же следует отнести и то, ка-кие методы и средства власть считает необходимым использовать для защиты личности и общественной безопасности, предупрежде-ния преступлений (наиболее рациональная организация судоуст-ройства и судопроизводства, система мер превенции).
Правотворческая деятельность отражает уголовно-правовую доктрину в соответствии с интересами и целями государст-венной власти и определяет базовые понятия уголовного права, сущ-ность и организацию уголовного процесса, систему правосудия.
Важнейшим элементом уголовной политики государства яв-ляется организация правоприменительной практики, которая включа-ет в себя предварительное расследование преступлений, а также дея-тельность судебных учреждений по реализации уголовной ответст-венности, которая осуществляется посредством уголовного судопро-изводства. Следовательно, уголовно-правовая доктрина государства реализуется посредством правотворческой и правоприменительной практики.
6. Типологическое развитие российского уголовного процесса.
6.1. Изучение формы древнерусского процесса позволило обо-значить заметную тенденцию к его дифференциации. В основе этой тенденции была попытка выработать такие формы судопроизводства, которые бы наиболее адекватно решали основную задачу процесса, — разрешение социального конфликта путем удовлетворения потер-певшей стороны. В уголовном процессе Древней Руси заметно преоб-ладали элементы состязательности. Форма судопроизводства варьи-ровалась в зависимости от сложности преступления и обстоятельств его совершения. Существовало упрощенное производство по делам, совершенным в условиях так называемой очевидности. Исследование показало, что наличие институтов «послушества», «сочения», «гоне-ния следа» и «свода», восходящих к периоду глубокой архаики, было обусловлено стремлением к дифференциации процесса в рамках су-ществовавших способов разрешения конфликтов, таких как самосуд, самоуправство, суд общины и княжеское правосудие.
6.2. С процессом централизации связано становление уголов-ной юстиции в Московском государстве. В этот период в качестве наиболее опасных, с точки зрения власти, преступных деяний выде-ляются государственные (политические преступления), объединен-ные понятием «слово и дело государево». К особой подсудности бы-ли отнесены правонарушения, совершенные «ведомыми лихими людьми», т.е. профессиональными преступниками. Для этих катего-рий преступлений предусматривается специальное розыскное произ-водство. На первых порах существования Московской Руси уголов-ный процесс осуществлялся в двух формах: в розыскной и состяза-тельной. Затем «розыск» как особая форма процесса, имевшая в сво-ем арсенале целый комплекс хорошо отработанных процессуальных действий, стал применяться для раскрытия, расследования и разре-шения по существу всех уголовных дел. Существенно изменились цели и задачи уголовного судопроизводства. Если в Киевской Руси основной целью судопроизводства было восстановление нарушенно-го права потерпевшего, то в Московском государстве приоритет от-давался защите от преступных посягательств государственной власти и самодержавного строя.
6.3. Несмотря на преобладание розыскного начала, уже в пет-ровскую эпоху были заложены основы особого исторического вари-анта российского уголовного процесса, который можно назвать след-ственно-розыскным и который в следующем столетии достигнет высшей точки своего развития. Петровское законодательство вводит в судебную практику формализацию оценки доказательств, в качестве единственной в тех условиях гарантии прав обвиняемого и возмож-ности ограничения произвола судей. Созданная Петром I система формальных доказательств, отшлифованная в екатерининское прав-ление, может рассматриваться в качестве теоретической основы раз-вития современного института допустимости доказательств. Оконча-тельное оформление этого типа судопроизводства произошло после составления Свода законов Российской империи. Во второй книге XV тома Свода законов редакции 1857 г. можно найти многие положения уголовного процесса, не просто имевшие давние исторические корни, но и не утратившие своей актуальности и в наше время (например, дела частного обвинения и частнопубличного обвинения, институт сроков предварительного следствия, институт приостановления пред-варительного следствия и др.).
6.4. В качестве особого исторического типа можно рассматри-вать уголовный процесс, сложившийся в ходе проведения Судебной реформы 1864 г. В отличие от организации судебной власти, новый тип процесса не был революционной формой. Его следует рассматри-вать как эволюционный вариант того процесса, который сложился в России в период между изданием Свода законов и принятием Устава уголовного судопроизводства.
7. Обязательными условиями эффективности осуществления государством своих властных полномочий в отношении преступно-сти следует считать необходимость активной поддержки обществом уголовной политики государства и возможность участия народа в от-правлении правосудия.
Как показывает опыт исторического развития российского го-сударства, существование самостоятельной и независимой судебной системы, соблюдения законности и справедливости в применении закона невозможны в условиях авторитарного механизма функциони-рования власти. Разработанная на принципах, не совместимых с са-модержавным характером российской власти, Судебная реформа 1864 г. повлекла за собой появление непримиримого противоречия между существовавшими в стране политическими условиями и соз-данной вопреки этим условиям судебной системой. Нет ничего уди-вительного в том, что условия оказались сильнее. Российский суд до-вольно быстро вернулся в свое обычное состояние — верного про-водника и исполнителя самодержавной воли.
8. Факторы формирования уголовной политики государства. В процессе исследования выявлены важнейшие факторы, влияющие на формирование уголовной политики государства в его историче-ском развитии. К ним автор диссертации относит: политический, гео-графический, религиозный факторы, а также фактор социальной ор-ганизации общества. Значительную роль в реализации уголовной доктрины государства играют: исторические условия и правовая культура, ими обусловленная.
авторефератДобавлено немного позже:Захаров Владимир Викторович
Основные этапы реформирования российского суда и института исполнения судебных решений в сфере частного права в 1832-1917г.г. (историко-правовое исследование)12.00.01 - докт. юрид. наук
Предполагаемая дата защиты диссертации – 10 июня 2009 года на заседании диссертационного совета Д 212.123.02 при Московской государственной юридической академии
авторефератПоложения, выносимые на защиту1. Обосновывается классификация судов, рассматривавших частноправовые споры. В России в 1832–1864 гг. действовала полисистемная организационная модель судебной юрисдикции. На основе критерия подсудности суды подразделялись на общие и специальные; в зависимости от цели деятельности – на суды, ориентированные на разрешение спора, и суды, ориентированные на примирение тяжущихся. Законодательство предусматривало рассмотрение дел в двух-трех инстанциях, на практике число судебных инстанций составляло пять-шесть в зависимости от категории дела.
2. Формулируется вывод о линейной взаимосвязи между низкой эффективностью деятельности судов по делам частного права и непрофессионализмом основной массы судей. Выдвигается тезис о том, что в правительственных кругах сознавали значимость данной проблемы. Государственная политика в 1832–1864 гг. была направлена на увеличение в судах числа юридически образованных служащих, чему способствовали реформа юридического образования и кадровая политика Министерства юстиции. Это имело лишь частичный эффект: к середине XIX в. в Сенате и судебных палатах появилась группа служителей правосудия, имевших специальное образование и опыт деятельности в учреждениях юстиции. Аналогичные перемены практически не коснулись судов первой инстанции.
3. В диссертации обосновывается тезис о том, что в 1832–1864 гг. действовавшее законодательство допускало рассмотрение частноправовых споров в различных формах: следственной, состязательной и смешанной (следственно-состязательной и состязательно-следственной). Отсутствие адвокатуры, низкий профессионализм судей, неразвитость правовой культуры населения способствовали тому, что в цивилистическом процессе наибольшее развитие получила смешанная (следственно-состязательная) форма, тяготевшая к следственному полюсу. Сопоставление организационной и процессуальной моделей судебной защиты прав в сфере частного права дает основание утверждать, что дореформенное законодательство отдавало приоритет примирительным процедурам, особенно на начальных стадиях разбирательства. В одних случаях (при незначительности спора, конфликте детей и родителей или соседей) их прохождение было обязательно, в других – зависело от усмотрения сторон. Примирительное разбирательство в силу экономических, политических и социальных причин не получило широкого распространения.
4. Аргументируется вывод о том, что в 1832–1864 гг. исполнение судебных решений рассматривалось как стадия судебного процесса. Закон относил к компетенции суда не только рассмотрение дела по существу, но и исполнение вынесенного решения. Часть исполнительных действий суд производил самостоятельно; основную их массу осуществляла полиция под контролем суда. Доказывается, что на практике такое распределение функций между судом (орган, ответственный за исполнение) и полицией (орган, выступавший реальным исполнителем, но не состоявший в подчинении суду) негативно сказалось на эффективности исполнительного производства. Полиция не рассматривала деятельность по принудительной реализации актов суда в сфере частного права как приоритетную функцию, к тому же она не смогла полноценно исполнять роль органа принудительного исполнения в силу особенностей своей структуры, функциональной нагрузки и низкой квалификации служащих. Усиление с 1852 г. ответственности за результат исполнения со стороны губернских правлений положительного эффекта не имело.
5. На основе анализа законодательства и практики его применения установлена система мер принудительного исполнения судебных решений в сфере частного права, действовавшая в 1832–1864 гг. Она отличалась сочетанием имущественных (продажа движимого и недвижимого имущества, обращение взыскания на периодические выплаты и капиталы) и личных (личное задержание, отработка долга) взысканий. Оценка соответствия экономическим отношениям показывает существенное отставание основных способов исполнения от реалий времени. Длительные сроки, излишние формальные требования создавали препятствия для реального исполнения в разумные сроки.
6. В диссертации обосновывается новый подход к установлению типа принудительного исполнения судебных решений в сфере частного права, действовавшего в дореформенной России. Доминирование следственных начал в цивилистическом процессе детерминировало публично-правовой характер исполнения. Его отличительными чертами стали осуществление исполнительных действий исключительно государственными органами и минимизация возможностей взыскателя и должника оказывать влияние на динамику исполнения.
7. Обосновывается вывод о сохранении после судебной реформы 1864 г. полисистемной судебной структуры, которую образовывали теперь общие и специальные суды. Судопроизводство после модернизации носило состязательно-следственный характер. Анализ организационной и процессуальной формы правосудия по делам частного права показал, что понимание целостности и единства механизма судоустройства и судопроизводства у авторов судебной реформы ограничивалось подсистемой общего суда. В конце XIX – начале XX в. судоустройство и судопроизводство по делам частного права подверглись корректировке, но нет оснований признать данные «новеллы» контрреформами. Происходила адаптация импортированных формальных институтов, согласование формальных и неформальных институтов.
8. Для полноты субстанциональной характеристики судебной власти в России во второй половине XIX – начале XX в. в диссертации используется понятие «судебная служба». Она выступала индикатором независимости суда в России после судебной реформы 1864 г. и свидетельствовала о появлении новых подходов к формированию судейского корпуса, базировавшихся на требованиях профессионализма.
9. В результате реформы 1864 г. в России окончательно оформилось судебное исполнение решений в сфере частного права. Были учреждены специальные должностные лица – судебные приставы, которые принадлежали к судебной системе. Однако суды не были полностью отстранены от исполнительной деятельности. К их компетенции относились: решение вопросов, связанных с динамикой принудительного исполнения (выдача исполнительного листа, отсрочка и рассрочка исполнения, толкование решения), организационное руководство исполнением судебных решений (распределение судебных приставов по участкам, назначение пристава для реализации конкретного исполнительного листа, ревизия делопроизводства и др.), осуществление контроля за деятельностью судебных приставов (рассмотрение рапортов судебных приставов о выборе способа принудительного исполнения и жалоб на их действия).
10. Доказывается, что авторы судебных уставов непоследовательно реформировали систему способов принудительного исполнения судебных решений, в связи с чем их модернизация затянулась с 1864 по 1879 г. В результате сформировалась следующая система способов принудительного исполнения: 1) обращение взыскания на движимое имущество; 2) обращение взыскания на недвижимое имущество; 3) передача имущества должнику; 4) выполнение работ за счет должника. Судебная политика конца XIX – начала XX в. была направлена на поддержание соответствия между социально-экономическим отношениями и мерами принудительного исполнения, доказательством чего служат своевременные и адекватные корректировки законодательства.
11. На основе анализа законодательства и правоприменительной практики сделан вывод о переходе к смешанной модели принудительного исполнения судебных решений в сфере частного права, характеризовавшейся сочетанием публично-правовых и частноправовых элементов. Это стало результатом внедрения принципа диспозитивности, вследствие чего расширился круг прав взыскателя и должника. Они могли проявлять инициативу и тем самым влиять на динамику процесса исполнения. Доказывается, что смешанная модель судебного исполнения решений в сфере частного права оказалась более эффективной, чем публично-правовая. Она позволила увеличить количество исполняемых решений (примерно до 70 %) и сократить сроки принудительного исполнения (в среднем до двух лет). В диссертации обосновывается вывод о нереализованности в полном объеме частноправовых начал.
