Вот статья. В ней Скловский хвалит то, что совпало с его мнением в докторской диссертации, а что нет - называет "упрощением ГК". Ай, Моська, знать она сильна, что лает на слона, извините на КС.
Его статьи в бульварной прессе по этому же вопросу приводить не буду (там больше саморекламы и самолюбования).
КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИИ ПРИЗНАЛ ДОБРОКАЧЕСТВЕННОСТЬ ГК РФ
Постановление Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 года
N 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и
2 статьи 167 Гражданского кодекса РФ в связи с жалобами граждан О.
М. Мариничевой, А. В. Немировской, З. А. Скляновой, Р. М.
Скляновой и В. М. Ширяева" можно было бы считать завершением
длившейся с 1997 года дискуссии о соотношении норм о реституции и
виндикации, если бы не ряд положений, которые сами по себе вновь
нуждаются в обсуждении.
Дискуссия по поводу соотношения норм о реституции и виндикации
сводилась к тому, что установлена защита добросовестного
приобретателя. На самом деле, добросовестный приобретатель,
конечно, был защищен и раньше (ст. 302 ГК РФ). Но эта защита была
парализована тем, что суды стали принимать и удовлетворять иски
собственника, которые основывались на недействительности сделок,
совершенных с его имуществом. Доказав это, собственник требовал
вернуть ему вещь, и суд возвращал, ссылаясь на ст. 167 ГК РФ. Как
только обозначилась эта практика, возник вопрос, насколько она
правомерна. При этом рассматривались следующие вопросы: имеется ли
конкуренция между ст. 167 и 302 ГК РФ? В чем состоит право на иск,
установленное ст. 166 ГК РФ? Какова природа обязанности возврата
имущества в порядке реституции? Можно ли, в частности, говорить о
применении к ней норм об обязательствах?
Поскольку проблема требовала скорейшего решения, позиции по
некоторым, наиболее неотложным вопросам были сформулированы в
постановлении Пленума ВАС РФ от 25.02.98 N 8 (далее -
постановление N 8). Из п. 25 постановления N 8 следует, что
собственник вправе предъявить иск, основанный на
недействительности ряда сделок с его имуществом. Это можно,
видимо, расценить как признание возможности конкуренции исков. В
то же время в иске ему следовало отказать, если ответчик мог
воспользоваться защитой, указанной в ст. 302 ГК РФ.
Решение не кажется вполне удовлетворительным. В частности,
неясно, как расценить такой иск, если, например, пропущен срок для
виндикации и истец ссылается на ст. 167 ГК РФ лишь для того, чтобы
обойти ограничение. Неясно также, как быть, если ответчик не
ссылается на свою добросовестность, но просит вернуть ему деньги
или иное имущество, переданное по недействительной сделке.
Наконец, вызывает сомнение сама идея конкуренции исков по ст. 301
и 167 ГК РФ. Тем не менее острота проблемы была несколько
уменьшена. К 2000 году арбитражные суды установили довольно
устойчивую практику защиты добросовестного приобретателя акций. В
то же время добросовестный приобретатель имущества, реализованного
на публичных торгах, защиты в арбитражных судах не получил.
Объяснить же это можно, видимо, заботой о казенном интересе.
Между тем суды общей юрисдикции, не принявшие участия в
выработке постановления N 8, обычно защищали собственника, а не
приобретателя. Широкие масштабы приобрели процессы по отчуждению
от третьих лиц квартир, приватизированных в свое время без
соблюдения норм о защите прав несовершеннолетних членов семьи.
Параллельно разворачивались акции по изъятию попавших в оборот
автомашин, не прошедших таможенного оформления. Именно в этой
сфере суды общей юрисдикции начали давать защиту добросовестным
приобретателям. Эта позиция была поддержана и КС РФ в его
Определении от 24.11.01 <1>.
К концу 2002 года суды общей юрисдикции стали склоняться также
и к защите добросовестных приобретателей квартир. Тем не менее
четко установленных правил рассмотрения таких споров не имелось.
Поводом к рассмотрению вопроса КС РФ стали жалобы владельцев
квартир, против которых было вынесено решение об истребовании
имущества без оценки их добросовестности.
Идейным фоном, на котором принималось постановление КС РФ от
21.04.2003 (далее - постановление N 6-П), были юридические
представления, многие из которых находились в противоречии друг с
другом, а некоторые, хотя и были артикулированы, не были
основательно усвоены, насколько можно судить.
Главной, как представляется, идеей, определяющей генеральный
подход к проблеме, является давно применяемый в сфере защиты
владельца принцип выбора наименьшего зла. Этот принцип сразу
заставляет отказаться от поисков какого-то идеального решения,
удовлетворяющего и собственников, и владельцев. Между тем, немалое
количество юристов до сих пор полагают, что такое решение может
быть найдено. Из этого заблуждения и вытекают многие
несообразности.
Другая идея, также давно известная, состоит в уважении к
фигуре незаконного владельца. Она чаще всего отторгается
современным российским правосознанием, и это также ведет к
неверным (да и еще примитивным) решениям.
Наконец, третья идея сводится к тому, что если сделка прямо не
касается права затронутых ею лиц, то сама по себе ее незаконность
не должна влечь права на возбуждение спора в суде. Соответственно
должно более узко толковаться правило ст. 166 ГК РФ об интересе в
предъявлении иска о реституции. Между тем до сих пор чаще
применяется вполне "милицейский" принцип аннулирования всего, что
хотя бы как-то может не совпадать с законом, независимо от того,
нарушаются ли при этом права истца. КС РФ предстояло разбираться
так или иначе и в этих представлениях. Думается, что не все
аргументы постановления N 6-П могут быть приняты именно потому,
что эти наиболее важные, как кажется, подходы не были проведены с
должной настойчивостью.
Во-первых, КС РФ не считает нужным оспаривать неверную по
существу идею о том, что может быть найдено идеальное решение
проблемы. За это постановлению немедленно было поставлено в вину,
что теперь возникнут новые проблемы - теперь уже для собственников
<2>. Между тем было бы весьма уместным указать, что целью суда
является поиск баланса интересов, и принятое им решение
действительно лишает собственников при известных условиях
принадлежащего им права. Но это оправдывается интересами оборота.
Однако такая аргументация может быть лишь косвенно выведена из
пассажа, завершающего п. 3.2.
Парадокс заключается в том, что КС РФ, взяв под защиту именно
незаконных владельцев против собственников, не считает нужным
прямо заявить об этом и говорит, что защищаются "права
добросовестных приобретателей". Вообще говоря, такая осторожная,
формулировка, несомненно предпочтительнее отдающего откровенным
примитивом "права владения". "Права добросовестных приобретателей"
могут, видимо, трактоваться (наряду с иными интерпретациями) не
как субъективное право на вещь, а как права самих лиц, в том числе
право противостоять самоуправству, включая самоуправство
собственника. Ведь именно по модели защиты от самоуправства обычно
и выстраивается владельческая защита. Тем не менее нечеткость
позиции оставляет возможности самых разных толкований.
Такой же упрек можно предъявить и аргументации, отдающей
предпочтение защите по ст. 302 ГК РФ перед механизмом ст. 167 ГК
РФ. В постановлении N 6-П выбор одного из механизмов увязан
исключительно с доброй совестью ответчика.
На самом деле эти нормы не могут конкурировать. Иск в порядке
ст. 167 ГК РФ вправе предъявить только сторона в сделке. А
собственник такого права не имеет (здесь не обсуждаем право любого
лица заявлять, какие угодно иски). И именно поэтому не может
требовать реституции, а не потому, что приобретатель -
добросовестный. Видимо, настало время вернуться к содержанию ст.
166 ГК РФ и обсудить, какие права и интересы эта норма защищает.
Очевидно, что основы частного права не позволяют допустить
возможности возбуждать иски лишь потому, что обнаружено нарушение
закона, тем более что в силу ГК РФ специальное признание судом
сделки ничтожной не требуется. Что же дает право на иск по точному
смыслу ст. 166 ГК РФ? Видимо, интерес в реституции. Но
собственник, не являясь стороной в сделке (на это КС РФ
справедливо указывает), не может иметь такого интереса.
В результате аргументация, приведенная КС РФ, возвращает к тем
же проблемам: а если собственник заявляет иск не по ст. 302 ГК РФ,
а по ст. 167 ГК РФ лишь с целью обойти нормы об исковой давности,
хотя бы и без доброй совести ответчика? А как быть со встречностью
реституции?
Есть основания думать, что постановление N 6-П направлено не
на проверку ГК РФ, а на подтягивание практики до уровня ГК РФ. И
смысл этого подтягивания состоит не в смене приоритетов - замене
защиты собственника на защиту владельца, а в борьбе с теми
упрощениями, которые в изобилии дает практика и которые в конечном
счете заложены в уровне правосознания практикующих юристов. ГК РФ
содержит определенный механизм, позволяющий в каждом деле искать
баланс между интересами защиты прав и нуждами оборота. Механизм не
самый сложный, но оказавшийся слишком все же трудным для практики,
которая сразу же его и огрубила. Понадобилось не сколько лет,
чтобы это понять (ценой несомненных потерь, в том числе -
экономических), и еще несколько лет, чтобы найти способы
возвращения к ГК РФ. Как видим, способы не самые последовательные,
состоящие в ряде временных компромиссов и уступок. Но, видимо, эти
способы вполне адекватны ситуации, и ничего иного и не дано.
Поэтому ожидать от постановления N 6-П решения всех вопросов
сразу было бы неверным. Видимо, достижение цели путем ряда шагов
вместо скачка - единственный вариант.
Можно ожидать, что и постановление N 6-П будет трактоваться
вновь в духе упрощения. Например, возможно появление идей о том,
что собственник не вправе требовать признания сделки с его
имуществом ничтожной, если он не вправе виндицировать вещь. Могут
быть заявления, что добросовестный владелец вопреки норме ст. 234
ГК РФ сразу, а не спустя указанный в законе срок приобретательной
давности становится собственником. Такие взгляды - а они уже
высказывались - не имеют почвы в законе и ведут лишь к новым, хотя
и иным, упрощениям содержания ГК РФ. Впрочем, это - тема другого
разговора.
Подводя итог, можно сказать, что сделан очередной, очень
важный, но не последний шаг в овладении тем мощным гуманистическим
и экономическим потенциалом, который заложен в частном праве.
_____________
<1> Более подробный комментарий этого определения см.: Вестник
ВАС РФ. 2002. N 4.
<2> Можно предсказать, что добрая совесть будет создаваться
искусственно путем передачи сомнительного объекта через специально
выстроенную цепочку сделок. Для предупреждения этой возможности в
постановлении указано, что исключено добросовестное приобретение
объекта, в отношении которого имеются претензии третьих лиц, если
в конечном счете эти претензии будут признаны судом обоснованными.
Константин Скловский
адвокат, д. ю. н.
("ЭЖ-ЮРИСТ", N 18, 2003)