Омбудсмен Югры предлагает «простить» судимых педагогов и разрешить им работать с детьми 29 мая 2013, 13:07
В частности, возникает вопрос о том, насколько обосновано введение столь жесткого
запрета на труд для лиц, подвергающихся или подвергавшихся в прошлом уголовному пре-
следованию, с точки зрения одного из основных принципов любого правового государства
– принципа презумпции невиновности, закрепленного, в том числе, в статье 49 Конституции
Российской Федерации и гласящего, что каждый обвиняемый в совершении преступления
считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном феде-
ральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Представляется также, что данный запрет не согласуется с частью 6 статьи 86 Уголов-
ного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой погашение или снятие суди-
мости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью.
Еще одним доводом в пользу необоснованности нового запрета, по мнению Упол-
номоченного, является тот факт, что в статье 351.1 Трудового кодекса Российской Феде-
рации законодателем использован не вполне понятный и определенный термин «сфера»,
который допускает его произвольное толкование в правоприменительной практике. Так,
закономерно возникает вопрос: можно ли применять данный запрет при приеме на рабо-
ту и в качестве основания для прекращения трудового договора для работающих, напри-
мер, в детском отделении взрослой поликлиники, либо он распространяется только на
сотрудников детских учреждений здравоохранения.
Нуждается также в уточнении, какая именно трудовая деятельность в упомянутых сфе-
рах имеется в виду: любая работа или работа на конкретной должности, связанная с не-
посредственным обслуживанием детей и подростков. В частности, можно ли принять на
работу в детский сад или школу, например, дворника, который не будет непосредственно
контактировать с несовершеннолетними?
Принимая во внимание изложенное, Уполномоченный полагает, что этот запрет бо-
лее всего ограничивает право на труд, однозначно и пожизненно прекращая доступ к
профессии всем людям, которые хотя бы раз подвергались уголовному преследованию
за определенные преступления, вне зависимости от прекращения такого преследова-
ния по иным обстоятельствам, кроме реабилитирующих, а также людям, которые рань-
ше в силу снятия или погашения судимости могли заниматься педагогической и иной
деятельностью, связанной с обслуживанием несовершеннолетних, в упомянутых сферах.
Внесение в Трудовой кодекс Российской Федерации рассмотренных выше изменений
обернулось на сегодняшний день серьезной проблемой для педагогов, принятых на работу
до вступления в силу Федерального закона от 23 декабря 2010 года № 387-ФЗ, которые
совершили когда-то, а иногда и в «далеком советском прошлом», преступления, не пред-
ставляющие особой общественной опасности, после чего добросовестно трудились долгие
годы в сфере образования и воспитания детей, а в настоящее время подлежат увольнению
без права работы в дальнейшем не только по профессии, но и в любой сфере деятельности,
имеющей отношение к детям.
Казалось бы, указанные нормы вступили в силу с 7 января 2011 года, следовательно, по
общеправовому принципу недопустимости придания закону обратной юридической силы
их применение работодателями, органами прокуратуры, полиции и правосудия в качестве
основания для прекращения трудовых отношений с педагогами и работающими в иных
названных сферах возможно исключительно к отношениям, возникшим и возникающим
после введения упомянутых положений в действие.
Однако, как свидетельствует практика, количество уволенных педагогов и других лиц, рабо-
тающих с детьми, ранее правомерно принятых на работу и заключивших трудовые договоры до
7 января 2011 года, растет с каждым днем. Одновременно увеличивается и количество жалоб
на незаконное увольнение, поступающих в правоохранительные органы, к Уполномоченному по
правам человека в Российской Федерации и региональным омбудсменам.
Не стал в этом плане исключением и Уполномоченный по правам человека в Ханты-
Мансийском автономном округе – Югре, к которому в 2012 году обратились сразу несколь-
ко уволенных педагогов. Они не понимают, почему их увольняют, ведь они прекрасно ра-
ботали и жалоб на них не поступало. Они требуют оказать содействие в восстановлении на
работе, возмещении материального и морального ущерба, считая увольнение незаконным.
Многие из них не имеют другой специальности и большую часть жизни посвятили образо-
ванию и воспитанию детей. Между строк обращений читается боль и обида на государство,
которое долгие годы награждало их и ставило в пример другим педагогам, а теперь лишает
не только возможности заниматься любимым делом, но, по сути, и возможности зарабаты-
вать на жизнь единственным доступным для них способом.
Прямым подтверждением тому являются строки одного из обращений, поступивших
в адрес Уполномоченного: «…Я всю свою жизнь посвятил воспитанию спортсменов, мои
воспитанники не раз отстаивали честь России на международных соревнованиях, неодно-
кратно награждались грамотами, дипломами, благодарственными письмами. Даже сейчас,
когда меня уволили, я продолжаю готовить спортсменов, потому что не могу бросить их пе-
ред решающими соревнованиями. Разве это справедливо, когда человек, который получил
право заниматься педагогической деятельностью (получил соответствующее образование,
достиг определенного уровня продвижения по службе, получил определенный уровень ква-
лификации или добился каких-либо иных достижений в данной сфере) еще до введения в
действие Федерального закона от 23 декабря 2010 года № 387-ФЗ, не может рассчитывать
на то, что его право будет уважаться? Бессрочный запрет людям трудиться в определенных
сферах, в том числе частного сектора, является вторжением в частную жизнь граждан, так
как в значительной степени влияет на их возможности развивать отношения с внешним
миром, а также создает серьезные трудности в отношении возможности зарабатывать на
жизнь и, тем самым, имеет очевидные отрицательные последствия для осуществления пра-
ва на личную жизнь…».
В другом обращении с горечью и упреком отмечается: «Применение статей 331 и 351.1
Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 23 декабря
2010 года № 387-ФЗ) в случае моего увольнения пожизненно лишает меня права на про-
фессию, верность которой я доказал своим тридцатилетним стажем, причем приобретение
новой профессии уже невозможно в силу моего возраста. К тому же это является повтор-
ным наказанием за совершенное много лет назад преступление, судимость за которое дав-
но погашена…».
Все больше и больше исков от уволенных педагогов, заключивших трудовые контракты
до 7 января 2011 года, появляется и в судах. И если в 2011 году в судебной практике еще не
было единообразия в вопросе о правомерности увольнения таких граждан, то Верховный
Суд Российской Федерации в Обзоре судебной практики за первый квартал 2012 года, ут-
вержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20 июня 2012 года, дал
следующие разъяснения по данному вопросу:
«Федеральным законом от 23 декабря 2010 года № 387-ФЗ «О внесении изменений
в статью 22.1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и
индивидуальных предпринимателей» и Трудовой кодекс Российской Федерации» перечень
лиц, которые не допускаются к педагогической деятельности, дополнен в части 2 статьи 331
Трудового кодекса Российской Федерации лицами:
- имеющими или имевшими судимость за преступления против жизни и здоровья,
свободы, чести и достоинства личности (за исключением незаконного помещения в пси-
хиатрический стационар, клеветы и оскорбления), половой неприкосновенности и половой
свободы личности, против семьи и несовершеннолетних, здоровья населения и обществен-
ной нравственности, а также против общественной безопасности;
- подвергающимися или подвергавшимися уголовному преследованию (за исключе-
нием лиц, уголовное преследование в отношении которых прекращено по реабилитиру-
ющим основаниям) за те же преступления против жизни и здоровья, свободы, чести и
достоинства личности, половой неприкосновенности и половой свободы личности, про-
тив семьи и несовершеннолетних, здоровья населения и общественной нравственности,
а также против общественной безопасности.
Таким образом, законодатель установил ограничение права на занятие педагогиче-
ской деятельностью в отношении некоторых категорий граждан.
Данное ограничение обусловлено спецификой педагогической деятельности, содер-
жание которой составляют обучение и воспитание граждан в соответствии с требова-
ниями морали, общепризнанными ценностями уважения к закону и правам других лиц,
направлено на защиту общественных интересов и прав обучающихся.
Между тем трудовые отношения носят длящийся характер, поэтому указанные огра-
ничения действуют как в отношении лиц, уже состоящих в трудовых отношениях, так и в
отношении тех, кто претендует на занятие педагогической деятельностью.
С внесением в статью 331 Трудового кодекса Российской Федерации изменений,
предусматривающих ограничение на занятие педагогической деятельностью, законода-
телем введено и новое основание прекращения трудового договора.
Согласно новому пункту 13 части 1 статьи 83 Трудового кодекса Российской Феде-
рации возникновение установленных данным Кодексом, иным федеральным законом и
исключающих возможность исполнения работником обязанностей по трудовому дого-
вору ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности является
основанием прекращения трудового договора по обстоятельствам, не зависящим от воли
сторон.
На основании изложенного трудовые отношения, возникшие до 7 января 2011 года
с работником, осуществляющим педагогическую деятельность и имевшим судимость
или подвергавшимся уголовному преследованию за преступления, указанные в части 2
статьи 331 Трудового кодекса Российской Федерации, после вступления в силу Феде-
рального закона от 23 декабря 2010 года № 387-ФЗ «О внесении изменений в статью
22.1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и инди-
видуальных предпринимателей» и Трудовой кодекс Российской Федерации» подлежат
прекращению на основании пункта 13 части 1 статьи 83 Трудового кодекса Российской
Федерации, то есть в связи с возникновением установленных данным Кодексом, иным
федеральным законом ограничений на занятие определенными видами трудовой дея-
тельности, которые исключают возможность исполнения работником обязанностей по
трудовому договору».
В то же время многие правозащитники, в числе которых и большинство Уполномо-
ченных по правам человека в субъектах Российской Федерации, высказывают обосно-
ванные сомнения в возможности применения указанных изменений в Трудовой кодекс
Российской Федерации к педагогам, принятым на работу до 7 января 2011 года, мотиви-
руя это следующими доводами.
Статья 54 Конституции Российской Федерации провозглашает, что закон, устанавли-
вающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет.
Согласно статье 12 Трудового кодекса Российской Федерации, определяющей дей-
ствие трудового законодательства во времени, закон или иной нормативный правовой
акт, содержащий нормы трудового права, не имеет обратной силы и применяется к от-
ношениям, возникшим после введения его в действие.
Действие закона или иного нормативного правового акта, содержащего нормы тру-
дового права, распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие,
лишь в случаях, прямо предусмотренных этим актом. Учитывая, что текст Федерального
закона от 23 декабря 2010 года № 387-ФЗ не содержит прямого указания на возмож-
ность его применения к трудовым отношениям, возникшим до его введения в действие,
по мнению региональных Уполномоченных по правам человека, в числе которых и
Уполномоченный по правам человека в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре,
указанный закон не должен распространяться на педагогов, принятых на работу до его
вступления в силу.
Указанная точка зрения согласуется также с правовой позицией Конституционного
Суда Российской Федерации, который не раз указывал, что согласно принципу недопу-
стимости придания обратной силы закону, ухудшающему правовое положение граждан,
который вытекает из Конституции Российской Федерации и имеет общеправовое значе-
ние, федеральный законодатель, вводя в действие новые правовые нормы и признавая
утратившими силу прежние, обязан, как того требуют статьи 1, 2, 17 (часть 1), 18, 19,
54 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации, соблюдать принципы
справедливости, равенства и поддержания доверия граждан к закону и действиям госу-
дарства и не вправе придавать обратную силу новому регулированию, если оно ухудшает
правовое положение личности, ограничивает ее субъективные права, уже существующие
в конкретных правоотношениях.
Необходимо отметить, что мнение региональных правозащитников о недопустимо-
сти придания названному выше Федеральному закону обратной силы поддержал и Упол-
номоченный по правам человека в Российской Федерации.
В своем заключении, адресованном в Конституционный Суд Российской Федерации,
по жалобам уволенных педагогов о нарушении их конституционного права на труд по-
ложениями статей 331 и 351.1 Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции
Федерального закона от 23 декабря 2010 года № 387-ФЗ), Уполномоченный по правам
человека в Российской Федерации указал, что изменения, внесенные в Трудовой кодекс
Российской Федерации, подлежат применению только к лицам, с которыми заключается
трудовой договор после 7 января 2011 года, а не к лицам, ранее правомерно принятым на
соответствующую работу.
Более того, по мнению Уполномоченного по правам человека в Российской Федера-
ции, упомянутые нормы Трудового кодекса Российской Федерации не соответствуют Кон-
ституции Российской Федерации, отдельным федеральным законам и, что еще более важ-
но – нормам международного права.
В том же заключении Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации
отмечает: «Конструктивная особенность этих положений такова, что не все лица, осущест-
вляющие педагогическую и иную, предусмотренную в них деятельность, равны перед за-
коном и судом, как это предусматривается частью 1 статьи 19 Конституции Российской
Федерации, поскольку положения статей 331 (абзац 3 части 2) и 351.1 Трудового кодекса
Российской Федерации не применимы, в частности, к лицам, осуществляющим аналогич-
ную деятельность на основе гражданско-правовых договоров, то есть ограничения, уста-
новленные ими, носят избирательный характер.
Неравенство перед законом и судом всех лиц, осуществляющих деятельность в сфере
образования, воспитания, развития несовершеннолетних, организации их отдыха и оздо-
ровления, медицинского обеспечения, социальной защиты и социального обслуживания,
детско-юношеского спорта, культуры и искусства с участием несовершеннолетних, свиде-
тельствует, что цели, которые ставились при введении упомянутого пожизненного запрета
на занятие деятельностью в указанных сферах для отдельной части работников, не имеют
разумного обоснования, носят дискриминационный характер и противоречат требованиям
части 2 статьи 19 Конституции Российской Федерации.
В связи с этим указанные положения Трудового кодекса Российской Федерации на-
рушают и требования статьи 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод о
запрете дискриминации…».
С приведенным выше выводом нельзя не согласиться, тем более что Конституция Рос-
сийской Федерации признает право на свободу труда как часть общепризнанных принци-
пов и норм международного права, которые согласно статье 15 Основного закона являются
составной частью правовой системы Российской Федерации. Именно поэтому ограничения
права на труд и свободы труда, закрепленные в Трудовом кодексе Российской Федерации,
должны соответствовать конституционно значимым целям и положениям, корреспондиро-
вать с международными нормами и ратифицированными международными актами.
Не ставя под сомнение необходимость усиления защиты детей и подростков от пре-
ступных посягательств взрослых, Уполномоченный, тем не менее, полагает, что введенный
федеральным законодателем с 7 января 2011 года запрет на труд в сферах образования, ме-
дицинского обслуживания и оздоровления, культуры и искусства чрезмерно ограничивает
свободу труда и профессиональной деятельности и является несоразмерно жесткой мерой,
даже с учетом важности целей, преследуемых запретом.
По мнению Уполномоченного, обозначенная проблема, затрагивающая интересы мно-
гих жителей Югры, в дальнейшем может приобрести еще большую социальную значимость,
поскольку только на конец 2012 года в ходе надзорных мероприятий, проведенных Депар-
таментом образования и молодежной политики, Департаментом физической культуры и
спорта автономного округа и правоохранительными органами, выявлено 50 работников об-
разовательных учреждений, которым в силу закона запрещено заниматься деятельностью
в сфере образования, при том, что по заявлению Прокуратуры автономного округа надзор
за исполнением законодательства, направленного на обеспечение комплексной безопас-
ности несовершеннолетних в различных сферах жизнедеятельности, будет продолжен.
Принимая во внимание изложенное, Уполномоченный считает, что действующие ре-
дакции статей 331 и 351.1 Трудового кодекса Российской Федерации требуют серьезной и
безотлагательной доработки.
В этой связи Уполномоченный предлагает Думе Ханты-Мансийского автономного окру-
га – Югры рассмотреть возможность подготовки и внесения в Государственную Думу Феде-
рального Собрания Российской Федерации в качестве законодательной инициативы про-
екта федерального закона о внесении изменений в статьи 331 и 351.1 Трудового кодекса
Российской Федерации.
Тема закрыта
