Сообщений в теме: 15

[Andreakuzn]

Вот уже более 300 судебных актов, вынесенных Арбитражным судом г.Москвы и 9-м апелляционным судом (г.Москва), содержат следующее клише (далее – точная цитата):
«При этом, понятие таких слов как «по своему внутреннему убеждению» не подразумевают доказывание выводов суда, сделанных на основе этого убеждения, в силу установленной законом императивной презумпции соблюдения равноправия и состязательности суда как органа правосудия, наделенного соответствующими полномочиями».
Довольно убогое изложение – в данном случае не главное (это форма). Суть этой словесной конструкции итак понятна: это попытка обосновать нормами действующего АПК РФ отсутствие у судьи обязанности излагать в своем решении ясные и понятные мотивы в подтверждение законности и обоснованности своего вердикта. Авторы этого «ноу-хау» пытаются представить «внутреннее убеждение» судьи как некий подсознательный механизм провидения, чутье («внутренний голос»), позволяющий неосознанно находить объективную истину. А раз так, то и нет никакого смысла тратить драгоценное время судьи на изложение логической цепочки аргументов, из которых следуют выводы, положенные в основу решения.
Такая позиция прямо противоречит основополагающим нормам АПК РФ. Согласно ч.7 ст.71 АПК РФ «результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия или отказа в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений». В соответствие с ч. 4 ст. 170 АПК РФ «в мотивировочной части решения должны быть указаны … фактические и иные обстоятельства дела, установленные арбитражным судом … доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле … законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле». Согласно ч.2 ст.169 АПК РФ решение «должно быть изложено языком, понятным для лиц, участвующих в деле, и других лиц». Из процитированных процессуальных норм (кстати — императивных) следует однозначный вывод: закон предписывает судье не просто вынести законное, обоснованное и мотивированное решение (ст.15 АПК РФ), а и сделать все возможное, чтобы убедить спорящих в справедливости и законности позиции суда (иными словами – доказать это). Согласно ст.6 АПК РФ «законность при рассмотрении дел обеспечивается … соблюдением всеми судьями арбитражных судов правил, установленных законодательством о судопроизводстве в арбитражных судах» — то есть данные процессуальные нормы обязательны для всех судей арбитражных судов.
Официальная (во всяком случае — декларируемая) позиция ВАС РФ по этому вопросу так же однозначна: судебные акты должны содержать исчерпывающую мотивировку точки зрения суда (так называемого «внутреннего убеждения» судьи), в том числе раскрыть причины отклонения доводов, заявленных участвующими в деле лицами. Регулярно несоответствующие этим критериям судебные акты пересматриваются Президиумом ВАС РФ.
Таким образом, авторы данного ноу-хау пытаются истолковать процессуальный закон так, чтобы снять с судей арбитражных судов обязанность доказывать законность и обоснованность своего вердикта. Такой поворот может быть весьма положительно воспринят судейским корпусом и запущен в «массовое производство» (судебных актов). Исправить недостатки формы изложения этого «ноу-хау» — дело техники (юридической). Какова в этом случае будет реакция ВАС РФ на «сложившуюся» арбитражно-судебную практику, прогнозировать сложно. Тем более, что некоторые судебные акты ВАС РФ так же «грешат» таким же недостатком – это касается в первую очередь определений о передаче (отказе в передаче) дел в Президиум ВАС РФ.
Если сейчас не обратить на это внимание, последствия могут быть весьма плачевные.
Ведь только на поверхностный взгляд может показаться, что инициаторами данной идеи движут «благие намерения» — например, добиться снижения нагрузки на судей. Как правило, «непреодолимые сложности» при поиске убедительных аргументов в подтверждение законности и обоснованности судебного вердикта возникают в двух случаях: а) у судьи недостаточный уровень квалификации; б) при вынесении заведомо неправосудного судебного акта. То есть широкое внедрение в жизнь этого «ноу-хау» приведет и к росту коррупции в арбитражных судах, и к снижению профессионализма судейского корпуса.
Надеюсь, эта проблема заслуживает широкого обсуждения.

[Mata Hummer]

Непонятно, почему автору поставили -1. Вопрос о содержании понятия "внутреннее убеждение судьи", действительно, есть.

Мне кажется, что внутренне убеждение судьи должно формироваться при рассмотрении спора, при исследовании доказательств. И ход (процесс) формирования убеждения судьи должен отражаться в решении. Статья 71 АПК так и говорит: "Арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств".
То есть для формирования убеждения судьи необходимо не только обеспечение равноправия сторон и состязательности, но всестороннее, полное, объективное и непосредственное исследование доказательств (и все это должно быть одновременно!).

Когда-то председатель нашего ФАС (очень умный и достойный судья и человек) писал на эту тему статью в нашем местном журнале. http://www.law.edu.r...?docID=1161818.

Так вот там (как мне показалось), это проблема освещена через дилему: что появилось раньше - яйцо или курица. То есть автор статьи считает, что внутренне убеждение формируется на основе исследования доказательств и, одновременно, оценка доказательств осуществляется с учетом внутренних убеждений судьи (сформированных практикой и мировоззрением конкретного судьи).
А уж после того, суд не только приходит к убеждению сам, но и должен объяснить обществу законность мотивов своего убеждения, сделать их всеобщим достоянием.

Сумбурно как-то получилось

Сообщение отредактировал Mata Hummer: 04 January 2012 - 21:40

[Andreakuzn]

К сожалению, по ссылке не нашел рекомендованную статью. Но мысль о яйце и курице в отношении «внутреннего убеждения» судьи весьма интересна. И для меня нова. При подготовке вопроса я прочитал на эту тему несколько статей, но такую интерпретацию не встречал. Поэтому буду признателен за точную ссылку на адрес статьи, если она имеется на каком-нибудь сайте.
С уважением

[Filaret]

у Треушникова есть книга, называется "Судебные доказательства". Там про внутреннее убеждение все доходчиво написано.

[Mata Hummer]

К сожалению, по ссылке не нашел рекомендованную статью...буду признателен за точную ссылку на адрес статьи, если она имеется на каком-нибудь сайте.

Скрытый текст

Формирование внутреннего убеждения /

С. Амосов.
Амосов, С.
2004
--------------------------------------------------------------------------------
Аннотация: Опубликовано : Правосудие в Восточной Сибири. - 2003 - № 4 (12) ; 2004. - № 1 (13).
--------------------------------------------------------------------------------
Полный текст документа:

Сергей АМОСОВ, председатель Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа, кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.

Истец и ответчик, другие активные участники процесса представляют, что им необходимо подвести суд к оценке доказательств таким образом, чтобы суд имел твердые и бесспорные основания к выводам. Суд в свою очередь заканчивает исследовательскую часть процесса осмыслением произошедшего, связью искомых фактов (предмет иска) с исследованными обстоятельствами. Исследованные обстоятельства относятся судом либо к установленным истинным, либо к установленным ложным. В основе выводов об этом находятся доказательства, сведения об обстоятельствах. В свою очередь доказательства судом подлежат исследованию и оценке на истинность. Такое судебное действие начинает всякий процесс формирования судейских выводов.

Как установлено статьей 71 АПК РФ, арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Качество судопроизводства, безусловно, зависит от принципов и форм деятельности судов, урегулированности различных судебных процедур, позволяющих сторонам полностью реализовать свои возможности, объективно и всесторонне изучить и исследовать все без исключения грани предмета судебного разбирательства.

Проблемы, сопутствующие этим сторонам судопроизводства, важны. Но среди них проблема формирования внутреннего судейского убеждения представляется одной из самых сложных в арбитражном судопроизводстве. Во-первых, она недостаточно изучена. Во-вторых, внутреннее убеждение есть личностное, мыслительное явление, не поддающееся прямому правовому регулированию. Поэтому с правовых позиций трудно устанавливать какие-либо правила и процедуры его осуществления.

Суд выносит решение по своему внутреннему убеждению. По внутреннему убеждению решает важнейшие вопросы судопроизводства – о правах и обязанностях истца и ответчика. Тот момент, та стадия арбитражного судопроизводства, когда суд формирует свои выводы, – есть реализация и выражение своего внутреннего убеждения, которое сложилось у него после исследования всех обстоятельств дела. Это наиболее ответственный момент, но и наиболее трудноизучаемый. В то же время эта стадия арбитражного судопроизводства заслуживает в силу указанных причин самого пристального внимания.

Внутреннее судейское убеждение представляется проблемой правосудия в целом.

Правосудие как общественное явление складывается не только из системы мер и приемов деятельности судов, но и как субъективное явление, движимое правосознанием судей.

Вопрос о внутреннем убеждении и оценке доказательств острейшим образом разделял ученых. Одни из них полагали, что внутреннее убеждение судьи – есть критерий (мерило) оценки доказательств. Другие считали, что это не критерий, а результат оценки доказательств. Критерий же содержится в качестве доказательств.

Разница заключается в том, что в первом случае судья может оценить доказательства, так как находит нужным в данное время и в данном месте, а во втором – доказательства оцениваются такими, какими они есть, по формуле "факты – упрямая вещь".

Именно вторая позиция характеризует внутреннее судейское убеждение как объективное, основанное на всестороннем исследовании доказательств и правосознании судьи.

В этом плане высока роль судейского убеждения в оценке обстоятельств дела. Сложной является их связь между собой. Убежденность, несомненно, должна основываться на результатах изучения и исследования всех обстоятельств дела, на методах оценки доказательств. Оценка доказательств в свою очередь заключается в том, что суд от вероятного знания устанавливает достоверность каждого доказательства, значение его для дела. На основании совокупности всех доказательств суд приходит к выводам о правах и обязанностях истца и ответчика.

Пояснения сторон, безусловно, есть не что иное, как воздействие на суд. Они также оценивают доказательства. Хотя их оценка носит позиционный характер. Однако это происходит в рамках непрерывного процесса, до ухода суда на совещание, и представляет собой не столько воздействие, сколько, с другой стороны, формирование промежуточной убежденности, без которой невозможно появление окончательного судейского убеждения. Оценка доказательств, даваемая лицами, участвующими в деле, их представителями, носит рекомендательный характер. Ее значение заключается в том, что она является одним из условий, обеспечивающих всесторонность оценки доказательств судом с учетом мнений всех заинтересованных участников процесса.

Суд – основной субъект оценки доказательств. Он – единственный участник познания, осуществляющий право контроля и власти в отношении всех процессуальных действий, в том числе и доказательственной деятельности лиц, участвующих в деле. Статья 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации возлагает на суд обязанность по оценке доказательств. Поэтому суд остается свободным в своих выводах, его убеждения служат тем основанием, с которым связано рассмотрение всех обстоятельств дела, оценка каждого доказательства. Достоверны ли объяснения лиц, участвующих в деле, и представленные ими документы, имеют какое-либо значение для дела заключения экспертиз, вещественные доказательства. Все это разрешается по внутреннему убеждению суда, и каждое доказательство приобретает значение по конкретному делу только после той оценки, какую получит в сознании судьи.

Следовательно, сознание, мыслительная деятельность суда имеют особое значение в постановке судебного акта.

Как правило, никакой особой подготовки к такому виду деятельности юрист не проходит. Пока еще кандидаты на судебные должности подбираются, прежде всего, на основе профессиональной подготовки, показанной на ином поприще.

При получении сведений о данных фактического характера судьи действуют в целом интуитивно, без учета правил научного познания. Эти правила всегда отсутствовали в их интеллектуальном багаже. В самом деле, в работах о судебном процессе рассматривается формальный порядок доказательств. А как работать с доказательствами? Как со всей методологической строгостью переходить от одних отдельных предположений о фактах к другим, чтобы утверждать, что события по данному делу происходили тем или иным определенным образом? Этому не учит ни одна из дисциплин, составляющих основу подготовки юристов в целом. Это знание, которое судьям приходится привносить самим. К счастью, в современной теории права, кое-где в процессуальном праве возникает активный интерес к этим вопросам, таким важным для правосудия.

Тем не менее занятия юридической практикой всегда материализуются в конкретных формах. К ним можно отнести труды ученых, письменные и устные заключения адвокатов, прокуроров. По таким формам уже можно судить о профессиональной подготовке юриста.

Однако оценка доказательств на основе внутреннего убеждения судьи все же осуществляется иначе. Прежде всего, за счет осознания того, что в отличие от других участников процесса судья должен разрешить спор, приняв властное решение. Он возлагает бремя ответственности на себя не только за свои действия, но и за последствия принятого решения, которое всегда неблагоприятно и даже репрессивно для одной из сторон.

Приоритетность материальных явлений, поиск материального в любых действиях и поступках долгое время представлялись универсальным подходом решения любых проблем.

Однако, как и всякая мыслительная деятельность, оценка доказательств в арбитражном процессе связана с субъективностью сознания судей. Каждый человек индивидуален, эта особенность ярчайшим образом проявляется в осуществлении правосудия. Вряд ли кто назовет двух абсолютно похожих судей, найдет сходство в ведении процесса и составлении судебного акта.

Может быть, в практической деятельности судьи не происходит мысленного анализа всех чувств, которые он испытывает, разрешая конкретное дело и принимая решение. Тем не менее убежденность в правильности выводов по делу обосновывается и его эмоциональным отношением к обстоятельствам дела.

Поэтому проблемы внутреннего убеждения судей – это проблемы воспитания прежде всего общечеловеческих качеств. Если кому-либо предстоит встать чуть выше остальных, не везде и не всегда, а хотя бы на отдельном поприще, то и высота эта должна иметь основания.

Осуществлять правосудие только за счет безупречного знания законодательства нельзя. Закон всегда имеет и букву, но и дух. Только умение судьи находить решение в споре на слиянии этих начал станет основой справедливого решения.

Еще Цицерон писал об опасности пренебрежения к духу закона. Противозакония часто совершаются в связи с извращением права, его точнейшим, но злостным толкованием. Заключение перемирия с врагом на тридцать дней, а по ночам опустошение его земли с чистой совестью – обман, а не законность.

Ценность рассуждений о границах, ощущениях такого неуловимого явления, как внутреннее убеждение судьи, особенно видна сегодня на примере арбитражных процессуальных кодексов и 1995 года, и 2002 года.

В соответствии со статьей 125 АПК РФ 1995 года суд первой инстанции оценивал доказательства, апелляционная инстанция была вправе их переоценить, но кассационная инстанция оценку доказательств в свое рассмотрение не включала, поскольку согласно статье 174 АПК РФ на этой стадии процесса проверялась правильность применения норм материального и процессуального права. В АПК РФ 2002 года эти положения в статьях 168 и 286 сохранены.

Значит ли, что арбитражный суд округа оценку доказательств из своего рассмотрения исключает? Вопрос представляется сложным.

Безусловно, арбитражный суд округа проверяет правильность представления доказательств, их исследования и оценки, проведенной судами первой и апелляционной инстанций, соблюдение установленного законом порядка осуществления этих действий.

И хотя теоретически новой оценки доказательств суд округа делать не должен, фактически на практике в кассационной инстанции доказательствам дается своя оценка, в том числе на основе внутреннего убеждения суда.

Оценку доказательств в кассационной и надзорной инстанциях судов общей юрисдикции М. К. Треушников называет контрольной.

В соответствии со статьей 287 АПК РФ 2002 года кассационная инстанция наделена полномочиями отмены судебных актов и принятия нового решения. Безусловно, принять новое решение без оценки доказательств невозможно. Невозможно и не иметь внутреннего убеждения в обоснованности и законности своего кассационного постановления. Однако и отмена решения суда первой и постановления апелляционной инстанций по мотивам неправильного применения законов невозможна без самостоятельной оценки доказательств, невозможна без иных выводов об обстоятельствах дела, основанных на ином убеждении суда кассационной инстанции в силе доказательств, их значении, содержащихся в них сведениях, то есть без оценки доказательств.

Кроме того, в соответствии с пунктом 3 статьи 287 АПК РФ 2002 года суд кассационной инстанции вправе отменить судебный акт, если его выводы не соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам. Признать недостаточную обоснованность решения или постановления можно лишь путем оценки доказательств.

Следовательно, арбитражные суды всех звеньев системы оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению.

Внутреннее убеждение суда в оценке доказательств не может быть произвольным, оторванным от материалов дела. Здесь в субъективный мыслительный процесс включается объективное прогнозируемое основание.

Внутреннее убеждение, не основанное на материалах дела, представляет собой основу только предварительной судебной версии, вероятного вывода, которому, чтобы стать достоверным, предстоит пройти процесс соединения предположений с выявленными фактами объективной действительности.

Доказательства оцениваются по внутреннему убеждению суда с позиций их значения для дела. Мысленные рассуждения вытекают из обстоятельств дела, которые имели место задолго до данного судебного расследования. Судебное расследование поэтому происходит опосредствованно путем исследования доказательств.

Понимание любого обстоятельства или факта, например, просрочки оплаты товара, возможно только путем установления количества переданного товара, суммы неоплаты за него, действительности, законности соглашения сторон, их полномочий на заключение договора. То есть суд исследует доказательства и на их основе устанавливает обстоятельства дела.

Вывод может быть парадоксальным: суд оценивает доказательства по внутреннему убеждению, а оно в свою очередь основано на рассмотрении доказательств. Однако противоречия здесь нет, поскольку оцениваются именно исследуемые объекты, и умозаключения о них возможны после их тщательного изучения.

Внутреннее убеждение судьи становится осознанным, то есть таким, в отношении которого судья мог бы всегда дать себе отчет о том, почему оно у него сложилось.

Сосредоточен данный вывод на актуальнейшей проблеме: кому подотчетен судья, перед кем ответствен?

Ответ должен быть всегда один. Судья дает отчет прежде всего себе о том, как и какое у него сложилось внутреннее убеждение, а не вышестоящему суду либо иному органу. Так и должно быть. Если именно внутреннее убеждение, то какой может быть за ним внешний контроль?

Судья оценивает доказательства самостоятельно, руководствуясь только собственными суждениями, сформировавшимися в ходе судебного исследования. Он может свободно высказывать свое мнение относительно ценности доказательств, основывая выводы лишь на собственном убеждении.

Арбитражный процесс, основанный на принципах состязательности и равноправия сторон, воспринимает относительный характер судебного познания, формальную истину, и в таком случае внутреннее убеждение суда – как результат оценки доказательств.

Оценка доказательств, всех обстоятельств дела в арбитражном процессе, происходящая субъективно, через сознание судей, всегда стремится к объективному итогу.

Достигается ли объективный итог в каждом конкретном случае – судить всегда сложно. Но то, что оценка доказательств – процесс, имеющий в основе субъективные начала, – несомненная истина.

Субъективность оценки доказательств по внутреннему убеждению суда за счет судебных процедур, порядка обжалования и неоднократного пересмотра дел приводит к объективному результату. Но данный объективный результат имеет всегда относительное, а не абсолютное значение.

Любой процесс общественной жизни, проходящий через переживания человека, не может не заряжаться субъективными импульсами. И выводы суда также в основе имеют личностное правосознание. Но результаты деятельности системы, где решения основаны на внутреннем убеждении судей, – не идеализм, а объективный для данного времени и места итог.

Если же решение не обжаловано, то оценка доказательств арбитражного суда удовлетворяет спорящие стороны, и объективное значение решению придается ими. Стороны в конечном итоге распоряжаются судьбой арбитражного дела. Если решение суда им представляется объективным, значит, так оно и есть.

Доказательство имеет силу по своему качеству влиять на исход конкретного дела и этим оно убеждает судью. Внутреннее убеждение о доказательствах всегда основывается, таким образом, на реально объективном их значении для дела. Нельзя отрывать оценку доказательств по внутреннему убеждению от их значения. Только тогда приходит понимание, что субъективность отношения к обстоятельствам исследуемого дела носит изначально объективный характер.

О связи внутреннего убеждения с правосознанием говорили многие ученые. Бесспорно существование такой связи.

И в арбитражном состязательном процессе она прослеживается гораздо ярче, чем в гражданском, за счет того, что выводы арбитражного суда основаны на доказательствах, представленных сторонами и не собираемыми самим судом.

Но бесспорно и другое. Главный фактор оценки доказательств – это их объективные свойства быть значимыми для данного дела.

Судебная практика всегда основывалась на этом. Но многие годы суды обязывались законом собирать доказательства. Невольно их собирание формировало внутреннее убеждение судей еще до судебного разбирательства. Получалось, что, исходя из материалистического понимания мироощущений, суд уходил к субъективизму и идеализму. Хотя ранее в науке обязанность суда собирать доказательства считалась объективизацией процесса.

Наоборот, казалось бы, освобождение суда от сбора доказательств, перенесение этой обязанности на стороны должно увести суд от объективных решений к чисто субъективным, на самом деле служит залогом относительного объективизма.

В арбитражном процессе суд по отношению к сторонам не связан с ними оценкой доказательств. Собирают и представляют доказательства они, и только они. Стороны оценивают доказательства со своих позиций. Суд исследует доказательства по своему внутреннему убеждению. Субъективное отношение к доказательствам и сторон, и суда помогает обеспечивать объективный характер выводов по делу.

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что внутреннее убеждение является не столько критерием оценки доказательств, сколько результатом их оценки.

Еще один аспект проблемы внутреннего судейского убеждения может быть интересен для исследователя. Это проблемы соотношения внутреннего судейского убеждения и объективной истины.

Несомненно, суд должен стремиться к тому, чтобы его выводы по делу были истинными. Другими словами, применение власти суда должно быть направленным на порождение новых справедливых отношений. Судебный акт по арбитражному делу устанавливает права для одного лица, лишает таких прав другое. Судьи убеждены, оценив доказательства, в правильности такого решения.

Но истинно ли оно? Или когда такое решение можно считать истинным?

Надо признать, что установление истины по арбитражному делу, прежде всего, представляет собой выявление действительности событий и действий, на которые опираются в своих доводах стороны.

Воспроизведение картин прошлого такими, какими они были на самом деле, является необходимым элементом для юридической квалификации арбитражного спора.

Установление истины предполагает исследовательскую деятельность суда, проверку версий сторон, доказательств, положенных в их обоснование. Это процесс познания фактов и обстоятельств, несомненно, включающий внутренние душевные качества судей. Поэтому истина неразрывно связана с субъективными убеждениями судей в результатах оценки всех обстоятельств дела.

Истина, поисками которой занят суд, может быть установлена после полного и всестороннего исследования всех обстоятельств дела. Ни один из участников процесса не вправе обладать преимуществами в процессе воздействия на суд. Все выводы судьи формируют по своему внутреннему убеждению, пониманию справедливости.

В этом плане вышестоящий суд, отменяя решение первой инстанции и направляя дело на новое рассмотрение, не должен навязывать свое видение фактов и обстоятельств.

Установление истины осуществляется посредством доказательств. Поэтому действительность откроется суду только после тщательной их проверки и оценки. Искажение действительности обязательно приведет к неправильному решению.

Например, данные о начале течения срока исковой давности. Как правило, если исход судебного рассмотрения зависит от этого факта, то каждая из сторон выдвигает свою версию. Суд же по своему внутреннему убеждению приходит к самостоятельному выводу. И так по всем проблемным позициям каждого арбитражного дела.

Следовательно, суд в рамках закона свободен в выборе средств, которые он соотносит с основаниями своих выводов, использует доказательства, исходя из убежденности в их истинности либо ложности. Безусловно, это не произвол, поскольку круг доказательств по арбитражному делу формируется сторонами, каждое из них фиксируется и проверяется в специальном процессуальном порядке.

Ни одним из доказательств арбитражный суд не связан заранее, он ограничен лишь тем их кругом, который был исследован в заседании, и может найти истинное решение только при условии свободного от каких-либо догм процессуального положения. Доказательство принимается или отвергается в зависимости от его убедительности, и судьи приходят к выводам о правах и обязанностях сторон тогда, когда убеждены в них сами.

Поэтому в поисках истины внутреннее убеждение является методом исследования обстоятельств дела. Несомненно, оно носит субъективный характер, опирается на правосознание, на всю совокупность жизненных правил судьи.

Правосознание судьи играет значительную роль, обеспечивает понимание и толкование законов, оно является основой его внутреннего убеждения по делу.

Правосознание и внутреннее убеждение в то же время – понятия не тождественные. Первое имеет общий характер, второе относится только к каждому конкретному делу.

Правосознание у судьи присутствует уже тогда, когда он только приступает к рассмотрению дела, внутреннее же убеждение появляется в результате этой деятельности.

Факты и обстоятельства, которые необходимо арбитражному суду выяснить, в жизни существовали сами по себе, являлись объективными независимо от правосознания судей. Но именно правосознание позволяет правильно познать и квалифицировать их с позиций закона.

Следует сделать оговорку о том, какой термин правилен для арбитражного суда: установление обстоятельств дела или их выяснение. Активное судопроизводство, безусловно, их устанавливает, прикладывая для этого законные силы и средства. В условиях состязательности процесса суд не должен принимать меры к отысканию доказательств. В таком случае в большей степени он выясняет обстоятельства дела, а не устанавливает их.

Из этого вытекает интересный вывод о том, что состязательность арбитражного процесса повышает значение правосознания. Его роль в оценке доказательств высока, поскольку формируется данными, представленными только сторонами, а не на основе собственного поиска, который, несомненно, заранее нес зачатки тенденциозности, мешавшей независимому правосознанию. В то же время, когда суд активно участвовал в сборе доказательств, правосознание судей формировалось легче. Судьи невольно чувствовали себя увереннее, когда в свои руки брали приводные механизмы движения к истине. По этим мотивам в теории права правосознание определялось как правовое поведение, деятельность.

Состязательный процесс лишает суд возможности двигать механизм поиска. В то же время ответственность суда за принимаемое решение не снижается. Следовательно, значение правосознания судей в сегодняшнем арбитражном судопроизводстве исключительно высокое.

В основание убеждения арбитражного суда сторонами приводятся факты и обстоятельства. Стороны могут заблуждаться относительно их значения для дела. Суд же, обладая правом на свое правосознание, может, будучи не убежденным в доказанности требований истца, отказать в иске либо, признав доводы убедительными, иск удовлетворить.

Однако каково отношение вышестоящих судов к решению суда первой инстанции, если он откажет в иске по мотивам недоказанности истцом своих требований?

Арбитражный суд кассационной инстанции, исходя из пределов своих полномочий, установленных статьей 286 АПК РФ, проверяет только правильность применения норм материального и процессуального права. Поэтому, если правовые нормы применены правильно, арбитражный суд кассационной инстанции такое решение оставит без изменения, даже если кто-либо из сторон предъявит дополнительные доказательства.

В то же время Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, получив заявление с просьбой о принесении протеста на состоявшиеся судебные акты с приложением дополнительных доказательств, влияющих на существо дела, может отменить решения всех инстанций и принять новое решение либо направить дело на новое рассмотрение.

Если внутреннее убеждение представляет основу оценки доказательств, то оно в свою очередь формируется за счет познания действительных обстоятельств дела. Поэтому обоснованное убеждение судьи представляет собой субъективное чувство уверенности в юридическом значении открытых фактов и обстоятельств. Оно при этом должно быть свободным, не связанным как внешним воздействием, так и какими-либо властными предписаниями. Имеется в виду мотивация вышестоящих судебных инстанций при направлении дел на новое рассмотрение. Важно, чтобы она не связывала внутреннее убеждение судьи, не предрешала бы оценку доказательств.

Пока это удается не всегда. К примеру, суды кассационной инстанции, отменяя судебные акты из-за процессуальных нарушений, тем не менее в своих постановлениях дополнительно ориентируют, дают направления (как принято говорить) для будущего нового рассмотрения дела.

Безусловно, в таком случае ограничивается свобода внутреннего судейского убеждения. Сторонники такой практики объясняют это желанием сократить сроки разрешения дел. Действительно, возвращенное дело после устранения процессуального нарушения может вернуться в кассационную инстанцию, но по-прежнему с пороком содержания. Судебные акты будут вновь отменены, а дело направлено на новое рассмотрение вторично.

Если же отмена судебных актов происходит по нескольким основаниям, которые высказаны в кассационных жалобах, тогда указания судов округов на направления новых исследований не будут являться вмешательством во внутреннее судейское убеждение, поскольку обусловлены необходимостью оценки кассационным судом всех доводов жалобы, являющейся процессуальным документом.

Проблематика данного раздела требует отметить еще один момент формирования внутреннего судейского убеждения – это соотношение с ним впечатлений.

Нередко приходится сталкиваться с позицией судей, основанной на впечатлениях, иногда их уточняют как первые впечатления. Их существование вполне естественно, однако основывать выводы по делу только на впечатлениях – опасно.

Впечатление мимолетно, его яркость обманчива и на самом деле представляет собой проявление эффекта новизны, когда из неясности, хаотичности фактов и обстоятельств, предстоящих перед судом при первоначальном знакомстве с делом, вдруг впервые проявляются контуры какой-либо конструкции. Но судья не должен тотчас же прекращать исследование обстоятельств дела, а терпеливо доводить картину событий и отношений сторон до полного насыщения всеми красками и оттенками. Нельзя просто знакомиться с доказательствами – это начальная стадия формирования внутреннего убеждения. Судья продолжает насыщать его анализом воспринятых и проверенных доказательств, устраняя противоречия и неясности.

Таким образом, впечатления сменяются убеждениями. В заседании суда каждое отдельное доказательство производит свое впечатление, которые, накапливаясь, формируют уже мнение, основанное не на отдельной детали дела, а на всесторонности его изучения. Чем тщательнее и полнее суд изучит все грани и стороны дела, тем вернее и ближе к истине будут его выводы.

Знание об опасности первого впечатления по делу предостерегает судью не спешить с выводами, не впадать в крайности и не демонстрировать еще в начале процесса, что все ясно и пора завершать спор. Такие ситуации, к сожалению, нередки в арбитражных судах, когда судьи, обманываясь первыми впечатлениями, не могут в дальнейшем отнестись к ним критически и в результате принимают незаконные, необоснованные решения.

Судья должен так настроить себя, чтобы, только оставшись на совещание, окончательно сформировать свои убеждения по делу и изложить их в качестве выводов в решении.

В совещательной комнате заново, но уже только судьей или судом оцениваются собранные по делу доказательства. Их совокупность предстает еще неупорядоченной, с противоречиями и взаимоисключениями, где важное переплетается со случайным и второстепенным; в них еще предстоит разобраться и сложить картину действительных обстоятельств, которая уже подлежит юридической квалификации. Этот процесс невозможен без правосознания, в свою очередь основанного на полученном судьей специальном образовании и последующей профессиональной подготовке. Важны здесь жизненный опыт судьи, его пристрастия, понятия о судейской совести и чести.

Обсуждение судьями предполагаемого решения в совещательной комнате имеет свои особенности мыслительной деятельности, заключенные в абсолютной обязанности реализовать замысел решения в объективированном документе. Когда осмысливаются или обсуждаются материалы дела в предварительных стадиях процесса, дискуссиях, то у судьи нет еще чувства полной ответственности за предполагаемое решение.

В совещательной комнате судьям запрещено иное общение, кроме как между собой. Совещание судей является специфической совокупностью элементов формализованного и неформализованного общения. Первое призвано обеспечить полноту решения необходимых вопросов в формировании убеждения, активность деятельности каждого судьи. Элементы неформализованности обеспечивают свободу высказывания мнений по любому вопросу.

Внутреннее убеждение каждого из судей в совещательной комнате складывается не только за счет их убежденности в юридической силе и значении доказательств, но и путем оценки всей совокупности явлений, сопутствующих познаваемым обстоятельствам дела.

Убежденность судей в единственно правильном решении зависит от правового мировоззрения судьи, правосознания. В то же время формирование внутреннего убеждения от сомнений до уверенности должно пройти путь, соответствующий стадиям арбитражного процесса, начиная от предварительной подготовки дела к слушанию до судебных прений и сопоставления судьей своей оценки доказательств с оценкой сторон и, наконец, до принятия решения в совещательной комнате. Процесс формирования внутреннего убеждения основывается не только на исследовании собранных доказательств, но и является выражением личностной позиции судьи, его этических взглядов, профессионального правосознания, требований закона.

Пока далеко не изжиты судебные ошибки. Многие из них рождены недостатками судейского правосознания, изъянами в образовании судьи, пренебрежением к постоянному совершенствованию профессиональной квалификации.

Иногда из-за недостаточного изучения обстоятельств дела, переоценки впечатлений у суда складывается ложное представление о значении доказательства – это также ведет к принятию необоснованного решения.

Таким образом, подтверждается сильнейшее значение субъективного фактора в формировании через убеждение окончательного судебного решения. В этом нет ничего предосудительного. Судья, прежде всего, должен сам быть уверенным в истинности своих взглядов и в силу оказанного ему государственного доверия и властных полномочий привести в соответствие со своими убеждениями отношения между спорящими сторонами.

Многие судьи, ознакомившись с делом, начав судебное заседание, уже имеют предварительное мнение, основанное на чувстве справедливости. В ходе непосредственного исследования доказательств, их оценки судьи, пропуская через свое правосознание все обстоятельства и факты, либо находят подтверждения предварительным оценкам, либо отрицание их.

Такой подход дает возможность через сомнения приобрести уверенность и принять решение, за которое можно и должно нести ответственность. Причем, безусловно, путь к уверенности должен идти через сомнения. Когда их нет, остается лишь предубеждение. Если сомнения по делу не устранены, несмотря на тщательное исследование доказательств, у арбитражного суда есть только один вариант решения, диктуемый принципом состязательности, – отказ в иске за недоказанностью заявленных требований.

Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации устанавливает правила при вынесении решений: о взыскании, о признании, об обязывании – то есть при удовлетворении иска. Однако каких-либо правил о вынесении решений об отказе в иске Кодекс не устанавливает, хотя таких решений принимается арбитражными судами множество. Формально процессуальный закон не предусматривает такого решения.

Заключение: свободное судейское убеждение при оценке доказательств и решении по делу об удовлетворении либо отказе в иске является основой состязательности арбитражного процесса. Внутренняя уверенность судей вытекает из объективных оснований, какими являются обстоятельства дела, и должна быть ясно выражена в судебном акте.

Суд не только приходит к убеждению сам, но и должен объяснить обществу законность мотивов своего убеждения, сделать их всеобщим достоянием. В этом заключается социальная ценность судебного акта.

С другой стороны, выводы судебного решения должны быть открытыми, чтобы заинтересованные лица могли возражать им и обжаловать их.

Вопрос о мотивировке судебного акта является принципиальным, а не специальным. Суд через письменные документы осуществляет субъективное выражение объективных фактов, и по существу мотивировка судебного решения представляет собой обоснование осуществленной на основе внутреннего убеждения оценки доказательств.

Только абсолютно подробное и полное обоснование судом своих выводов, указание на мотивы отклонения одних и признание других доказательств может завершить защиту прав и интересов граждан и юридических лиц.


--------------------------------------------------------------------------------
Источник информации:
Региональный научно-практический журнал ¨Правосудие в Восточной Сибири¨. ( http://www.pravosib..../main.php?id=06 )

Сообщение отредактировал Mata Hummer: 05 January 2012 - 13:28

[tarabarsky]

Вот уже более 300 судебных актов, вынесенных Арбитражным судом г.Москвы и 9-м апелляционным судом (г.Москва), содержат следующее клише (далее – точная цитата):
«При этом, понятие таких слов как «по своему внутреннему убеждению» не подразумевают доказывание выводов суда, сделанных на основе этого убеждения, в силу установленной законом императивной презумпции соблюдения равноправия и состязательности суда как органа правосудия, наделенного соответствующими полномочиями».

Судья Чадов уже 300 решений вынес? Быстро он. Четкий судья.

Таким образом, авторы данного ноу-хау пытаются истолковать процессуальный закон так, чтобы снять с судей арбитражных судов обязанность доказывать законность и обоснованность своего вердикта. Такой поворот может быть весьма положительно воспринят судейским корпусом и запущен в «массовое производство» (судебных актов).

Не понимаю, где вы тут усматриваете "поворот". Московские арбитражные суды никогда не отличались желанием/умением (нужное подчеркнуть) объяснять свои решения. У меня каждый раз "фейспалм", когда читаю эти решения. Кто видел решения западных судов, тот поймет мою печаль...

[Andreakuzn]

Действительно, до 90% судебных актов, содержащих это клише, «выпустил» судья АСМ Чадов, а оставшиеся ок.10% - судья 9ААС Верстова. Больше никто (пока) это рацпредложение не поддержал.
Политико-правовой аспект этого «явления», на мой взгляд, заключается в том, что «судебная ветвь» государственной власти начинает без обиняков (открыто!) говорить гражданам, что не собирается обосновывать справедливость применяемых к ним мер государственного принуждения. Следствием этого не может не быть обострение кризиса доверия граждан к государственным институтам.

[Eraese]

Ну-у, я б ДАЖЕ предложил поменять формулировки АПК/ГПК. Например: "...суд не вправе оценивать доказательства по внутреннему убеждению... право оценки доказательств является исключительной прерогативой сторон по делу; в случае, если стороны, при оценке доказательств, приводят противоположные по содержанию доводы, суд вправе (но не обязан) объявить перерыв в рассмотрении дела на срок от 6ти месяцев до одного года - для проведения сторонами согласительной процедуры, предметом которой является устранение сторонами взаимных разногласий в части противоположной оценки доказательств по делу...". И финалочка: "...решение суда вступает в законную силу с момента согласия с решением обеих сторон...". И, наверное, все станут довольными, а суды ненужными?

По теме:

1. Почему убеждённость названа бесконтрольной? - Представьте, что вы (вдруг) стали судьёй и даже арбитражным. И стали резко выносить решения с таким клише "...по внутреннему убеждению бла-бла-бла...". Вам на коллегии (вдруг) говорят: вы неправы, уважаемый, - ВЫНОСИТЬ такие решения можно (основываясь на внутреннем убеждении и даже игнорируя некоторые нормы), только писАть об этом не надо так явно. А вы такой - да идите в ж..пу, уважаемая коллегия, я весь такой независимый и "внутренне убеждённый". Ну и только вас и видели в судьях... А вы - бесконтрольность, говорите. Есть он, контроль (куда ж без него). Вопрос только - чей он? И второй вопрос - чей он ДОЛЖЕН быть?

2. Согласен с проблематикой темы, когда судьи, прикрываясь клише "внутренее убеждение", основывают решения, игнорируя, допустим, требования АПК/ГПК в части подтверждения определённых обстоятельств доказательствами определённого вида. Но проблематика это не какая-то конкретная, а наверное, больше сродни общему уровню правовой культуры как работников судебной системы, так и представителей сторон (те тоже далеко не ангелы: всегда им суд должен, всегда они правы, а суд - дурак и т.д. Правы конечно, но..всегда ли?). С другой стороны, мне лично, глубоко фиолетово ЧЕМ обоснован отказ: кривой отсылкой на "убеждение" или красиво отписанным решением... Мне без разницы: отказ ведь.

3. В СОЮ, тезис "внутреннего убеждения", с 2010 активно штампуют на стадии надзорной инстанции: надзорные жалобы по немотивированному уменьшению РАЗМЕРА судебных расходов, неизменно "отбривают" с формулировкой: оценка размера определяется судом, на основании собственного убеждения, которое не подлежит переоценке судами вышестоящих инстанций. Оговорка: я, разумеется не знаком с данными судебной статистики по данному вопросу, мой вывод ЗАВЕДОМО ограничен формулировками судебных постановлений надзорных коллегий по моему региону (а это не более 20ти штук в год). Может быть, у других товарисчей, надзорные коллегии бодро переоценивают выводы нижестоящих судов, даже и основанные на "внутреннем убеждении".

4. Граждане относительно знакомые судьи по данному поводу сообщают, что на семинарах и прочих "обучательных сходняках" им регулярно (хотя и неактивно) напоминают о том что судья - это круто, что он - власть и что "внутреннее убеждение" судьи - это их законное право, но: на вопросы о ГРАНИЦАХ оценки по внутреннему убеждению, докладчики или не отвечают вовсе или отвечают уклончиво. Оговорка: граждан относительно знакомых судей у меня мало и судят они в границах одного региона + необходимо учитывать их субъективное отношение к происходящему.

5. С гражданином Филаретом я согласен чуть более, чем полностью - Треушников чётко очерчивает ГРАНИЦЫ "внутреннего убеждения" и приводит критерии их (границ) определения. Мой напарник, например, задался целью получить ответ о "пределах оценки доказательств по внутренему убеждению" от родного ВС и (зачем-то) Минюста. Буду подождать - что ему, сироте, ответят (чисто из интереса, т.к. ответ, имхо должен носить фундаментальный характер, а ВэЭсу, можно подумать, делать нечего как обобщённые ответы раздавать хрен знает кому; целесообразнее запрашивать по каждому виду доказательств, - больше шансов что ответят, но: хозяин-барин).

[Andreakuzn]

Ответ на 1 вопрос:
Суд - это государственная власть. Государственная власть находятся под контролем народа (так декларируется). Контроль судебной власти имеет специфику и одним из способов можно назвать такой: выносимые от имени государства судебные акты должны быть не только законными и обоснованными, но и мотивированными. А попытка освободить судей от обязанности надлежаще (в соответствие со ст.71 и 170 АПК) изалагать мотивировку (то есть фактически ответить на все вопросы/доводы участников), означает уклонение от контроля. Следовательно это "бескононтрольная убежденность". Можно было и другую формулировку указать в заглавии, например, "бесконтрольная предубежденность".

[Eraese]

Ну-у? Под каждым словом подпишусь! Под каждым. Тока вот одна закавыка: как-то не сильно "народ" обозначает тягу к реализации своего "верховенства". Вообще тема декларативных постулатов Конституции, мне несколько претит (я слабоват в теории, вероятно поэтому). Непонятно, например, как может быть "верховенство народа"? Каждый главный что ли? Или как? Я хочу - одного, вы - другого, словами мы пользуемся - каждый своими, Филарет выступает вообще за третье... и если признать, что все мы - верховники, да присовокупить что у всех у нас равенство прав, да вспомнить о пределах осуществления прав друг-друга (моё кончается там, где начинается твоё), с ужасом выясняем, что делать мы должны НИЧЕГО, ибо ЛЮБОЕ наше действие (моё, ваше, филаретово) будет неизменно враждебно встречено другими участниками "верховенства". Но делая "ничего" мы обратно будем недовольны друг-другом: бездействие, иопте.

С другой стороны: верховенство народа есть и родная исполнительная власть его учитывает, т.е. делает только то, что народ (у которого верховенство) готов терпеть/выносить или с чем не может бороться. Ну полная иллюзия гармонии.

Предлагаю поступить проще. Допускаем, что вы/я - Главный Судья в Стране. Наши действия? - Выпустим новую указивку о том, что судьи должны то-то и то-то под страхом того-то и сего-то? Вряд ли... до нас ещё всё написано было: максимум - это реципиируем. Далее (увы) нас ждёт некоторое ..эм-ммм разочарование - наши судьи: а) частью не понимают, чего от них хотят; б) частью понимают, но не хотят делать как мы от них требуем; в) частью этого не понимает народ (тока он привык к судебным вывихам а тут бац - новая волна... опять привыкать). С течением времени перестаём понимать и мы сами: чего же именно мы собственно хотим? Красивых решений? - Их есть у нас. Честных решений? - Придётся закрыть арбитражи (как минимум МАС и МОАС), ибо честные судьи будут честно работать и обе стороны будут уезжать с процесса с операми, на казённых машинах за фальсификацию письдоков, за распил бюджетных денег и т.д.

Ну, хорошо. Предположим, что ВСЁ что мы себе наметили, срослось: судьи судят правильно, ровно, без перегибов, но вот о ЧЁМ они судят? - Два долбака-строителя поругались и айда бабки вытрясать друг с друга в суд? Коммерсы, продающие воздух или паразитирующие на бюджете (а других-то бабок в стране и нету, имхо) тягают друг у друга денежную массу? Кредиторы оспаривают процедуры банкротства, хотя ВСЕМ уже понятно (включая суд), что активов осталось только бумажных и все они - мёртвые, и что на самом деле тут составы не арбитражные а сугубо уголовные? Если наши судьи - бездушные автоматы, которым пофиг какие решения разбирать - да, может оно и сработает, если люди мыслящие и неравнодушные - заскучают, закиснут или напротив, ожесточатся. Обратно вопрос: с кем останется Главный Судья в Стране? Интересно ли адекватным товарисчам из года в год пилить одно и то же? - Нафиг оно им надо. Ну год, ну два, ну три. Ну, на чтвёртый сделают обширный проект реформы по предотвращению косяков, разруливанием которых они занимались истекшие три года. Проект (о чудо) примут. Узаконят. Велят исполнительной власти не делать так-то, а делать сяк-то. "Схемы" коммерсов пофиксят. Для рассмотрения споров можно будет посадить слабоподготовленных людей, фигачащих по инструкции. Но коммерсы-то, собаки, неуёмные. Им стабильность судебной системы не на руку чуть более, чем полностью: тут же накреативят новых схем по обуванию друг друга и опять всё сначала? Не-еет, уважаемый, такое мнение имею: пока люди готовы, в погоне за мифической прибылью кидать друг-друга об колено, или пока ТАКИЕ люди рулят в обществе (а как правило они злы и зубасты, т.е. им есть чем рулить) тему "законости" склонять, имхо бессмысленно.

Есть она законность-та: скока занёс - настока и посудили. Да и там сноровка требуется: а тем ли занёс? А не забыли ли занести они? А сделал ли ты хоть что-нибудь, что б суд мог "занос" отработать. Да и затрагивает тема "ненародного левосудия" увы, малую часть родного населения. Ну, недовольны то все-еее (кто ж доволен) а начинаешь выяснять: что не нравится? - Мямлят, или отвечают а-ля "Хочу что б всё было правильно". А как оно там правильно - хрен разберёшь...

Ну, придумали себе судьи новый штампик-клише. Но: не все же судейские им пользуются. Да и не влияет оно ни на что: то по одному основанию фигачили кривизну, то по-другому. Ну, соберётся народ, попишут в КС, ВС, пофлудят на форуме, ну отменит Главный судья это клише, прикрутит другое. Да и то - КУДА ему бедному дется: все-то лучшие да умнейшие не идут служить-то в систему судебную, в представителях да вольных юристах чалятся. Вот и приходится работать с тем, кто есть. Ну и не надо забывать, что в действующей системе координат в стране задача судов не РЕШАТЬ, что-либо быстро и по существу, дабы граждане делом занимались; а задача прямо обратная - занимать граждан чем-либо, ибо более их занять нечем: в космос больше не летаем, армии и флота могучих не держим, ни с кем глобально не воюем, токарей не производим, колхозников повывели за ненадобностью, едим импорт, юзаем импорт, одеваем импорт, который честно меняем на нефть (народное иопте достояние). Ну и НАФИГА нам нормальный суд-то с такими раскладами? Что б нам (не только юристам) ваще делать было нефига? А так - лафа: хошь - работай, хошь - не работай, хошь - идай каво об колено, хошь - мухлюй, хошь - размухлёвывай... а вы тут за адекватный суд ратуете. Да адекватный суд в порошок половину нынешних коммерсов сотрёт и будет прав (по закону ежели).. и куда они денутся, сИроты галимые? Кем работать им тогда, они окромя крутни-перехвати-откати-обернись-отскочи уже и не умеют ни рожна... да и не хотят особо. И потом: а КУДА страна денет столько юристов, экономистов и протчих завсегдатаев соцсетей? - Мотыгу им даст, со словами "Извините, наводим порядок, а поскольку вы пахать/сеять/строить/делать руками ничо не умеете - вот вам мотыга и вещпаёк". А юристы такие: не-не-не, не согласные мы, мы этта..хотим что бы КТО_ТО там "наверху" вдруг РЕЗКО сделал так, что бы всё стало хорошо (и желательно у нас). А страна такая: Да? Юристы: да. Страна: ну, будь по вашему. И оставила всё по-старому...

[Andreakuzn]

Цитирую по памяти: "Тебе бы книжки писать, начальник" (к/ф "Место встречи изменить нельзя"). Прошу воспринимать как восхищение быстротой мысли и пера.
Теперь коротко по сути. Давайте каждый делать свое маленькое дело, стараясь руководствоваться совестью. Конечно, исходя из возможностей субъективных и объективных. Каждый это воспринимает индивидуально, соответственно сам себе ставит "планки", которые может/не может дстичь/преодолеть. А что будет, то будет.
Естественно, эту дискуссию я начал не потому, что решил бороться за всеобщее счастье и справедливость. Нет, я пытаюсь решить свою маленькую задачу. делаю это как могу. Посмотрим, что получится.

[Eraese]

Компаньо Андрэ, применительно к решению задачи, прошу обозначить: что именно беспокоит? Интересуюсь предметно, т.к. имею ряд наработок (включая оперативные данные) по теме "оценки по внутреннему убеждению". Короче, уточняй: тебе нужны ссылки на верховные судебные ограничители (внутреннего убеждения судьи), тебе нужна информация о тенденциях в подготовке корпуса судей (о чём им моют мозги в этом смысле и зачем) или на вопрос смотрим шире (в заявленном в титуле контексте) и тогда, решаем: куда народ (ты и я) пойдёт и что будет делать. Ага?

[Andreakuzn]

Нет, никаких стратегических задач я перед собой не ставлю. Так получилось, что при выполнении двух заказов (я частнопрактикующий юрист, ИП) возникли препятствия в виде явно неправосудных решений (мое субъективное мнение). Нужно их отменить. Поэтому готовлю статью по этой теме (не диссертацию!), жалобы в ВАС и в ККС. Естественно, обжалую и в обычном порядке. Движение по моей жалобе в ВАС уже началось (сообщил об этом явлении без привязки к своим конретным делам). Посмотрите "первую ласточку" - постановление № 09АП-35474/2011-ГК по делу № А40-99472/11-12-731 от 30.01.2012. Но решая свою маленькую задачу, я "прокладываю" новую колею. Для всех других.

[Eraese]

Это - сильно гуд. Жаль, что "без привязки", ибо массив правоприменительных указаний, коими я располагаю, ограничивает "внутренне убеждение" по КОНКРЕТНЫМ видам доказательств. Треушникова читал(-и), кстати? - Сильно отрезвляет (лично меня), вооружает критериями для оценки ситуации. Я в своей деятельности редко (увы) сталкиваюсь с отписками вида "по внутреннему убеждению". Арбитражи (у меня) - больше бумажные, там убеждать судью не в чем: бумага (надлежаще составленная) либо - есть, либо - нет, а "химию" не пользую давно. Судьи как-то попадаются всё больше без прибабахов по части решений (т.е. если косячат, то так, что б всё можно было списать на "неверную оценку судом обстоятельств по делу"), а в СОЮ этот штамп официально заверен только по одному (известному мне) виду взысканий. Но по таким взысканиям я тупо захожу в суд через брокера и не парюсь: всё одно вторая сторона всё бабло вернёт до копеечки...

P.S. "Новая колея" - сильно гуд. Старую не забывай ("...всё уже украдено, до нас"), в смысле, не мы первые и уж подавно не последние.

Сообщение отредактировал Eraese: 09 February 2012 - 18:41

[Andreakuzn]

Для информации. Одновременно с открытием этой дискуссии я направил в ВАС РФ заявление практически такого же содержания. Вот «первая ласточка»: в системе арбитражных судов официально началась дискуссия на эту тему. В 9-м арбитражном апелляционном суде рассматривалась жалоба на одно из решений судьи Чадова (практически во всех его решениях присутствует клише о внутреннем убеждении судьи). Судебный акт оставлен в силе, но эта фраза исключена. Причем довольно радикально. Оцените.
Постановление № 09АП-35474/2011-ГК по делу № А40-99472/11-12-731 от 30.01.2012.
Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:
председательствующего судьи Н.И. Левченко, судей Е.Б. Расторгуева, М.Е. Верстовой
Извлечение из постановления (точная цитата):
«Суд апелляционной инстанции полагает необходимым исключить из мотивировочной части решения суда первой инстанции фразы: «При этом, понятие таких слов как «по своему внутреннему убеждению» не подразумевают доказывание выводов суда, сделанных на основе этого убеждения, в силу установленной законом императивной презумпции соблюдения равноправия и состязательности суда как органа правосудия, наделенного соответствующими полномочиями.», как не соответствующей задачам судопроизводства и процессуальному законодательству, руководствуясь следующим.
В соответствии с частью 1 статьи 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Согласно части 2 указанной статьи Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
При этом нормы АПК РФ содержат критерии оценки доказательств, которыми должен руководствоваться суд.
В частности, в силу части 3 статьи 71 АПК РФ доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.
В силу пункта 2 части 4 статьи 170 АПК РФ в мотивировочной части решения должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.
Таким образом, процессуальное законодательство предусматривает обязанность суда мотивировать сделанные им выводы на основе установленных требований к относимости и допустимости доказательств и критериев их оценки.
Не может быть признано правомерным указание в решении на участие суда как органа правосудия в состязательном процессе, поскольку положениями части 1 статьи 9 АПК РФ состязательность установлена как принцип осуществления судопроизводства в арбитражном суде. Положениями части 2 статьи 9 АПК РФ определено содержание указанного принципа, как состоящее в праве лиц, участвующих в деле, знать об аргументах друг друга до начала судебного разбирательства, представлять доказательства арбитражному суду и другой стороне по делу, заявлять ходатайства, высказывать свои доводы и соображения, давать объяснения по всем возникающим в ходе рассмотрения дела вопросам, связанным с представлением доказательств. Принцип состязательности реализуется также в имеющемся у лиц, участвующих в деле, риске наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.
Частью 3 статьи 9 АПК РФ установлена роль суда в реализации данного принципа. Арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.
Таким образом, в силу вышеуказанных процессуальных норм принцип состязательности заключается в предоставлении сторонам и иным лицам, участвующим в деле, возможности для реализации своих процессуальных прав, в том числе для заявления доводов, предоставления доказательств и ознакомления с доказательствами и доводами противоположной стороны, а также возложения последствий совершения или несовершения тех или иных действий, в том числе последствий реализации тех или иных процессуальных прав либо отказа от их реализации.
Следовательно, состязательность реализуется в процессуальных действиях либо бездействии лиц, участвующих в деле. Процессуальное положение данных лиц характеризуется заинтересованностью в исходе дела, доводы лица, участвующего в деле, его права противопоставляются доводам и правам иных участвующих в деле лиц, имеющих противоположную заинтересованность в исходе дела. Баланс между правами данных лиц устанавливается, в том числе, на основе принципа состязательности.
В отличие от лица, участвующего в деле, суд как орган государственной власти не заинтересован в исходе дела, напротив, обязан сохранять независимость, объективность и беспристрастность. Суд не участвует в процессе состязательности лиц, участвующих в деле, и не имеет соответствующего процессуального оппонента, а осуществляет руководство процессом и обеспечивает возможность для реализации лицами, участвующими в деле, своих процессуальных прав.
Таким образом, процессуальным законодательством установлена возможность состязаться лицам, участвующим в деле, друг с другом. Суд в силу своего особого процессуально-правового статуса не является состязающейся стороной, но оценивает доводы и доказательства участвующих в деле лиц, мотивируя и обосновывая свои выводы, сделанные при вынесении решения».

[Eraese]

Спасибо, оценил. Ничего революционно нового(для меня): товарищ Чадов "перегнул палку" (применив клише "внутреннее убеждение" в неподобающей ситуации). Решение оставлено в силе. Чадов, возможно, перестанет употреблять "клише" бездумно, - озадачится просмотром источников, доходчиво поясняющих судье (арбитражному): что НУЖНО расписывать в мотивировке, а на что можно положить процессуальный болт. Возможно, у него настолько всё хорошо, что ему реально пофиг как отписывать решения, а вообще, ВАС в методичке специально указал судьям перечень "отступлений" от норм АПК, которые можно отписывать под данное "клише", ибо 2010й год удручил граждан судей отменой в общем-то правильных (по смыслу) решений из-за всяческих около-процессуальных косяков. Но.. как всегда, как всегда... читать судьям некогда. Однако (повторюсь) сильно гуд, что вы решили потроллить родной суд в этом направлении: одно дело - "указивки" вышестоящих (где написано что НЕЛЬЗЯ) и другое дело - движуха по жалобе конкретного заявителя, где "указивное" нельзя переплавлено в "нельзя" конкретное и осязаемое. Жаль только, что резолютивной части решения от этого не горячо и не холодно, но имхо, культура "отписывания" решений мож повыше будет (хотя лучше б была повыше культура разрешения споров, но тогда граждане юристы останутся без работы - её будет честно, объективно и добросовестно делать суд). Я, увы, настолько в последнее время "зарос", что силОфф не хватает драть родную судебную систему по "кажущимся малозначительными" моментам, а ведь корень БОЛЬШОГО зла - в маленьком беспределе. Засим, выражаю камраду Андрэ, "респект и уважуху"...