Не знаю уж, покажется ли для уважаемой публики этот вопрос глобальным, но для меня ничего глобальнее сейчас нет.
03.10.2008 г. Тверской областной суд вынес определение, из которого следует, что п. 1 ст. 36 ЗК РФ, при условии, что собственник недвижимости не воспользовался своим исключительным правом на приватизацию земельного участка под своей недвижимостью, не может означать ограничения оборотаспособности такого земельного участка, в связи с чем договор аренды данного участка, заключенный государством с третьими лицами, не может быть признан недействительным.
При этом суд исходил из того, что ограничение прав собственника (государства) по распоряжению принадлежащим ему земельным участком - суть ограничение оборотоспособности земельного участка (что, в принципе, согласуется с понятием ограничения оборотоспособности, данным в ст. 129 ГК РФ). Вместе с тем, ограниченный в обороте земельный участок, согласно п. 3 ст. 27 ЗК РФ в частную собственность отчуждаться не может (только в исключительных случаях). В этой связи суд делает вывод, что посокльку земельный участок может быть приватизирован, сдан в аренду и т.п., то его оборотоспособность не ограничена. А коль скоро это так, то нет и ограничений для собственника по его передаче в аренду хоть какому.
Помогите, пожалуйста, разобраться в соотношении понятий "установление ограничений прав собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев, арендаторов земельных участков" и "установление ограничений оборотоспособности земельных участков" (ст. 9 ЗК РФ).
Ведь, если "ограничение права распоряжения земельным участком" = "ограничение оборотоспособности земельного участка", то получается, что, приватизация земельного участка под зданием - это исключительный случай, при котором земельный участок предоставляется в частную собственность, вопреки общему правилу п. 3 ст. 27 ЗК?



Публикации
Не указал
