Айвенго

Коллеги, предлогаю рассмотреть следующий вопрос связанный с таким институтом как действие в чужом интересе без поручения. Интересует частный момент - действия без поручения в виде исполнения обязательства лица в интересах которого действует гестор.
Основная проблема, на мой взгляд, в том, что относительное правоотношение между двумя субъектами включается третье лицо. Причем в силу закона можно предположить, что им м.б. кто угодно, учитывая, что квалифицирующими признаками этого института являеться очевидная выгоды или польза от действий гестора.
Соотвественно вопросы:
1. Насколько допустимо произвольное вторжение любого третьего в относительное правоотношение.
2. Как соотноситься этот институт с цессией, переводом долга и новацией, исполнения третьим лицом?
3. Как быть с тем, что контрагент намерено избрал определенное лицо в качестве стороны по договору, однако на основании п. 1 ст. 984 "Необходимые расходы и иной реальный ущерб, понесенные лицом, действовавшим в чужом интересе в соответствии с правилами, предусмотренными настоящей главой, подлежат возмещению заинтересованным лицом" - в итоге он получает нового кредитора.
4. В п. 1 ст. 983 говорится "Действия в чужом интересе, совершенные после того, как тому, кто их совершает, стало известно, что они не одобряются заинтересованным лицом, не влекут для последнего обязанностей ни в отношении совершившего эти действия, ни в отношении третьих лиц." Однако исполнение денежного обязательства быстротечно и доминус физически не сможет заявить о своем не согласии до момента начала исполнения за него. Может ли гестор на основании этого и п. 1 ст. 984 "обязать" в свою пользу доминуса?
5. Ну и напоследок - обязан ли кредитор принять исполнения от гестора (вопрос сопряжен с самостоятельным вопросом о существовании кред. обязанностей, но тем не менее считаю его рассмотрение здесь необходимым)?
Буду признателен за высказванные соображения, а также критику, еже ди будет

Дело в том, что в принципе "проблема бестелесных вещей" не совсем верно поставленый вопрос, на мой взгляд. Не являюсь сильным романистом, однако, мое мнение таково, что бестелеснгые вещи в Риме есть очень большая условность.
Именно это я имел ввиду говоря о толковании Гая, т.к. действительно сам термин res имеет очень большой спектр значений. Во всяком случае заявлять что r.i. использовались в Риме для оборота обязательственных прав как вещей (Мурзин) считаю не верным.
Более верным, например, считаю постановку вопроса об абсолютных правах на нематеиральные объекты, как вариант.