Стороны заключили договор аренды в соответствии с которым арендодатель должен передать арендатору арендованную вещь в течение 10-ти дней с момента заключения договора, а арендатор, соответственно, эту вещь принять и оплачивать арендную плату. Арендодатель нарушил срок передачи вещи на два дня и арендатор уведомил арендодателя об отказе от исполнения своих встречных обязательств (принять вещь и оплачивать арендную плату) со ссылкой на пункт 2 статьи 328 ГК, договор аренды считает расторгнутым. При этом арендодатель согласен заплатить неустойку за просрочку в передаче вещи (она предусмотрена договором) и настаивает на том, что арендатор обязан принять вещь и платить арендную плату.

            Не могу понять есть ли у арендатора право отказаться в одностороннем внесудебном порядке от исполнения обязанности принять вещь в случае просрочки арендатора в ее передаче.

          Доводы против арендатора:

             1. В договоре не предусмотрено право арендатора на односторонний внесудебный отказ от договора в случае просрочки передачи ему вещи. Более того, прямо предусмотрено последствие нарушения сроков передачи  вещи – неустойка.

            2. Пункт 3 статьи 611 ГК РФ устанавливает следующее правило:

 Если арендодатель не предоставил арендатору сданное внаем имущество в указанный в договоре аренды срок, а в случае, когда в договоре такой срок не указан, в разумный срок, арендатор вправе истребовать от него это имущество в соответствии со статьей 398 настоящего Кодекса и потребовать возмещения убытков, причиненных задержкой исполнения, либо потребовать расторжения договора и возмещения убытков, причиненных его неисполнением.

Вышеуказанную норму я понимаю таким образом, что требовать расторжения договора арендатор может только в судебном (а не одностороннем) порядке, по правилам пункта 2 статьи 450 ГК. В этих правилах говорится следующее:

 По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только:

1) при существенном нарушении договора другой стороной;

2) в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

         В общем, согласно вышеуказанным нормам, арендатор должен требовать расторжения договора только по суду и суд еще будет давать оценку тому насколько соответствующее нарушение арендодателя было существенным или несущественным для возникновения у арендатора права на отказ от договора.

            Доводы в пользу арендатора:

          Арендатор в обоснование своих действий ссылается на пункт 2 статьи 328 ГК:

          В случае непредоставления обязанной стороной предусмотренного договором исполнения обязательства либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков.

        Как видно из этой нормы, никакого судебного расторжения не требуется. Обязанность арендатора принять вещь и платить арендную плату очевидно является встречным по отношению к обязанности арендодателя эту самую вещь передать. Не исполнил арендодатель свое обязательство – тут же возникло право арендатора отказаться от исполнения своего встречного обязательства. Вопрос того являлась ли просрочка существенной в контексте п.2 ст.328 ГК даже не ставится.

          Похожая позиция (правда, применительно к подряду) излагалась в п.6 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.2014 №165:

         Если начальный момент периода выполнения подрядчиком работ определен указанием на действия заказчика или иных лиц, в том числе на момент уплаты аванса, то предполагается, что такие действия будут совершены в срок, предусмотренный договором, а при его отсутствии - в разумный срок. Следовательно, в таком случае нет неопределенности в сроках производства работ.

Договор, содержащий такое условие о периоде выполнения работ, должен считаться заключенным. В случае если заказчик не совершит соответствующие действия в предусмотренный договором срок, а при его отсутствии - в разумный срок, подрядчик вправе отказаться от исполнения своих обязательств, существование или исполнение которых поставлено в зависимость от действий заказчика (пункт 2 статьи 328 ГК РФ).

        То есть опять-таки, пункт 2 статьи 328 ГК работает довольно буквально: не совершила обязанная сторона соответствующие действия в установленный срок – сразу же у другой стороны возникает право на отказ от исполнения своих обязательств.

        Вот не пойму я пределов действия пункта 2 статьи 328 ГК. Ведь есть же специальные правила ГК о том, что суд расторгает договор не при любом нарушении, а только при существенном. Есть широкое усмотрение сторон договора самим прописать что считается существенным нарушением. Есть право сторон самим прописать в каком случае возникает право на внесудебный отказ от договора. Но несмотря на все это сторона, которая ищет повод расторгнуть договор, всегда может воспользоваться пунктом 2 статьи 328 ГК. Достаточно найти любое нарушение контрагентом своего обязательства и указать на его встречность (а ведь под понятие «встречное обязательство» в двустороннем договоре можно подводить практически все).

*Социальная сеть запрещенная на территории Российской Федерации.

1. Матчасть.

Решением Тверского районного суда г. Москвы по делу № 02-2473/2022 постановлено:

Исковое заявление Первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации  к холдинговой компании Meta Platforms Inc. о запрете деятельности на территории Российской Федерации удовлетворить.

Запретить деятельность американской транснациональной холдинговой компании Meta Platforms Inc.  по реализации продуктов-социальных сетей Facebook  и  Instagram на территории Российской Федерации по основаниям осуществления экстремистской деятельности.

При этом, в мотивировочной части суд указал:

В связи с изложенным суд признает деятельность компании Мета экстремисткой в части размещения, распространения и непринятия мер по блокировке материалов, содержащих призывы к осуществлению насильственных действий экстремистского характера в отношении граждан Российской Федерации и изменения основ конституционного строя, вследствие чего такая противоправная деятельность должна быть прекращена.

Данные меры судебной защиты не ограничивают действий по использованию программных продуктов компании Мета физических и юридических лиц, не принимающих участие в запрещенной законом деятельности.

Пунктом 1 ст. 1 ФЗ от 25.07.2002 N 114-ФЗ (ред. от 01.07.2021) "О противодействии экстремистской деятельности" установлено:

при этом, в п. 4 указанной статьи дано определение того, что считается символикой:

 В абзаце 4 ст. 15 Закона сказано:

2. Ситуация.

Человек написал книгу и собирается её продавать. Сама по себе книга абсолютно нейтральная, ни к какому экстремизму отношения не имеет. Но, в конце книги дал ссылки на свои аккаунты в различных соцсетях, в том числе и на запрещенный на территории Российской Федерации инстаграм, с размещением его логотипа, он же символика, и с указанием на то, что эта соцсеть запрещена на территории Российской Федерации. Тем не менее, решил подстраховаться, и озадачил меня вопросом - можно или нет?

Поизучав вопрос, и решив, что нельзя, наткнулся на мнение коллеги:

По мнению Антона Лебедева, спорные материалы соответствуют определению экстремистской деятельности, данному законом. Согласно абз. 4 ст. 1 Закона о противодействии экстремистской деятельности символика экстремистской организации – символика, описание которой содержится в учредительных документах организации, в отношении которой по основаниям, предусмотренным настоящим законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности. «Meta является материнской организацией Facebook, Instagram, WhatsApp и Oculus. Таким образом, их символика не стала экстремистской», – добавил адвокат.

https://www.advgazeta.ru/novosti/opublikovano-reshenie-o-priznanii-meta-platforms-inc-ekstremistskoy-organizatsiey/

Т.е., коллега подходит строго формально: есть описание в учредительных документах - символика; нет - просто картинка. Однако, далеко не все организации, признанные в России экстремистскими имеют хоть какие-то учредительные документы, но имеют свою символику. Кроме того, более, чем уверен, что логотип инстаграма, запрещенная на территории Российской Федерации соцсеть, зарегистрирован в качестве товарного знака, и правообладателем является именно Мета, признана экстремистской организацией. То есть, эта символика прямо связана с её деятельностью и её (символики) публикация является недопустимой.

Собственно, интересует ваше мнение, коллеги - перебдеваю я или нет?

Вопрос сугубо теоретический, поскольку клиенту сказал - нах, нах и еще раз нах. Тем не менее.   

P.S. прошу прощения за столь обильное цитирование. но, как тут без него.

      Гражданин выдал доверенность на распоряжение своим объектом недвижимости. Представитель по доверенности заключил ДКП данного объекта недвижимости с третьим лицом. Сейчас гражданин хочет вернуть свою недвижимость от третьего лица по мотиву того, что в момент выдачи доверенности и в момент заключения ДКП он не мог понимать значение своих действий в связи с ухудшением состояния здоровья. Сейчас у гражданина период ремиссии и он хочет вернуть себе проданную недвижимость. Предположим, что будет доказано, что в период с момента выдачи доверенности до заключения ДКП гражданин по состоянию здоровья не мог понимать значение своих действий и руководить ими, а потом наступило улучшение и гражданин начал защищать свои права. Как следует возвращать недвижимость от третьего лица?

Возможные варианты:

       1. Иск гражданина к покупателю квартиры о признании недействительным ДКП недвижимости по основаниям п.1 ст.177 ГК РФ.

      Основание – неспособность гражданина понимать значение своих действий в момент заключения ДКП представителем данного гражданина.

Недостаток такого варианта в том, что ДКП заключал представитель по доверенности, который понимал значение своих действий и имел полномочия на их совершение. Я так понимаю, что даже если на момент заключения ДКП гражданин был «временно недееспособен», то такой порок его воли значения не имеет, а имеет значение наличие воли у представителя. Поэтому без отдельного установления порока воли при выдаче доверенности не получится оспорить сделку ДКП по п.1 ст.177 ГК РФ со ссылкой на отсутствие воли самого продавца в момент заключения ДКП.

      2. Иск гражданина к покупателю квартиры о признании недействительным ДКП недвижимости по основаниям п.1 ст.177 ГК РФ.

      Основание – неспособность гражданина понимать значение своих действий в момент выдачи представителю доверенности на распоряжение недвижимостью.

Недостаток такого варианта следующий. Если будет доказано, что в момент выдачи доверенности гражданин не был способен понимать значение своих действий, то из этого вроде бы следует, что у представителя не возникло полномочий на распоряжение недвижимостью (ведь воля продавца на наделение представителя такими полномочиями была порочна). Следовательно, сделка продажи недвижимости совершена представителем без полномочий. Последствия совершения сделки представителем без полномочий установлены п.1 ст.183 ГК и состоят в том, что сделка будет считаться заключенной от имени и в интересах представителя. Оставим за скобками вопрос следует ли считать, что в этой ситуации представитель продавца заключил от своего имени с покупателем договор продажи чужой недвижимости и у представителя возникла таки обязанность перед покупателем эту недвижимость покупателю продать (в конце концов, возможно взять на себя обязательство передать в собственность вещь, которая пока не в твоей собственности). Для ситуации важнее то, что при применении к ситуации п.1 ст.183 ГК между самим продавцом и покупателем никакая сделка заключена не была. Значит, нельзя признать сделку ДКП недействительной по п.1 ст.177 ГК РФ.

      3. Иск гражданина к покупателю недвижимости об истребовании недвижимости из незаконного владения покупателя (виндикация).

Мне кажется, что вполне подходящий вариант. При доказанности порока воли при выдаче доверенности получается, что имущество выбыло из владения продавца помимо его воли. Обязательственного правоотношения (сделки) между продавцом и покупателем нет. Поэтому виндикация.

      Дополнительно не вполне ясен вопрос о том в какой форме необходимо устанавливать порок воли при выдаче доверенности.

      Выдача доверенности – односторонняя сделка. Сделка с пороком воли по п.1 ст.177 ГК является оспоримой. Следовательно, можно предположить, что для удовлетворения виндикационного иска в рассматриваемой ситуации недостаточно установить с помощью доказательств (экспертизы и пр.) наличие порока воли при выдаче доверенности. Необходимо также наличие решения суда о признании недействительной по п.1 ст.177 ГК самой сделки выдачи доверенности.

      Правда, учитывая, что сделка выдачи доверенности односторонняя не уверен, что нужен именно отдельный иск. Возможно, что установления порока воли при выдаче доверенности будет достаточно просто как факта, доказанного в рамках виндикационного иска.

      Если же для оспаривания выдачи доверенности все-таки нужно отдельное решение суда, то к кому тогда предъявлять такой иск? Видимо, к представителю, хотя он  таком случае будет походить на какого то сугубо технического ответчика.

Добрый день, друзья.

Дело весьма неожиданное. ИП заключил договор подряда, цель которого никак не вязалась с предпринимательской деятельностью, а для семейных нужд. Подрядчик договор исполнял плохо, ИП отказался от договора (п. 2 ст. 715 ГК РФ), заключил замещающую сделку на тот же предмет, но уже как гражданин (физик). Оплата в первом случае - со счета ИП, во втором случае - частично со счета ИП, частично со счета супруга (подробности, которые, КМК не имеют никакого значения)
Дальше физик подает в СОЮ иск из ЗПП (неустойки, штрафы) + и убытки по 393.1 ГК. СОЮ по ходатайству подрядчика передает дело в АС. И АС принимает решение взыскать НО в виде уплаченного аванса, а во всех других требованиях - отказать. Убытки просили взыскать в виде разницы цены замещающей сделки и прекращенного договора. Ответчик никак не оспаривал цену замещающей сделки, а настаивал на неправомерности отказа заказчика от договора. Просил применить ст. 717 ГК и в иске отказать.

Мы ломали голову, как такое может быть. С одной стороны взыскать аванс, значит признать отказ от договора обоснованным. Про ЗПП - понятно, не хотели заморачиваться, проще отказать, чем взыскать. Но почему не взыскать убытки? Мотивировка еще не готова. У нас только одно объяснение - суд посчитал, что ИП и физик - разные субъекты, и поэтому у ИП не возникло убытков по замещающей сделке.
Но мне кажется, это как-то странно, с учетом того, что физик и ИП - это один и тот же гражданин, имущество физика не обособленно от имущества ИП, поэтому и убытки одного - есть убытки другого. Или я не права?
Понимаю, что надо дождаться мотивированного решения. Но всё же.
Заранее большое спасибо за любые мысли.

Два гражданина заключили ДКП земельного участка, договор с обеих сторон исполнен. Затем СОЮ по иску продавца признал ДКП недействительным, применил двустороннюю реституцию. После вступления решения суда в силу продавец отнес решение суда в регистрирующий орган и внес запись о ПС на ЗУ снова на себя. Деньги продавец  покупателю обратно не вернул, покупателю надо получать ИЛ и взыскивать их с продавца (в общем, классика). В принципе, существенных доходов и  имущества у продавца особо и нет. Поэтому в лучшем для покупателя случае пристав арестует тот же ЗУ и будет продавать его с торгов. Поскольку покупатель был бы не против вместо денег все-таки оставить ЗУ себе, то я вот задумался насчет того нет ли альтернативы процедуре продажи ЗУ с торгов в рамках исполнительного производства, которая привела бы к тому, чтобы ЗУ остался за покупателем.

Есть у нас, оказывается, такой вот п.3 ст. 307.1 ГК. В нем говорится, что поскольку иное не предусмотрено законом или не вытекает из существа отношений, общие положения об обязательствах применяются и к требованиям, связанным с применением последствий недействительности сделки.

Следовательно, к отношениям по двусторонней реституции должны применяться положения ст.328 ГК о встречных обязательствах. Там в п.3 написано, что ни одна из сторон обязательства, по условиям которого предусмотрено встречное исполнение, не вправе требовать по суду исполнения, не предоставив причитающегося с нее по обязательству другой стороне.

Также из п.2 ст.328 ГК следует, что в случае непредоставления обязанной стороной предусмотренного договором исполнения обязательства либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков.

Вот думаю, что из указанных норм следует, что раз продавец деньги не возвращает, то и покупатель, по идее, не должен ЗУ возвращать. Реституционные обязанности сторон ведь явно встречные. Но что это значит практически? – Что хотя суд признал ДКП недействительным, но в случае бесконечно длящегося невозврата денег продавцом у покупателя возникнет некая условная собственность на ЗУ, основанная на праве его не отдавать? Правда, продавец легко может исполнить решение суда просто сдав решение в Росреестр. В таком случае у покупателя останется только физическое владение.

Вот я думаю может написать продавцу уведомление, что в связи с очевидностью невыплаты реституционного денежного долга отказываюсь от исполнения обязательства возвратить ЗУ и считаю встречное реституционное обязательство покупателя возвратить ЗУ прекращенным (которое, правда, исполнено путем внесения обратной записи в ЕГРН).

Может попробовать потом легализовать все это дело иском к продавцу о признании ПС на ЗУ за покупателем? – Типа есть доказательства оплаты по присужденной реституции? Нет? – Тогда отказ от двусторонней реституции правомерен, ЗУ остается за покупателем.

Заключен договор аренды (ДА) помещения в нежилом здании между двумя предпринимателями. По условиям ДА арендодатель сначала обязан в определенный срок подготовить и отремонтировать по техническому заданию к ДА передаваемое в аренду  помещение за свой счет, а уже затем передать подготовленное и отремонтированное помещение арендатору на период срока аренды. Арендатор, соответственно, обязан принять помещение и ежемесячно платить арендную плату.

Арендодатель в установленный срок подготовить и отремонтировать помещение не успел и арендатор, который в период пока шла подготовка помещения к передаче уже передумал вести бизнес в этом месте, воспользовался данным поводом и уведомил арендодателя об отказе от договора в связи с существенным нарушением арендодателем его условий (срока передачи арендуемого имущества арендатору). Арендодатель в ответ уведомил арендатора, что он уже понес затраты на подготовку и ремонт (который делался с учетом специфики деятельности конкретного арендатора), просрочка исполнения крайне несущественная и поэтому у арендатора не возникло права на односторонний отказ от ДА в связи с якобы существенностью нарушения со стороны арендодателя. Вскоре арендодатель закончил ремонт, письменно уведомил арендатора о готовности передать отремонтированное помещение и пригласил на приемку. Арендатор написал, что он уже от договора отказался и на приемку не придет. В назначенный день приемки работники арендодателя составили односторонний акт о том, что соответствующее требованиям помещение к передаче готово, но на приемку никто не пришел.

Через несколько месяцев арендодатель уже сам уведомил арендатора о расторжении договора в одностороннем порядке в связи с тем, что арендатор существенно нарушает условия договора (не принимает подготовленное помещение и, как следствие, не платит арендную плату).

Далее арендодатель подал на арендатора в суд с требованием взыскать убытки, связанные с неполученной от арендатора арендной платой за период с момента неявки арендатора на приемку до даты расторжения договора арендодателем. Суд первой инстанции иск удовлетворил.

Суд пришел к выводу, что односторонний отказ арендатора от ДА был необоснованным, так как нарушение сроков передачи не было существенным. Суд указал, что договор действовал и поэтому после получения уведомления арендодателя о готовности передать объект арендатор был обязан явиться на приемку, а раз уклонился, то нарушил договорную обязанность принять арендованное имущество. Соответственно, из-за этого нарушения у арендодателя возникли убытки, связанные с неполученной арендной платой. Между делом отмечу, что в определении СКЭС Верховного Суда РФ от 26.06.2020 г. по делу № A40-285997/2018 тоже выражена позиция, что если арендатор неправомерно уклоняется от приемки арендованного имущества, то можно взыскивать с него как убытки неполучаемую арендодателем арендную плату.

Далее выяснилось, что арендатор о судебном процессе фактически не знал (хотя извещался надлежащим образом), но теперь в апелляционной жалобе заявляет следующие возражения. Арендодатель, мол, подготовил и отремонтировал помещение ненадлежащим образом и поэтому даже если бы арендатор на приемку явился, то он все равно не обязан был бы помещение принимать. То есть ошибка суда, по мнению, арендатора в том, что суд, в принципе, не задумывался над вопросом а было ли помещение к моменту приемки должным образом подготовленным и отремонтированным (в соответствии с техническим заданием), а это должен был доказать именно истец. А суд просто создал презумпцию, что если арендатор не явился на приемку без уважительных причин, то по любому виноват.

Проблема еще в том, что теперь установить каким было помещение в момент даты приемки невозможно, так как арендодатель его уже переделал под нужды другого арендатора и сдал ему в аренду. Поэтому арендатор, в принципе, всегда может сказать, что откуда он и суд должны знать, что если бы даже он и явился на приемку, то у него возникла бы обязанность принять помещение, а не право указать арендодателю на необходимость исправить недостатки, чтобы помещение соответствовало ТЗ к договору.

Вот у меня теперь вопрос – создает ли неправомерная неявка арендатора на приемку помещения презумпцию того, что помещение, которое арендодатель предлагал арендатору принять, соответствовало в этот день ТЗ к договору?

C точки зрения формальной логики факт неправомерной неявки арендодателя на приемку действительно сам по себе не означает, что помещение в эту дату соответствовало условиям договора. Следовательно, арендатор может сказать, что даже нарушение им условий договора (неявка на приемку – само по себе уже нарушение) необязательно привело к убыткам арендодателя. Ведь не факт, что при явке на приемку у арендатора возникла бы обязанность помещение принять, а не заявить о наличии у него недостатков.

С другой стороны, я исхожу из того, что неправомерное поведение может определенным образом перераспределять бремя доказывания. Неправомерно не явился на приемку – считается, что подготовленное к передаче помещение было надлежащего качества (пока неявившийся нарушитель не доказал иное). Некоторое нормативное обоснование такого подхода, на мой взгляд, можно найти в п.2 ст.612 ГК где говорится, что Арендодатель не отвечает за недостатки сданного в аренду имущества, которые были им оговорены при заключении договора аренды или были заранее известны арендатору либо должны были быть обнаружены арендатором во время осмотра имущества или проверки его исправности при заключении договора или передаче имущества в аренду.

То есть по логике этой нормы, на мой взгляд, арендатор, если видит недостатки имущества – должен отразить это в акте при приемке, либо в дальнейшем утратит право ссылаться на соответствующие недостатки имущества. С другой стороны, данная норма не регулирует случаи когда арендатор на приемку не пришел.

В общем, по факту ситуация такая. Неправомерность неприхода арендатора на приемку, будем считать, установлена. Арендодатель говорит, что  передаваемое помещение всем требованиям ТЗ соответствовало (доказательства – только односторонний акт арендодателя), а арендатор говорит, что мы этого точно не знаем. При отсутствии иных доказательств вправе ли суд считать, что арендодатель для целей взыскания убытков свое бремя доказывания выполнил?

Доброго дня коллеги!

Имеем стандартную ситуацию для наших бизнесов. К. просит у У. взаймы, обещая отдать деньги через неделю конечно же. У соглашается и переводит сначала 250, потом 500 и 250 р. на счет 3 лица С. указанного К. причем третий перевод осуществляет не У. а его жена

как всегда все это без оформления расписок и так далее.

В настоящий момент К. "кормит завтраками" в телефонном разговоре и на претензии в письменном виде не отвечает конечно же.

внимание вопрос, кто сталкивался с такой ситуацией. думаю по аналогии с неоднократными темами по неосновательному сначала надо с иском к банку за неосновательным, далее банк приносит сведения что деньги перечислены С. и его данные и далее уже к нему с иском.

Или же возможно обращение в правоохранительные органы с заявлением о мошенничестве в отношении К.?

интересен опыт коллег уверен не первый случай.

п.с. данные С. конечно же неизвестны. только имя, отчество и буква фамилии (переводы через сбербанк онлайн)